Свидетель на свадьбе должен быть неженатый
Шрифт:
Через пять минут подошла другая официантка:
– Определились с выбором?
– Я в процессе, – неохотно отозвался Руслан, даже не притронувшись к меню.
– У нас нельзя долго сидеть просто так, – настаивала официантка.
– Хорошо, сейчас выберу, – сдался капризный посетитель. – Я хочу, чтобы вон та девушка обслуживала мой столик.
– Как скажите, – раздражено ответила официантка. Отойдя, она придержала за локоть вертлявую блондинку, что-то сказав, кивком указала на Руслана.
– Я вас слушаю, – с вызовом сказала дневная официантка.
– Я уже сегодня был
– Вы что-нибудь забыли? – раздражение, вызванное усталостью, она попыталась заменить подобием профессиональной вежливости.
– Свое сердце.
– Мне не до шуток, – жестко отрезала блондинка. – Будете делать заказ?
– Бокал «бархатного» и кусочек той милой улыбки, что вы одарили меня днем, – не сдавался Тарасковский.
Руслан хотел добавить: «и фисташек», но не успел. Едва слышно выругавшись: «Дурак какой-то», – блондинка резко развернулась и ушла выполнять заказ. Пиво принесла другая официантка. Тарасковский позвонил Люсе.
– Ой, не могу говорить, – испуганно, вполголоса, тихо и быстро говорила она. – Давай завтра поболтаем.
– Я хочу сегодня.
– Руслик, не могу, времени нет, пока.
Вот профурсетки! – ругнулся в душе Тарасковский. Пока рядом была дочь, и меня от вас воротило, вы из шкуры вон лезли. А сейчас «времени нет», другая «дурак какой-то». Ну что, Тарасковский, все-таки работает твоя теория. Интересно, почему так – стоит отказать одной, откажут все остальные. Как они обмениваются информацией?
Допивая пиво, он отправил несколько смс. Никто не ответил. На выходе из кафе, все же одна из барышень повонила.
– Привет Ася! – обрадовался Руслан. – Я заеду за тобой, и мы отправимся в увлекательное путешествие. Как куда? На нашу с тобой любимую мансарду. Ах, не можешь, ну тогда до встречи. – Отключив вызов, добавил: – Зачем тогда звонила, дура.
Домой идти не хотелось, ночевать у Панасова без подруги тоже не радовало. Герц, вроде как, работает в ночную смену. Дойдя до подъезда, Руслан присел на скамейку, решив, когда перевалит за одиннадцать, подняться в квартиру. В это время сестринское семейство обычно ложилось спать.
Пришло смс: «Спасибо за вечер. Спокойной ночи». Руслан не сразу сообразил, что оно от Светы, так как не успел занести ее номер в контакты. Тарасковский передумал писать комплименты, ответил в том же стиле: «Спокойных снов ;-) ». Не любил смайлики, но сейчас не удержался.
«Созвонимся», – написала девушка.
«Обязательно! Светлоокая», – ответил Руслан.
#3
Заснуть нормальным сном Герцу удалось ближе к рассвету, когда перестали мучить похмельные сны – последствия двухдневного загула. Проснулся после полудня от невыносимой жары. Солнце нещадно палило в открытые окна, наполнив своим удушливым присутствием всю квартиру. Не единого дуновения ветра, безжизненно свисали не задернутые шторы. Простыня и наволочка промокли от пота, во рту немного горчило.
Герц
Собственно, поначалу, не было никого желания так напиваться. Поводом послужило долгожданный разрыв отношений с Соней. Встречались меньше года и теперь решили разойтись, точнее сказать – Герц решил.
Отношениями начали тяготить его уже через полгода. Возникшее влечение, казавшееся глубоким чувством, как-то быстро прошли, и стало все обыденным и скучным. Пока еще боясь признаться себе, что чувств больше нет, Герц подсознательно стал сторониться Сони. Оставался секс, не крепко, но чем-то общим, ложно связывающим. Ночь проходила, днем становилось уныло.
Еще месяца за два до отпуска, он задумался, что так дальше продолжаться не может. И теперь по приезду Герц всерьез намерился порвать отношения, но пока не знал как. Долго обдумывал, что лучше сказать, подбирал нужные слова. Затягивать, как он считал, с его стороны было уже бесчестно.
В юности ему не везло с девушками, его часто бросали. Отношения длились несколько месяцев, и они исчезали без объяснения причин. Потому он был уверен: инициатор разрыва, бесспорно, остается в выигрыше и не испытывает никаких внутренних мучений. Со временем, Герц научился обхождению со слабым полом. И когда он, впервые по своей инициативе расстался с девушкой, то испытал дискомфорт не меньше, как если бы отказались от него. Расставаться оказалось не так мучительно, вроде как привык, притупилась чувствительность, лишь на душе оставался легкий неприятный осадок. Но распрощавшись с Соней вместо облегчения, испытал стыд, словно обманул, не оправдал доверия.
Разрыв отношений не оказался неожиданностью для Сони. Она предчувствовала и ждала, не решаясь спросить, правильны ли ее догадки. С поникшей головой, стыдясь смотреть ей в глаза, дрогнувшим голосом он сказал, что они должны расстаться. Присев на кресло, спокойно взглянув на него, Соня ответила:
– Ну что ж, если ты наконец-таки решился в этом признаться – давай расстанемся.
Не было слез и прощального секса, разошлись с обтекаемой формулировкой остаться друзьями. Возвратили друг другу ключи. Соня собрала свои немногочисленные вещи и стоически покинула квартиру.
– Извини, что так получилось, – сказал он ей вслед. В ответ Соня махнула рукой, печально улыбнулась и скрылась в лифте.
Вместо ожидаемой легкости от свободы – вина, мимолетное желание бежать за ней, вернуть. Какое-то время Герц не находил себе места, бродил по квартире, беспрерывно курил, отгонял желание отпраздновать развод. Садился писать, после первой же строки вырывал лист из блокнота, скомкивал и бросал его в стену. Выйдя прогуляться, случайно набрел на паб «Лидер», зашел выпить кофе, но употребил две стопки водки. Полегчало, совесть со своими угрызениями отползла в сторону, освобождая путь новым надеждам.