Сволочь ненаглядная
Шрифт:
Быстренько натянув джинсы, я выскочила в коридор и, сунув под шапочку торчащие лохмы, ринулась к двери.
– Лампа, – крикнула Юлечка, – ты куда? Сходи за хлебом.
– Некогда, – пробормотала я, борясь с замком, – пусть Люся сбегает.
– Куда направилась? – не отставала Юлька.
Мне удалось наконец выпасть к лифту.
– Куда бежишь? – тянула свое Юля. – Сейчас Володя придет, диван покупать хотели.
– Иду колоть Звезду, – радостно сообщила я, – скоро вернусь.
– Какую звезду? – оторопела
– Не бить, а колоть, – снисходительно пояснила я, входя в лифт. – Это я иносказательно, образно.
– Не понимаю ничего…
Но кабина уже ухнула вниз. Стоит пожалеть Юлю. Она никогда не читает детективов, предпочитает сладкие слюни любовных романов. Вот и не знает, что свидетелей не разбивают, а раскалывают!
Дверь мне открыла не Стелла, а рыжеволосый парень, чье лицо покрывали многочисленные конопушки. Увидев гостью, он почему-то вздрогнул, отступил и спросил:
– Вам кого?
– Стеллу, – радостно сообщила я, – Стеллу Егорову, позовите скорей, очень нужна.
– Зачем? – не успокаивался рыжий.
– Она должна дать мне адрес Егора, так и передайте, не уйду, пока не получу…
– Какой такой Егор, – возмутился парень, – никого с таким именем она не знает.
– А вот Леня, сын Павла, дяди Егора, утверждает, будто Стелла привозит от него подарки, – путанно начала объяснять я и остановилась. – Да вы кто такой? Почему я должна перед вами отчитываться, где Стелла?
– Я ее родной брат, – спокойно пояснил парень.
В моей голове зароились смутные воспоминания. О том, что у Стеллы есть братишка, похожий на одного из «Иванушек Интернейшел», говорила покойная Регина, так странно задохнувшаяся в огне… И еще кто-то, совсем недавно, рассказывал о конопатом, но кто? И я, кажется, где-то видела похожего, что-то было неприятное в связи с ним…
– Стеллы нет дома, – спокойно продолжал парень.
– Где она?
– Вчера на дачу к подруге поехала.
– Далеко?
– А вам очень надо?
– Жутко!!!
– Ладно, – вздохнул юноша, – вовремя явились, еще бы десять минут, и меня не застали бы. Как раз я собирался за Стелкой ехать, могу прихватить, да тут недалеко, возле МКАД. Ну как, идет?
– Конечно, – обрадовалась я.
Мы сели в старенький, видавший виды «Опель», на полу которого валялась пара роскошных кожаных лодочек на многосантиметровой шпильке.
– Стелка машину берет и вечно свой хлам оставляет, – пояснил рыжий.
Мы понеслись по дороге абсолютно молча. Только один раз водитель прервал тишину:
– Не зря прокатитесь? Может, Стелка ничего об этом Егоре не знает…
– Ха, – хмыкнула я, – еще как знает. – И потом для пущей убедительности, боясь, что мальчишка высадит меня на дороге, добавила: – Можно сказать, она с ним единый организм, одно целое.
Мне вообще свойственно иногда драматизировать происходящее. И ничего,
Он резко побледнел, даже посерел, перешел в крайний левый ряд и тут же был остановлен постовым.
– Что не так? – поинтересовалась я, когда водитель, заплатив, вновь включил мотор.
– На мосту перестраиваться запрещено, – буркнул братец, явно давая понять, что больше не намерен поддерживать разговор.
Дальше мы ехали молча. От скуки я сначала смотрела в окно, а потом осторожно, искоса принялась разглядывать парня. И правда, он страшно похож на Стеллу, такой же тонкий нос с нервными ноздрями, впалые щеки и чуть островатый подбородок, даже руки, уверенно крутившие руль, идентичны. Тонкие, хрупкие запястья, короткие пальцы, широкая ладонь, аккуратные ногти. Похоже, он делает маникюр. Впрочем, ничего странного, многие мужчины сейчас начали следить за руками, поняли наконец, что чистота и аккуратность не исключительно женская прерогатива…
– Приехали, – прервал мои раздумья рыжий. – Посидите пока в машине, пойду погляжу…
Он пошел к небольшому двухэтажному дому, стоящему чуть поодаль от остальных таких же дощатых зданий. Мы явно заехали в дачный поселок, которых несметное число вокруг столицы. Летом здесь, наверное, чудесно – зелень, река, птички поют.
Сейчас же домики стояли заколоченными, с закрытыми ставнями. Дачка, к которой двинулся брат Стеллы, выглядела тоже нежилой, из трубы не шел дым, и повсюду лежал снег. Глядя, как парень топчется на крыльце, открывая дверь, я внезапно подумала: «Говорят, рыжие люди либо черти, либо ангелы».
Через пару минут водитель появился и крикнул:
– Идите!
Я потрусила к крыльцу.
– Стелла на втором этаже, в спальне, – пояснил брат, – красится, без морды лица никуда не ходит, ступайте наверх. В холле горел свет, скрипучая деревянная лестница вела под крышу. На крохотную площадочку выходило три двери. За первой оказалась комната с двумя кроватями, за второй открылось абсолютное пустое, без мебели, помещение, третья скрывала что-то типа детской. Во всяком случае, там стоял крохотный диванчик и валялся замызганный плюшевый мишка с оторванной лапой.
Но девушки не было.
Недоумевая, я стала спускаться по лестнице вниз, выкрикивая:
– Стелла, Стелла…
В ответ – тишина. На первом этаже оказалось четыре помещения: кухня, гостиная и еще две спальни. Ванная и туалет отсутствовали, скорей всего, тут нет водопровода. Стеллы тоже нигде нет. Похоже, на даче давно никто не живет. Окна первого этажа плотно закрыты ставнями, и в доме стоит могильный холод… Интересно, этот рыжий – псих или кретин? Какого черта он наврал, что девушка красится в спальне?