Связанные
Шрифт:
– В Вегасе, – наконец сказал я, потому что молчание затянулось, – у нас был парень из УБН, с которым мы были близки, и он был замечательным.
– Это потому, что он был прежде всего твоим другом, – напомнил мне Боди. – А агентом УБН - во вторую очередь. Не стоит сейчас так сентиментально относиться к мальчикам-наркоманам.
Победить было невозможно.
– Но мой напарник правильно заметил, что нельзя знать, кто подслушивает, – заметил Салазар, бросив взгляд на Крауза. – По словам мисс Векслер, у вас, ублюдков, есть крот, так какого хрена, Крауз?
Он хмуро посмотрел на Салазара.
– Я не могу сейчас говорить об этом со всеми вами из-за отсутствия у вас допуска, но достаточно сказать, что Пирсон, – сказал он, произнося его имя так, чтобы мы все поняли, что Раша ошиблась в имени, – был нейтрализован.
Я кивнул.
– Забавно, что вы так быстро перескочили с Палмера на Пирсона. Эти имена ничем не похожи, и все же ты накинулся на него.
– К чему ты клонишь?
– Ну, мне интересно, может быть, кто-то давно следил за ним, чтобы ты так быстро вытащил его имя из шляпы.
– Ты можешь хотя бы этим поделиться, – надавил на него Боди.
Он окинул взглядом внутреннюю часть внедорожника.
– Не осуждаю, агент Крауз, – кивнул Вашингтон, предлагая поддержку. – Мы все сталкивались с недобросовестными коллегами, я прав?
Он вздохнул.
– Да, он был под наблюдением некоторое время.
– Это было так трудно? – спросил Боди, прозвучав немного ехидно.
– Не стоит благодарности, господин Каллахан, – отругал его Вашингтон.
– Это и так занимает слишком много времени, – проворчал Мейб.
Он не ошибся.
****
За нами на другом внедорожнике ехало подкрепление Крауза. Суть заключалась в том, чтобы небольшая тактическая группа вошла внутрь, никого не насторожила, чтобы это не попало во все новости, и ушла. По этой причине Салазар и Мейб решили не вмешиваться и понаблюдать со стороны. Они получили бы Кайсона, как только мы вывели бы его, а со временем получили бы и Петрова.
Я надел на Вашингтона бронированный бронежилет вместо тактического, потому что, когда в комнате двенадцать парней, одному Богу известно, кто будет в нас стрелять. И он должен был первым войти в дверь, потому что иначе парни Кайсона нас перестреляют, а Раша точно не пустит нас в свою комнату без него. Мне была противна сама мысль о том, чтобы взять его с собой, но другого выхода у нас не было.
Мы были недалеко от Великолепной мили в центре города, на Эри-стрит, когда Вашингтон выпрямился и указал на дом. Конечно, это было высотное, охраняемое здание, но ничего не бывает просто. Я бы попросил Вашингтона сказать ей, чтобы она спустилась, но не похоже, чтобы она собиралась уходить без кошки, и я полагал, что ее теперь уже бывший парень - хотя Кайсон еще не знал об этом - заметит, как она уйдет со своим питомцем.
Вашингтон первым подошел к двери, поднял голову к камере и вызвал охранника. Увидев на мониторе лицо Вашингтона, который часто бывал у Раши, охранник пропустил его внутрь. Мужчина охнул, когда понял, что Вашингтон в бронежилете, но, когда Крауз продемонстрировал
– Кто ты? – спросил Крауз.
Мужчина ничего не ответил, и Крауз ударил его прикладом в висок, повалив здоровяка на пол.
– Почему? – спросил Вашингтон.
– Он не охранник, – ответил я, когда Крауз поднял руку мужчины, испещренную чернилами на русской кириллице. – Он Братва, несомненно, на службе у Буриана. Готов поспорить, что настоящий охранник лежит мертвый, засунутый в шкаф с припасами.
В этот момент Вашингтон начал трястись, наконец-то поняв, что нам предстоит сделать.
– Все будет хорошо, – успокоил я его.
– Харпер, Лукас, – Крауз отчеканил эти слова с сержантским лаем, обращаясь к двум из пяти человек в кевларовых бронежилетах, которых он привел с собой. Младшие федералы сразу же обратили на него внимание.– Мне все равно, насколько эксклюзивным является этот почтовый индекс, никто не будет идти позади нас. Я не пройду колоноскопию в Братве, а ты, возможно, увидишь GS-13 до следующего года. Ясно?
– Кристально, – ответил Лукас.
– Ортега, Бойс и Ким, вы с нами.
Я чувствовал себя лучше, зная, что сюрпризов не будет.
Ехать в лифте было немного тесновато, как в футболке на размер меньше - проходимо, но не настолько, чтобы быть комфортным.
– Эти квартиры стоят сколько - миллионов пять? – спросил я, напряжение было достаточно сильным, чтобы разрезать его ножом.
– Легко. К чему ты клонишь? – манера Крауза была совершенно деловой.
– Просто ты думаешь, что они будут использовать немного больше места для локтей.
– Это то, о чем ты сейчас думаешь? – спросил Боди.
– И, Господи, это что, «Девушка из Ипанемы» играет? – я нажал на гашетку своего «Глок 20», чтобы стряхнуть нервную энергию.
Снова тишина.
– Да, – сказал Боди, ухмыляясь. – Это действительно «Девушка из Ипанемы».
Все захихикали, и мне стало легче. Оставим это Боди.
Я снова проверил бронежилет Вашингтона, и он улыбнулся.
– Ты беспокоишься обо мне, – мягко сказал он.
– Это моя работа. Держись позади меня. Никогда впереди и никогда рядом, – предупредил я его. – Я не допущу, чтобы первый разговор с твоей матерью был о том, что ее сын мертв.
– К тому же бумажная работа просто сумасшедшая, – напомнил мне Боди.
– И это тоже, – согласился я.
Вашингтон усмехнулся, когда лифт загудел.
В холле Крауз послал вперед Ортегу и Ким. Мы пристроились сзади и вышли из лифта, когда нам дали добро. Федералы заняли позиции по обе стороны двери, когда Вашингтон постучал. Но когда никто не ответил, он попробовал открыть дверь и обнаружил, что она не заперта. Поцелуй смерти прямо здесь.
– Ты слушал в этом чертовом лифте? – прорычал я, не давая Вашингтону открыть дверь.