Тайна Дома трех вязов
Шрифт:
Наконец-то избавившись от неприятных свидетелей, я спокойно допиваю бутылку скотча, развалившись на диване, и слушаю «Дон Жуана» в исполнении Георга Шолти. Случайно ли я поставил эту пластинку? Вряд ли. Меня мучает совесть.
Сам того не замечая, я засыпаю. И просыпаюсь, потому что кто-то звонит в дверь. Кто там? У Клэр и Юэна есть ключи, почтальон уже приходил, и я никого не жду. Не хочу вставать – незваный гость в конце концов уйдет сам. Но в дверь снова звонят. Раздражение сменяется гневом. К сожалению, из окон не видно ворот. Пошатываясь, я иду к входной двери. На улице по-прежнему моросит
Увидев за воротами таинственного гостя, я замираю. Гость… или нет, скорее призрак.
У меня вот-вот разорвется сердце. Я моргаю, чтобы убедиться, что не сплю, что у меня не галлюцинации. Но фигура не исчезает. Передо мной под дождем стоит молодой человек лет двадцати, с растрепанными волосами, маленькие очки сползли на кончик носа…
Глава 2
Из мира мертвых
– Месье Арто? Простите за беспокойство…
Я смутно помню голос Фабьена Лертилуа, но как только незнакомец произносит эти слова, я понимаю, что это не он. Нет, это не Фабьен, а мальчик, очень на него похожий. Пусть я и пьян, но иллюзия развеялась за нескольких секунд.
– Кто вы?
Мне не нравится тон, которым я задаю вопрос: смутно-боязливый, как будто неожиданный визит меня поразил. Однако я настолько потрясен, что больше ни в чем не уверен.
Держась за решетку, гость улыбается мне.
– Меня зовут Александр Маршан. Я студент магистратуры по современной литературе в Сорбонне. Я писал вам, но вы ни разу не ответили.
Неслыханно… Как этот писклявый мальчишка посмел явиться и потревожить меня в моем собственном доме, о существовании которого мало кто знает? А вдруг он журналист в погоне за сенсацией?.. Нет, слишком молод. Но беспокойство не отступает.
– Откуда у вас этот адрес?
– О, я нашел дом без особого труда.
– Да что вы говорите!.. Будьте так любезны, ответьте на вопрос.
– Вы часто говорили, что проводите отпуск в Кот-д’Арморе. На заднем плане вашего портрета, опубликованного в прессе, я узнал Пемполь – моя мать родом из Сен-Мало, так что я знаю эти места. А дом вы описали в «Одиночестве» – это один из моих любимых романов. Я попытал счастья в городе, там все знают дом писателя. Трудно жить инкогнито, особенно если вас подхватывает волна славы…
Он знает обо мне все, если не больше. Отшить бы его и вернуться в дом, но я отчего-то медлю…
– Чего вы хотите?
– Я один из ваших самых больших поклонников, месье. Очень хотел бы посвятить свою магистерскую диссертацию вашему творчеству.
Моему «творчеству»! Я чуть не лопнул со смеху, услышав, как серьезно он произнес это слово.
– Вы серьезно?
– Конечно. Я прочитал все, что вы написали. Романы «Одиночество» и «Уроки прошлого» произвели на меня сильнейшее впечатление и вдохновили на изучение литературы.
Я жду продолжения. Сейчас он скажет что-то вроде «даже если “Обещание рая” остается вашей лучшей книгой, конечно». Но нет, он даже не упоминает название романа, к которому все сводят мое существование. Я теряю дар речи.
– Я уже говорил, – продолжает
И снова мне хочется разразиться хохотом. Я никогда не распечатываю письма от «фанатов», которые мне присылает издатель. В этом доме за сортировку почты отвечает Клэр, и письма она хранит в шкафу, в коридоре, хотя я давно велел ей это прекратить.
– Простите, но, боюсь, вы проделали этот путь зря. У меня нет на вас времени: я очень занят, пишу следующий роман.
Я даже не пытаюсь соврать убедительно. В конце концов, я и так обошелся с незнакомцем слишком любезно. С каких это пор принято являться в чужой дом без приглашения?
– Я не отниму у вас много времени! – не сдается он. – Мне просто очень нужно задать вам несколько вопросов… ничего особенного, просто чтобы найти верный тон и продолжить работу. Немного поддержки с вашей стороны очень поможет мне написать диссертацию. Кстати, я не могу поверить, что до сих пор никто не опубликовал по вашим произведениям ни одной работы.
В самую точку! Весьма здравое замечание – и молодой человек мне уже нравится. До сих пор ни один ученый даже не потрудился заинтересоваться моими книгами – какой скандал! О моих книгах нет ни единой диссертации, даже ни одной жалкой статьи в литературном журнале.
Его очки запотевают, с них стекают капли. Я тоже промок. Под моросящим дождем юноша возится со своим рюкзаком и наконец достает пачку скомканных листов, которыми размахивает, просовывая через решетку.
– Я могу показать вам свои записи. Это займет всего несколько минут, и вы убедитесь, насколько серьезно я подхожу к исследованию.
Он умоляюще смотрит на меня. Нельзя же оставить этого мальчика стоять под дождем у моих дверей! Да и что я теряю? Уделю ему несколько минут, зато он не будет больше околачиваться возле дома…
– Ладно, идите за мной, – резко говорю я, открывая ворота.
Все мокрые, мы оставляем в коридоре грязные следы. Клэр с утра столько хлопотала, а мы устроили беспорядок… Она меня проклянет.
Я приглашаю молодого человека присесть в гостиной и в кои-то веки роюсь в шкафу в коридоре, в котором хранятся нераспечатанные письма. Теперь, когда незваный гость здесь, меня охватывает беспокойство – вспоминается роман Стивена Кинга, в котором сумасшедшая читательница похищает любимого автора. Никогда не знаешь, чего ждать от фанатов.
– Назовите мне еще раз свое имя.
– Александр Маршан, месье, – кричит он из комнаты.
Я перебираю пачку писем. Почти сразу натыкаюсь на первый конверт, на обороте которого указано имя мальчика, а также его парижский адрес возле канала Сен-Мартен. Порывшись еще немного, нахожу второй, а за ним и третий. Судя по штемпелям, он начал посылать их мне чуть меньше полугода назад. Распечатываю первое письмо. Он выбрал роскошную бумагу – несомненно, чтобы произвести на меня хорошее впечатление. Я бегло просматриваю страницу. Выхватываю слова «безмерно восхищен», «великолепная работа», «с удовольствием встретился бы с вами». Ничего особо оригинального, но письмо отрезвляет. Убедившись, что имею дело не с самозванцем, не вижу смысла открывать два других конверта.