Тайна «Голубого поезда»

Кристи Агата

— Месье граф де ла Рош?

— К вашим услугам, мадемуазель, — отвечал граф с поклоном.

— Меня зовут Мирей. Вы, возможно, слышали обо мне.

— Конечно, мадемуазель! Кто же не восхищался танцами мадемуазель Мирей. Вы просто изумительны на сцене!

Танцовщица ответила на этот комплимент короткой натянутой улыбкой.

— Я к вам инкогнито… — начала она.

— Садитесь, прошу вас! — воскликнул граф, пододвигая ей кресло.

Галантно обхаживая свою гостью, он одновременно присматривался к ней. Граф знал о женщинах практически все. Правда, его опыт не распространялся на женщин типа Мирей, которых можно было отнести к отряду хищников. Граф и танцовщица,

в известном смысле, были птицами одного полета. Он догадывался, что ему бессмысленно тратить свое обаяние на Мирей. Она была парижанкой и к тому же довольно неглупой. Тем не менее граф моментально понял, что находится в обществе крайне рассерженной женщины. А рассерженная женщина, граф это отлично знал, всегда говорит больше, чем ей подсказывает осторожность, и нередко может оказаться источником нужных сведений для уравновешенного человека, всегда сохраняющего спокойствие.

— В высшей степени любезно с вашей стороны, мадемуазель, почтить своим присутствием мое скромное жилище.

— У нас общие знакомые в Париже, — заметила Мирей. — О вас я знаю от них, но сегодня я пришла к вам по другой причине. Уже здесь, в Ницце, я слышала о вас из других источников. Надеюсь, вы меня понимаете?

— Да? — мягко отозвался граф.

— Скажу прямо, — продолжала танцовщица, — хотя, поверьте, я очень хорошо к вам отношусь. В Ницце идут разговоры о том, что вы — убийца этой английской леди, мадам Кеттеринг.

— Я? Убийца мадам Кеттеринг? Боже, какая чушь!

Он говорил скорее равнодушным, нежели возмущенным тоном, зная, что это подтолкнет ее к еще большей откровенности.

— Но это так, — настаивала Мирей. — Именно так, как я вам говорю.

— Чего только не болтают люди, — бесстрастно бросил граф. — Я бы унизился, если бы всерьез воспринял подобные дикие обвинения.

— Вы не понимаете, — Мирей наклонилась вперед, блестя темными глазами. — Это не пустая болтовня обывателей. Это полиция.

— Полиция?

Граф снова встревожился.

Мирей энергично закивала головой.

— Да, да. Поверьте мне. У меня друзья повсюду.

Сам префект… — она не закончила фразы, выразительно пожав плечами.

— Кто же сможет утаить что-нибудь от такой великолепной женщины? — вежливо пробормотал граф.

— В полиции считают, что вы убили мадам Кеттеринг. Но они ошибаются!

— Разумеется, они ошибаются, — легко согласился граф.

— Вы так говорите, не зная всей правды. А я ее знаю.

Граф с интересом посмотрел на нее.

— Вы знаете, кто убил мадам Кеттеринг? Вы это хотите сказать, мадемуазель?

Мирей яростно закивала головой.

— Да, да, да.

— И кто же это? — резко спросил граф.

— Ее муж. — Она нагнулась еще ближе к графу и заговорила тихим, дрожащим от волнения и злобы голосом. — Ее муж, вот кто убил ее.

Граф откинулся в кресле. Лицо его было непроницаемым.

— Позвольте спросить, мадемуазель, а откуда это вам известно?

— Откуда мне это известно? — Мирей засмеялась, вскочив на ноги. — Он заранее хвалился, что убьет ее. Ему грозило банкротство, разорение, бесчестье. Только смерть жены могла его спасти. Он сам говорил мне об этом. Он выехал тем же поездом, что и его жена, но она об этом не знала. Зачем это ему понадобилось, я вас спрашиваю? Он вполне мог прокрасться к ней ночью и… Ах! — она закрыла глаза. — Я вижу, как это все произошло…

Граф кашлянул.

— Может быть, может быть, — пробормотал он. — Но все-таки, мадемуазель, в этом случае он не стал бы красть драгоценностей? Ведь так?

— Драгоценности… — вздохнула Мирей. — Драгоценности… Ах! Эти рубины…

На

ее лице появилось совершенно отсутствующее выражение, глаза затуманились. Граф смотрел на нее с интересом, в который раз удивляясь магическому влиянию, оказываемому драгоценными камнями на прекрасный пол. Он решительно вернул ее к прежней теме.

— Что же вы хотите от меня, мадемуазель?

К Мирей снова вернулся ее деловой практицизм.

— Все очень просто. Вы пойдете в полицию. Вы скажете, что это преступление совершил месье Кеттеринг.

— А если мне не поверят? Если потребуют доказательств? — спросил он, пристально глядя на нее.

Мирей тихо засмеялась.

— Пошлите их ко мне, месье граф, — ласково прошептала она. — Пошлите их ко мне, и я дам им все необходимые доказательства.

После этого, посчитав свою миссию исчерпанной, она гордо удалилась.

Граф стоял и смотрел ей вслед, выразительно выгнув брови.

«Эта женщина — фурия, — подумал он. — Что могло ее так рассердить? Она, однако, была предельно откровенна со мной. Неужели она сама верит, что месье Кеттеринг убил свою жену? Она явно хочет, чтобы я поверил в это. Она даже хочет, чтобы в это поверила полиция».

Граф улыбнулся. Он не собирался идти в полицию. Судя по его улыбке, он нашел другую возможность извлечения выгоды из полученных сведений.

Затем, правда, его лицо омрачилось. По словам Мирей, полиция подозревала в убийстве его. Конечно, это могло быть и неправдой. Разъяренные женщины не особенно заботятся о правдивости своих утверждений. С другой стороны, танцовщица, благодаря своим связям, легко могла получить секретную информацию. В этом случае — рот графа мрачно искривился — в этом случае ему придется принять кое-какие меры предосторожности.

Он вошел в дом и еще раз спросил у Ипполита, не появлялись ли на вилле незнакомые люди. Слуга снова категорически отверг его предположение. Граф поднялся в спальню и подошел к старому бюро у стены. Он опустил крышку и в глубине одного из ящиков осторожно нажал на невидимую пружину. Из открывшегося потайного отделения достал небольшой пакет в оберточной бумаге. В течение нескольких минут граф задумчиво подбрасывал его на руке, как бы взвешивая. Затем поднял другую руку к голове и с легкой гримасой вырвал волосок из своей шевелюры. Осторожно укрепив его на стенке ящика, он задвинул ящик на место. Все еще держа в руке пакет, граф спустился вниз и направился в гараж, где стоял ярко-красный автомобиль. Через десять минут он уже катил по шоссе в направлении Монте-Карло.

Несколько часов он провел в казино, затем вышел прогуляться по городу. Вернувшись, снова сел в автомобиль и поехал в направлении Ментона. Еще днем граф заметил, что за ним неотступно следует серый автомобиль. Та же картина наблюдалась и сейчас. Граф улыбнулся про себя и резко нажал на акселератор, когда дорога пошла вверх. Небольшой красный автомобиль, сделанный по специальному заказу графа, развивал гораздо большую скорость, чем от него можно было ожидать; он вырвался вперед.

Вскоре граф оглянулся и удовлетворенно улыбнулся — серый автомобиль отстал. Окутанная облаком пыли, машина графа неслась по шоссе. Дорога пошла под уклон, появились опасные места, но граф, не снижая скорости на многочисленных поворотах, летел вперед. Наконец его автомобиль сбавил скорость и остановился у возвышающегося в одиночестве здания почты: граф быстро вышел, достал из багажника коричневый пакет и взбежал по ступенькам. Две минуты спустя он вновь ехал в направлении Ментона. Когда же туда прибыл серый автомобиль, граф уже спокойно пил чай на террасе одной из гостиниц.