Тень смерти
Шрифт:
— Вот здесь и здесь, обратите внимание, - произнес Овадд, указывая на строчки в отчетах.
– Это определенно была аура Высшего Заклинания, совершенного Мал Хакаром.
— Да, очень похоже на те отчеты о Тени Смерти, - подтвердила Алора.
– Но похоже, что ее разрушили — эти показания пропали.
— Если бы они убили Мал Хакара, это заметили бы все, - напомнил бывший инквизитор.
«Сейчас снова начнет говорить о супероружии», - подумала легат. Она не хотела разговаривать на эту тему в первую очередь потому, что с большинством аргументов Овадда была согласна — ей было не по себе от мысли, что десятки ее товарищей умирают прямо сейчас и еще сотни погибнут до конца дня. Но против использования супероружия
«Если включите свою адскую машину раньше, чем меня убьют, я вернусь и вас прикончу.»
Алоре не хотелось признаваться, но она побаивалась Аврелия, хотя в быту он вызывал лишь желание прочесть ему нотацию и отвесить хорошего пинка, — один раз верховному легату довелось увидеть ленивого рыцаря в деле, и она не сомневалась, что он вполне способен исполнить свою угрозу. Получив доступ к архивам Инквизиции, Алора первым делам ознакомилась с личным делом Аврелия, и узнала, что чутье ее не подвело, — одной из причин медленного продвижения Ленивого Паладина по службе было то, что в юности он дважды убивал товарищей по Ордену, поступки которых не соответствовали его представлениям о морали. В обоих случаях трибунал в конце концов согласился с тем, что деяния погибших были этически неприемлемы, но карьера Аврелия была безнадежно загублена. В более поздние годы он стал сдержаннее и при конфликтах с сослуживцами ограничивался тяжелыми побоями, но Алора начала подозревать, что командор целыми днями скрывался в библиотеке, чтобы не влипнуть в еще большие неприятности.
— Я кое-чего не понимаю, почтенный, - сказала Алора, чтобы увести разговор подальше от опасной темы.
– Разве пребывание в рядах Инквизиции не продлевает жизнь людей?
— Это называется Благословением Света… - отозвался Овадд.
– Обычно оно избирает недавно павшего героя или молодого ученого, не закончившего свои исследования. Оно оживляет нас, так что да — это можно считать продлением жизни, но на самом деле это нечто большее — инквизитор получает силы, которых не имел при жизни.
— Значит, несмотря на вашу отставку, фактически — вы все еще член Инквизиции?
— Нет… - с грустной ухмылкой покачал головой бывший инквизитор.
– Когда инквизитор устает от свой службы, как я, он отрекается от Благословения Света и оно переходит к другому человеку вместе со всеми силами.
— Но жизнь-то у вас осталась, - напомнила Алора.
— Ну мы же не некроманты… Благословение Света — скорее чудо, чем точное заклинание. Оно дает нам время, чтобы подготовится, но ни один инквизитор не прожил после отречения дольше двух лет. Просто в один прекрасный день мы ложимся спать и больше не просыпаемся.
— И вы согласились на это ради возможности выстрелить из Ока Селлы?
— Иногда инквизитор сам принимает решение об отставке, а иногда высшие силы делают это за него… - произнес Овадд.
– Мое время истекло. С самого начала как член инквизиции я хотел лишь завершить исследование, которое не закончил при жизни — создание Ока Селлы. О, вы наверное думаете, что я маньяк, мечтающий создать оружие, которое убьет кучу народа, но у Ока есть и мирные методы применения. Системы мгновенной дальней связи, управление климатом, магические светильники на улицах…
— Если такова была ваша цель, то почему вы так настаиваете на использовании Ока в качестве оружия?
– уточнила верховный легат.
— Потому что это была моя миссия в качестве инквизитора. Мне дали возможность завершить работу с тем, чтобы мое изобретение послужило Инквизиции. В день, когда Око было готово, произошло чудо — рыцарь, смертельно раненый в сражении при Абезе, восстал из мертвых. Я сразу понял, что это знак, и отрекся — и мои силы перешли к тому юноше, так что я, очевидно, угадал верно. Как
— А если до того?
– спросила Алора.
– Инквизитор может умереть до того, как сам отречется?
— Я о таком не слышал, - покачал головой Овадд.
– Не думаю, что это возможно… Благословение Света однажды уже вернуло нас к жизни, исцелило раны и болезни, сделало разлагающиеся тела снова живыми… так что может помешать сделать это снова? До тех пор, пока избранный остается достойным, Благословение будет возвращаться к нему снова и снова… Но допустим, что это почему-то станет невозможным. Сегодня погибли уже десятки достойных паладинов — любой из них может быть избран новым инквизитором в замен павшего. Заметьте, Благословение могло бы давать нам любые силы — хождение по воде, левитацию, телекинез — но вместо этого оно дает те, которые требуют минимум времени для освоения. Состав Инквизиции можно полностью заменить за одни сутки, и новый состав будет могущественнее старого — если у Благословения будут достойные кандидаты для выбора. Сегодня они определенно есть… тот же сэр Аврелий.
— А что он?
– с оживлением поинтересовалась женщина.
— Как вы думаете, почему при всех его объективных недостатках, мы позволили ему стать членом Конклава? Все дело в том, что он сильнее, чем любой из членов Конклава.
— Не может быть! Я уверена, что сэр Эллеан сильнее, а сэр Лабрин — он же и вовсе Однорукий Паладин, живая легенда…
— Ни они, ни какой-либо еще паладин в истории, - отозвался бывший инквизитор.
– Инквизиция ведет учет способностей всех членов Ордена со дня его основания, включая те, что так и остались нераскрытыми. Аврелий Голдшой имел наивысший потенциал среди всех наших рекрутов и, что более важно, он уже достиг пика своих возможностей. Эта сила не так бросается в глаза, потому что он плох в магии и почти не пользуется своим священным клинком — когда дело доходит до борьбы с нечистью, более слабые паладины выигрышно смотрятся на его фоне. Все становится на свои места, если выпустить против него дракона или батальон эльфов. Его лень и ненадежность — серьезные недостатки для живого человека, но смерть, как правило, избавляет от них. Если Благословение Света когда-нибудь изберет сэра Аврелия, то его назначение Великим Инквизитором — вопрос времени.
— Если все так хорошо, то почему вы так уверены, что оружие вообще придется использовать? Судя по всему, что мы видели до сих пор, перевес на нашей стороне.
— Так и есть, - согласился Овадд.
– И все же… я ведь почему-то еще жив. Это не может быть просто так. Что-то должно произойти…
***
Белые хлопья выгоревшего пепла осели на землю. Среди пустого белоснежного поля возвышались две фигуры — Вакилла, чей пепельный щит гарантировал непреодолимую защиту от любого пламени, и одинокий паладин. Все пламя ада причинило бы Аврелию не больше вреда, чем огненная атака Караксара — лишь командорские доспехи были теперь угольно-черными.
Полыхнуло зеленое пламя и рядом с ведьмой появился Мал Хакар — разрушительная сила магии пепла была настолько велика, что шутить с ней стало опасно даже для Повелителя Тьмы, потому он предпочитал пережидать наиболее мощные атаки своей королевы в другом измерении.
— Ого, - произнес лич, озираясь.
– Итак, мы в очередной раз не смогли обнаружить предельную область поражения Облака Пепла. Здесь не меньше семи квадратных миль. Это полный успех!
— Я бы так не сказала… - отозвалась ведьма, не отрывая глаз от выжившего паладина.