Тень смерти
Шрифт:
— Почему не бьете?
– недоуменно поднял брови некромант.
— Потому что знаю, что будет, - отозвался рыцарь.
– Я пронжу ваше сердце, и когда мой меч застрянет у вас в груди, вы убьете меня ударом кулака в голову. Затем ваш Си’ях’кан залечит рану и вы пойдете домой.
— Ну стоять-то на месте не сильно лучше… - заметил чародей, но сразу же понял, что не может пошевелиться. Земля под ногами у паладина начала светиться.
— Печать света, - пояснил тот.
– Пока я не пошевелюсь, вокруг меня ничего не произойдет. Это одно из двух заклинаний, которое каждый паладин может использовать с помощью своего меча. Обычно с его помощью защищаются от стрел, но можно и вот так использовать…
— Если бы так было можно, все
— У этого заклинания есть ряд недостатков — нужно чтобы целую секунду все объекты в зоне действия печати были неподвижны. Вы дали мне эту секунду, когда замерли, подставляясь под мой удар. Я чуть было не попался, кстати. Все это пьянство, походка алкоголика — скрывают ваши нечеловечески быстрые рефлексы. Только метательное оружие, чтобы не так бросалась в глаза физическая сила. Пары алкоголя опьяняют противника, чтобы ослабить его внимательность, и тогда огромная скорость прыжков вкупе с небольшой иллюзией может сойти за телепортацию. Но все же стрельба огнем изо рта — это перебор. Как ученый и пьяница со стажем, я решительно заявляю, что сколько не пей, огнем дышать не начнешь. Зато всеми этими способностями обладают люди, которых называют Избранниками Драконов. Они зачастую не афишируют свои возможности, но ваша маскировка под пьяницу — лучшая из всех, о которых мне приходилось слышать.
— Все не так, - произнес некромант.
– Вернее, вы все правильно поняли насчет оружия и ложной телепортации, но пьянка — это на маскировка, а тренировка. Мой дракон заставляла меня регулярно отравлять свой организм самым крепким пойлом, чтобы затем мой Си’ях’кан исцелял меня. Постепенно я дошел до того, что стал напиваться каждый день, кроме дней сражений, заставляя регенерацию действовать постоянно. В результате, я — обладатель самого сильного Си’ях’кан среди всех некромантов. Как вы и сказали, я могу запросто залечить рану в сердце. Чтобы убить меня, вам придется отрубить мне голову, но этого я не позволю — вообще, я не совсем понимаю, какой вам смысл от этой печати. Ее эффективность впечатляет, но как только вы начнете двигаться, я сразу же вас ударю — вы уже сами поняли, что двигаюсь я быстрее вас.
— Поэтому я не собираюсь двигаться, - отозвался Аврелий.
– Мои товарищи скоро разберутся с вашими скелетами и придут сюда. Тогда мы справимся с вами… всей толпой — так это называется.
— Вы заслужили свое прозвище, - усмехнулся Караксар.
Они продолжили стоять неподвижно, и через некоторое время донесшийся снизу звук скатывающихся камней возвестил о приближении паладинов. В этот момент некромант вновь заговорил.
— Я вот тут подумал… Вы сказали, что у этого заклинания есть ряд недостатков — и я, похоже, заметил один. Хотя мы сами не можем пошевелиться, мы способны дышать, говорить и наши сердца бьются. Это означает, что заклинание, воздействующее на поверхности наших тел или снарядов, не мешает движению газов и деятельности внутренних органов. Чего и следовало ожидать — ведь предполагалось, что им будут пользоваться люди, которым надо дышать. Но не все дышат воздухом…
Чародей выдохнул огнем. Из-за того, что повернуть голову он не мог, струя пламени не задела Аврелия, но пары алкоголя, уже скопившиеся в воздухе, загорелись. Пламя перекинулось с малого облака, созданного Караксаром за время поединка, на большое облако, которым он заполнил нижнюю часть ущелья перед сражением. Все вокруг заполнили огонь, грохот и крики. Аврелий, разумеется, не смог сохранить неподвижность, и некромант освободился. Но продолжать сражаться внутри спиртового костра не рискнул и, совершив необыкновенно высокий прыжок, зацепился за одну из скал. Вскоре пары алкоголя выгорели, и некромант смог без опаски спрыгнуть на землю. Аврелий дожидался его внизу. Доспехи командора, некогда белые, были теперь покрыты копотью, а вот на теле паладина никаких ожогов не было.
— Мне уже приходилось драться с драконами, и я решительно заявляю,
— Что ж… - произнес Караксар. Несколько других паладинов, похоже, воспользовались магией, чтобы пережить пламенную атаку, и теперь присоединились к Аврелию.
– Попробуем иначе, - он закатал рукав, обнажив татуировку на предплечье левой руки — узор в виде причудливо переплетшихся змей неестественного ярко-красного цвета.
– Вы, похоже, немало знаете о Драконьих Избранниках — возможно, вы слышали, что мы можем призывать наших драконов на помощь, если нам грозит серьезная опасность. Отступите — иначе будете иметь дело с Дейдрой, огненным драконом.
— Мне нравится идея, - отозвался Аврелий, отстегивая латную перчатку с левой руки. На его предплечье обнаружилась не менее замысловатая татуировка ядовито-зеленого цвета.
– Зачем сражаться самим, если можно свалить работу на драконов?
— О, так вы тоже…
— Не надо на меня так смотреть. В отличие от вас, я здоровый человек и не сплю с рептилиями. Дракон — всего лишь мой соавтор в некоторых моих научных работах. Тем не менее, она — не какой-нибудь второсортный дракон, а дочь Старейшего и Высший Дракон Конца. Если она тут появится, от Пустоши и пылинки не останется…
«…хотя скорее всего эта ленивая ящерица сразу по прибытии завалится спать и никого испепелять не станет,» - мысленно закончил свою фразу паладин, но вслух, разумеется, ничего такого не сказал.
Драконьи Избранники продолжили сверлить друг друга взглядами, и в этот миг солнце вдруг померкло, заслоненное огромным темным облаком. Это облако появилось из леса и перевалило через утес, едва не зацепив верхушку. Затем оно внезапно снизилось и повисло у самой земли менее, чем в полумиле от входа в ущелье.
— Ох, неужто сам Мал Хакар пожаловал… - выдохнул Аврелий.
– Гоблин подери!
Последнее высказывание относилось к его собственному отряду — той его части, что все еще оставалась у входа в ущелье. Более пятидесяти паладинов вскочили в седла и помчались к темному облаку. Командор помчался вниз по склону, увлекая за собой подчиненных. Сейчас ему было не до Караксара. Если бы выбирать пришлось ему, он никогда бы не отправил свой отряд новобранцев на бой с Повелителем Тьмы — но сейчас ему оставалось лишь догнать их и надеяться, что они не умрут раньше. Аврелий и остальные паладины покинули ущелье и последовали за первым отрядом. К данному моменту, учитывая потери убитыми и ранеными от стрел скелетов и спиртового пожара — а также считая «потерями» и тех, кто надышались спиртовых паров и не могли стоять на ногах — в отряде оставалось около ста рыцарей.
— Еще бы немного и… - с облегчением вздохнул Караксар.
– Так это и есть легендарная Тень Смерти? Я подозревал, что Мал Хакар отсутствует не просто так, но кто бы мог подумать, что он нашел способ перебросить эту штуковину из Магнолии сюда.
Некромант был совершенно прав — покинув замок раньше, чем Мелипсихона и ее отряд, лич встретился с Вакиллой, и они вместе отправились в Магнолию, где Мал Хакар смог взять созданное годом ранее заклинание под контроль и заставить его двигаться. По дороге Тень Смерти питалась энергией растений и животных, и, хотя оно двигалось слишком быстро, чтобы полностью опустошить юго-западный Линтанир, листья осыпались с деревьев, будто осень вдруг наступила на три месяца раньше положенного. Теперь сопровождаемый облаком черного дыма и хороводом пожелтевших листьев, лич прибыл на поле боя. Диаметр Тени Смерти составлял, на данный момент, семнадцать тысяч футов. Та его часть, которая пролетела над ущельем, была лишь краешком, а другой край в это же самое время уже угрожал подходящей с юга наемной пехоте. Впрочем, командор Аддри, как и следовало ожидать от столь опытного паладина, приказал своим воинам отходить к реке, не пытаясь сражаться с «пожирателем армий». Отступать бесконечно, он не собирался — просто давал магам Ордена время, чтобы исследовать Тень Смерти.