Тень железной руки
Шрифт:
— Это что, шутка? — возмущённо воскликнул он. — Где оружие этельдиар? Где клинки? Где ножи из закалённого обсидиана? Вы привезли мусор! Всё это мои недоумки могут сделать собственными кривыми руками!
Эльфы по-прежнему хранили молчание.
— Ну уж нет, так дела не делаются… — гоблин бросил тряпку на груду оружия. — Ничего из этого мне не нужно! Скажите Верессару, что если так пойдёт и дальше…
— А может, скажешь ему сам? — проговорил Драм, выйдя вперёд, и открыл лицо.
Вождь гоблинов побледнел в один миг. Его губы затряслись, а кончик носа нервно задёргался. В глазах Грмнука Величайшего, умнейшего
— Д-драм? — спросил он дрожащим голосом, пытаясь изобразить улыбку. — Ты здесь, значит Верессар…
— Да, твой хозяин мёртв. И если хочешь ему что-то передать, я могу предоставить такую возможность.
— П-погоди… П-пожалуйста. Он мне никакой не хозяин и никогда им не был! Верессар лишь предложил мне сделку: я помогаю вам пробраться в город, а он снабжает моё племя своим оружием…
— Это было не его оружие, гоблин, — процедил Драм. — Он продавал вам клинки, сделанные мастерскими моего дома, которыми бесчестно завладел. Теперь же я хочу вернуть украденное.
— Не уверен, что это удастся… Многие клинки уже разошлись по Подземью, по другим племенам…
— Значит ты найдёшь и вернёшь их. Все до одного. Не забывай, я знаю, где стоит лагерь твоего племени. И наши следопыты знают. Нам ничего не стоит убить тебя прямо здесь и сейчас, а после наведаться туда и вырезать каждого паршивого гоблина.
— Нет! Я не могу умолять на коленях, — прошипел Грмнук и кивнул на стоящих позади гоблинов, — они перестанут меня уважать. Но если бы мог, то непременно так бы и сделал. Пощади меня! Не рушь всё то, что я так долго строил. Я оступился, признаю. Связался не с тем этельдиаром, совсем не с тем! Мне было плевать на его планы, я лишь хотел помочь народу гоблинов стать чем-то большим. Чтобы когда-нибудь в будущем этельдиар и гоблин могли встретиться на равных и создать нечто прекрасное.
За спиной Драма раздались сдавленные смешки.
— Понимаю, вам сейчас непросто в это поверить, но я делаю всё возможное. Учу их возделывать грибные поля, чтобы не приходилось красть у вас скот. Обучаю языку… Шлыг! Помнишь Шлыга? Недавно он попытался писать стихи на языке этельдиар!
— Должно быть, занятно вышло, — усмехнулся Драм. — Хорошо. Я не убью тебя. По крайней мере, сейчас. Но ты виноват передо мной, моей сестрой и всем нашим домом.
— И готов искупить эту вину!
— Не сомневаюсь. Для начала, как я уже говорил, ты вернёшь всё оружие, что Верессар передал тебе. А после мы подумаем, как ты можешь нам пригодиться. Хочешь приблизить гоблинов к этельдиар? Сотрудничай с теми, кто не ведёт свой народ к гибели.
— Спасибо тебе, Драм! — Грмнук расплылся в широкой улыбке. — Уверяю, ты не пожалеешь…
— Надеюсь на это, — сказал эльф, после чего резко приблизился к уху гоблина и прошептал: — А задумаешь разочаровать меня… Помни, я знаю, где ты живёшь.
Грмнук нервно усмехнулся и судорожно сглотнул.
— Можно хоть оружие забрать? — тихо спросил он. — Вон то, что вы принесли?
Драм кивнул, и вождь тут же приобрёл то надменное выражение лица, с которым пришёл сюда. Горделиво вскинув нос, он обернулся к гоблинам, щёлкнул пальцами и указал на носилки. Спустя минуту они уже скрылись из виду.
— Думаешь, это правильно, — спросила Элона на обратном пути. — Этот мелкий засранец работал на Верессара.
— Ему
— И теперь это решил сделать ты. По-твоему, Грмнук действительно сумеет вернуть оружие?
— Понятия не имею, — пожал плечами Драм. — Но в обоих случаях мы останемся в выигрыше. Если он попытается отнять клинки силой и потерпит неудачу, то настроит гоблинов против себя. Племена перегрызутся, Грмнука убьют, и всё станет по-старому. Однако если ему удастся решить дело миром, он докажет, что способен вести их за собой. И, быть может, когда-нибудь презренный народ и в самом деле перестанет быть презренным.
— А если он соберёт коротышек под своим началом? Объединит племена против нас?
— Век гоблинов короток. Грмнук проживёт ровно столько, чтобы заложить в головы соплеменников те идеи, которые пойдут нам на пользу. И если направить их в нужное русло, быть может, в будущем Подземье станет не настолько опасным и гиблым местом. К тому же у меня есть мысли, чем ещё этот изворотливый червь может быть нам полезен…
Элона на мгновение задумалась, и её губы сложились в лёгкую улыбку.
— Надо же, — усмехнулась она. — Мой бестолковый брат становится мудрым.
Весть о предстоящем поединке, божьем суде, взбудоражила умы обитателей Чёрного замка и высокородных господ из числа горожан. Состоятельные торговцы, главы ремесленных гильдий и владельцы красных домов с изумлением обсуждали небывалое прежде событие и лишь немногие, самые начитанные из них, могли припомнить, что такое уже случалось прежде. При короле Эйермунде Эркенвальде, который ещё будучи живым получил полуироничное прозвище «Святой».
Помимо сжигания книг и самосожжения на огромном костре в конце жизни, он прославился любовью к судебным поединкам. Король устраивал их столь часто, что к последним годам его правления традиционные суды проводились только по мелким делам, где всё можно было уладить штрафом или денежной компенсацией.
Турнирное ристалище, на котором ещё недавно сражались благородные рыцари, ещё не успели разобрать, и теперь оно сделалось ристалищем судебным. Разве что разноцветные знамёна участников на столбах и оградах сменились алыми полотнами с изображением железного кулака и железной короны над ним. Подобное знамя красовалось и на королевской ложе, только с вышитым серебряной нитью узором из корон по краю.
Колёса кареты стучали по брусчатой дороге, ведущей к западным воротам Чёрного замка. В ней ехало двое: его священное величество Эдвальд Одеринг и сир Гильям Фолтрейн, новый командующий королевской гвардии. Рыцарь со скучающим видом глядел в окно, подперев голову кулаком.
— Волнуетесь, сир Гильям?
Услышав вопрос короля, тот словно очнулся ото сна, потянулся и зевнул.
— Ничуть, ваше величество. Разве должен?
— Хладнокровие — благодетель для рыцаря, но всё-таки ваш противник владеет магией.
Сир Гильям вздохнул и вновь взглянул в окно.
— Дело не в хладнокровии, ваше величество, — ответил он. — За свою жизнь я успел сразиться со столькими противниками, что они все словно слились в одного безликого ублюдка, которому снова и снова выпускаю кишки. Надеюсь, на этот раз хотя бы будет интересно. С магами я дела ещё не имел. К тому же использовать щит мне непривычно.