Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Директор Дамблдор сказал, что он должен погибнуть в театре, — твердо ответил Тео. — Он поручил мне помочь Гойлу разобраться с артефактом.
— Изначально Тёмный лорд хотел, чтобы эту роль исполнил мистер Малфой, — после долгой паузы произнёс Снейп. — Увы, мой крестник слишком хорошо спрятался у своей другой тётки.
— Миссис Малфой всё равно считала, что неудача Гойла принесёт страдания её семье, — полувопросительно ответил на его реплику Теодор. Снейп коснулся подбородка в будто бы задумчивости.
— Хорошо, — наконец, сказал он, — что вам доподлинно
— Атриум Минестерства?
Снейп кивнул, и Тео повторил адрес, сыпнув в профессорский камин со снятой зачарованной решёткой летучий порох.
Вскоре они оба стояли в Артиуме Министерства, ничуть не изменившимся с предыдущего раза. Снейп повёл его ему одному ему известному пути через лестницы и коридоры, и вскоре они оказались у таблички «Муфалда Хемрик. Отдел по борьбе с неправомерным волшебством несовершеннолетних». Снейп постучал, и оттуда донеслось слабое «войдите».
Теодор оказался в заставленном бумагами небольшом кабинете с фальш-окнами, выходившими прямо в Гайд-парк. К своему удивлению, вместе с хозяйкой кабинета там была мадам Долорес Амбридж, что пила с мисс Хемрик чай.
— Добрый день, мисс Хемрик, профессор Амбридж, — чинно поздоровался Теодор. Снейп зашёл молча.
— О, Теодор! Неужели вас можно поздравить с совершеннолетием? — в притворной радости жеманная Амбридж сложила руки на груди в молитвенном жесте. — Очень рада. В такое неспокойное время ваша позиция одна из наиболее взвешенных.
— Благодарю, профессор.
— Ах, я уже не преподаю в школе. Может, это изменится в будущем, — она прикрыла глаза и дёрнулась — видимо, от воспоминаний. — Даже не верится, что вам лишь семнадцать.
— Давайте палочку, мистер Нотт, — устало произнесла хозяйка кабинета.
Пока она совершала манипуляции над палочкой, Теодор вспоминал обстоятельства, по которым перед пятым курсом Визенгамот судил Гарри Поттера. Тогда он был признан невиновным, ведь налицо было нарушение инструкций. Тогда немолодая ведьма Хемрик не присутствовала в зале, но сейчас Теодору было понятно, что они приятельствовали с Амбридж, и той даже не нужно было давить на замученную Муфалду, чтобы получить нужный себе результат.
По пути в школу Теодор позволил себе подурачиться, испуская искры из палочки, пока Снейп не шикнул на него. Вечером в гостиной его неожиданно угостили тортом, который едва ли не своими руками приготовила Панси Паркинсон (или всё-таки эльфы с кухни — в любом случае торт был пристойным) и ему даже не понадобился безоар. Даже амортенции не было!
***
За два дня до премьеры финального аккорда театрального сезона Хогвартса, постановки, которую судорожно готовил первый курс, Слагхорн анонсировал её название. Пожалуй, первокурсников извинял тот факт, что их было под сотню с лишним человек, и далеко не все из них были готовы работать в команде. Профессор зельеварения торжественно объявил, что это будет «Винни Пух и все-все-все» уважаемого писателя Алана Милна.
По Трапезному
Уже следующим утром в случайной уборной на третьем этаже он практически лицом к лицу столкнулся с Луи, который со счастливым видом поведал ему, что играет Тигуру, и пригласил посмотреть на это действие. Теодор согласился.
За день до финального аккорда, на который обещались прибыть Министр магии и Верховный Чародей Визенгамота, вечером он отправился в комнату-по-требованию, чтобы проверить ход работ. Гойл и Дэвис проводили время в гостиной, она читала, а он дрых, поэтому Тео был уверен, что никто ему не помешает.
Так и вышло. В неярком свете фонаря, что встретил его в помещении, и Люмоса, что он зажёг на ладони, таинственные груды хлама превратились в обыденные нагромождения парт и стульев, как и всегда. Показалось, что прибавилось игрушек, разных тетрадок и потерянных вещиц — замок бережно сохранял всё то, что теряли подростки-младшекурсники.
Гойл оказался совершенно бестолковым с точки зрения рун, но очень усердным исполнителем. Он выгравировал и дополнил все те недостающие части, которые дорисовал Теодор, и даже финализировал цепочку-ключ на задней стенке, что выступала соединителем двух шкафов. Ему оставалось всего ничего: докончить верхнюю крышку, перепроверить каждую руну и провести пробный запуск.
Осознав этот факт, Тео содрогнулся.
На обратном пути он наткнулся взглядом на маленького игрушечного тигра, блестевшего в свете фонаря. Стеклянная фигурка имела крохотную трещину, но для мага это не было проблемой.
— Репаро! — воскликнул Теодор.
С хрустом трещинка исчезла, сменившись ровной поверхностью, и довольный Тео забрал будущий сувенир для Луи в карман.
Поставив фонарь на пол, он погасил Люмос и вышел из комнаты…
…чтобы тут же получить Ступефай буквально в лицо. Амулеты на галстуке издали треск и выиграли мгновение для Теодора, который тут же на инстинктах выставил беспалочковое Протего и ответно ударил оглушением вперёд — туда, где никого не было.
— Покажись, сука! — резко сказал он. — Покажись, ну! Ступефай!
Туда, где воздух чуть пустил искру магии, полетел луч заклинания. С грохотом на пол повалилось какое-то тело, и из-под невидимой и неосязаемой мантии (хотя мантия была магической, не могла же она быть невидимой?) показался ботинок. Тео подцепил кусок шелковой материи, неприятно заколовший пальцы, и сдёрнул его — разумеется, там был Поттер.
На лестнице послышался топот, и с пролёта вверх выбежали трое: Фогарти, староста-пятикурсник, Колин Криви и райвенкловка Флора Линфеи, все — с палочками.