Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
Нотт закрыл глаза и представил себе то место так ярко, как только мог, и потянулся магией туда… его завертело и, протянув сквозь аппарационную петлю, перенесло в ту же подворотню. Увы, он здесь был не один, и лай собак, испуганных появлением высокого юноши в бриджах и футболке, поднял шум на всю округу.
Чертыхнувшись, он попытался вспомнить хотя бы одни чары, что отпугивали бы животных, но… ничего не приходило на ум. «Проклятое УЗМС!» — с негодованием подумал он.
— А ну закрылись, шавки! — неразборчиво крикнул кто-то из окна, выходящего
Теодор готовый применить беспалочковые проклятья против бродячих собак, поглощённых разборками над скинутой снедью, просочился к выходу из проулка, и был таков.
Отряхнувшись, он уже через десять минут был у дома, где жил Людовик Бирман и его семья. Двухэтажный домик выглядел не слишком бедно на фоне соседних — на лужайке красовалась клумба с глициниями, несколько кустов других цветов, но плотно задёрнутые изнутри шторы говорили, что если там кто-то и был внутри, то, скорее всего, этот кто-то ещё спал.
Тео прошёлся по кварталу Хэмпстеда и вернулся обратно через десяток минут, обуреваемый нетерпением. Впрочем, ему повезло — обратно он возвращался другой дорогой, и случайно оказался в «пожарном» проезде между изгородями задних двориков. И когда он остановился, чтобы понять, где вообще находится, через живую изгородь увидел раздетого Луи, который застыл в немой сцене узнавания со шлангом для поливки цветов в руках. Вода весело журчала, орошая всё вокруг, а мальчик неловко сжимал этот шланг обеими руками, прекратив баловаться.
Теодор первым нарушил эту немую сцену, помахав брату. Тот неловко помахал было в ответ, но шланг с напором выскользнул из другой его руки и, словно живая змея, начал извиваться на мокром газоне, окатив и так мокрого Луи водой. Тот едва не завизжал от неожиданности, и только вмешательство Тео, беспалочковой магией приподнявшего кончик шланга так, чтобы он смотрел в дальний угол участка, помогло мальчику справиться.
Через десяток минут, обойдя обратно через проулок к парадным дверям, Теодор официально встретился со всё ещё мокрым с головы до пят, но теперь хотя бы одетым в шорты и рубашку братом.
— Мистер Нотт, — с ухмылкой поприветствовал его Тео. — Как ваши водные процедуры?
Луи зарделся.
— Предки сказали поливать каждое утро, а я второй день не могу справиться с этим дурацким шлангом, — пожаловался он.
Тео оставил это без комментариев — он-то видел, как именно Луи баловался.
— Ты сейчас один? — спросил Тео.
— Они уехали в Брюссель. Отца пригласили преподавать, а мама, ну, ждёт от него ребёнка сейчас, и они уехали.
Теодор не стал скрывать удивление. Луи, наконец, понял, что держать гостя на пороге неправильно, и пустил брата в дом.
— И давно ты об этом знал? — полюбопытствовал Тео, оглядывая обстановку. Луи явно не особо много времени уделял уборке. Тут и там лежала пыль, а единственным, что было чистым, была сверкающая лампочками коробка под телевизором
— Отец встретил меня с вокзала, — нехотя сказал Луи, — и отвёз. Ну, я не особо с ним дружил всегда. Он сказал, что это я был виноват в том, что у них не было детей, мол, он всё понял.
— Почему?
— Ну… я и правда боялся, что у мамы будут другие дети, и их будут любить сильнее, — покраснел мальчик, неловко заламывая руки. — Я ходил к дереву и просил его сделать так, чтобы я был самым любимым. Отец очень огорчался, но это я только теперь понимаю. А вот я был в Хоге, и мама понесла…
Он вздохнул и сел. Тео потрепал его по плечу.
— И что, ты совсем один здесь?
— Няня приходит и готовит мне еду, — пожал он плечами. — А так — да. Друзья приходят ещё, но кроме как в приставку играть мы с ними ничего и не делаем. Я так хочу на метле покататься, — умоляюще сказал мальчик, решив разжалобить Теодора.
— Ага, так хочешь, что пытаешься полететь на шланге, — хмыкнул старший Нотт. — И как тебя тогда позвать к себе?
В случае, если родители бы жили здесь, можно было договориться с ними, но с няней договориться было бы сложно.
— Ты заберёшь меня к себе?! — в глазах мальчика читался восторг. — В волшебный замок? У нас же замок, да?! А приставку я могу взять? А Грима можно позвать?
— Не всё сразу, — вновь хмыкнул Теодор. — Я ещё не договорился с его дедом, но на днях мы должны встретиться. Бедный парень тоже, наверное, скучает в одиночестве. Приставка — это же что-то электронное? Она работать не будет в магическом доме. Книжки будешь читать.
Энтузиазма в глазах мальчика поубавилось.
— Какие книжки, — проныл он. — А как же метла, квиддич, сквош, плюй-камни…
Теодор вдруг почувствовал, как в словах Луи отражается его собственная зависть к детству Джинни, у которой всегда была большая компания братьев. Они играли, летали, шутили друг над другом, а Тео до десяти лет жил в одиночестве, наедине с книгами в пустеющем с каждым днём доме.
Даже портреты предков отец куда-то продал — может, даже, скрепя сердце, за океан к ненавистному кузену.
Ему стало так горько на мгновение, что Луи почувствовал это и затих, коснувшись его руки.
— Я что-то не так сказал? Прости, Тео…
— Нет-нет, Луи, — Теодор постарался вытряхнуть печальные мысли из головы. — Всё нормально. Ты когда-нибудь был на гонках?
***
Утром понедельника, седьмого июля, в Аберайрон пришло письмо от Верховного чародея. Накануне ночью ребята вернулись достаточно поздно — Артур стал совершеннолетним и сбросил оковы Надзора со своей палочки, чему была посвящена неожиданно обширная пьянка, которую Гамп организовал для всех друзей (то есть многих хаффов и приятелей с других факультетов) на гонорар от Дамблдора в «Испаньоле» в Эдинбурге. Он арендовал целый зал под свой праздник, и еда и напитки лились рекой.