Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Что я должен понять, Блейз? — с горечью спросил Нотт, хватаясь за голову. — Даже если это они — что ты сделаешь? Сдашь их Снейпу? Да и как бы они проникли в гостиную Гриффиндора? Я не аврор и не следователь, чтобы делать такие предположения.
Глаза Блейза засверкали, будто бы он придумал что-то гениальное.
— Я уверяю тебя, что Реза был поранен, — хлопнул он по столу. — Его тело всё ещё в замке, и мы можем его осмотреть.
Нотта передёрнуло от этой идеи.
— Зачем? — спросил он.
— Я хочу, чтобы ты поверил мне. И хочу увериться сам, — просто ответил Забини.
В
Это было удивительно… чарующе. Дуэль взглядов длилась несколько ещё секунд — и Тео, тяжело вздохнув, поднялся, стряхнув из рукава в ладонь палочку из вишнёвого дерева.
***
— Алахомора! — тихо произнёс вербальную формулу Забини.
У них не было третьего дара Смерти, чтобы совершенно спрятаться от любого наблюдателя — но у них был доступ к карте, которую Невилл оставил у Нотта, позабыв за волнениями деактивировать магический контур. Тео приходилось делать усилие, чтобы сосредотачиваться не на магических рунах, сиянии пропитки и всполохах чар, а на том, что именно в темноте «показывала» карта.
В настоящий момент она «показывала», что в Больничном крыле находится только пара студентов, лежащих на койках после получения ожогов у Слагхорна. Им требовалось прошмыгнуть до коридора, где была дверь в личные комнаты, что занимала мадам Помфри, и покойницкую (которая так и была обозначена на карте. Кто бы её не делал, они явно не чурались таких откровенных названий).
Самой Помфри в замке не было, что значило, что вернуться она могла в любой момент.
Замок издал негромкий щелчок. Блейз потянул ручку на себя. В одной точке с ними был Полный монах, но едва ли приведения волновали двоих слизеринцев.
— Соппоро! Соппоро! — шепнул Тео. Светлые облачка мгновенно влетели в глаза двоих перемотанных бинтами мальчишек-первокурсников, которые болтали из своих кроватей, и они уснули, не успев даже понять, что кто-то проник в залу.
Крадущейся походкой юноши преодолели долгий коридор, заставленный кроватями по оба бока. Некоторые пустые кровати были отделены ширмами; та, на которую в сентябре положили разбившегося мальчишку-первокурсника, сверкала свежим хрустящим бельём.
Они прошмыгнули дверь апотекарий, где виднелись многочисленные склянки и фиалы, и камин в торцевой части залы, и свернули в коридор к жилым комнатам медиведьмы. Сами они были им не интересны, но интерес представляла мертвецкая.
Дверь в неё была закрыта ещё одним заклинанием. Нотт вдруг вспомнил, как ужасно выглядели инфери в воде того пещерного озера в Корнуолле, куда они ещё в апреле проникли с Дамблдором. Тогда живым.
Тео наложил на себя и на Блейза согревающие чары, едва они переступили порог двери. Холод, предназначенный для хранения тел, заставлял ёжиться, а изо рта при каждом выдохе шёл пар.
Мальчик лежал, накрытый белой тканью савана, как почему-то сразу определил Тео, в углу. Все прочие каменные столы в этой тёмной комнате были пусты. Блейз ступил вперёд, освещая путь Люмосом, и на его лице ликование от приключения сменялось брезгливым испугом. Они не спрашивали друг друга, боится ли кто-нибудь из
— Вингардиум Левиоса, — прошептал Тео. Белая ткань тут же воспарила вверх, не меняя своего положения. Тёмное, покрытое какими-то отметинами тело скончавшегося накануне мальчика, предстало перед ними. Тёмная кожа искажённого судорогой лица, сведённые навеки в каменной хватке пальцы… это было тяжёлое, устрашающее зрелище.
В тот миг Тео подумал, что не мог бы утверждать, что любой шум не заставил бы его испугаться.
— И что? — хрипло прошептал он, сглотнув слюну. Блейз был растерян.
Будто бы разбуженный словами Тео, он сделал шаг, другой, и обошёл стол по кругу. Реза Мохаммад был точно мёртв и никаких следов магии не было на нём.
— Ты убедился? — шикнул Нотт. Вся эта затея тут же стала казаться ему бессмысленной и противной. Ему самому стало противно от себя.
— Мобиликорпус, — ответил вместо того Блейз, перекатив шарик Люмоса на ладонь. С отвратительным хрустом, от которого Тео сжал скулы, правая нога тела чуть сместилась вбок. — Вот!
Он указал пальцем на бедро — там действительно имелся бурый след, как будто бы след засохшей крови.Нотт нервно сглотнул и сжал пальцами переносицу.
— Давай прекратим это, — сказал он тихо. — Я не хочу знать.
— Нет, — решительно ответил Забини, повернувшись к нему. — Ты должен знать. Должен.
Два «Секо» и одна «Левиоса» разрезали единственную одежду на теле тринадцатилетнего мага, явив место травмы. Теодор подумал об этом в первую очередь, когда увидел бурые следы на бедре, но Забини решил удостовериться. Теодор отвернулся, его замутило, а внутри — да и снаружи — всё сжалось. То, что должно было быть, отсутствовало.
— Репаро.
В полном молчании они проделали обратный путь, закрыв сначала одну дверь, а потом и вторую. Теодору нужен был воздух, и они вышли на открытую площадку на третьем этаже. Свежий осенний воздух холодил голову. Оперевшись руками о колени, он стал глубоко дышать, чтобы его перестало мутить. Забини тихо стоял рядом.
— Теперь ты понял? — подал он наконец голос.
— Ты… это было отвратительно, ты знал?
— Нет, — признался он. — Но я предполагал худшее. Это ведь так очевидно, что во всём виноваты эти Пожиратели!
В ту ночь Теодор видел особо отвратительные кошмары.
***
Следующие дни пролетели быстро — занятия, патрули, работа над статьёй, в которую Тео закопался, чтобы отгородиться от крайне неприятных воспоминаний. Лишь взгляд Забини, который не спешил делиться их открытием со всеми сам — и Тео был ему за это благодарен — напоминал ему о страшных открытиях.
Вечером выходного дня он всё же взялся за ручку и выписал пункты, свидетельствующие в пользу вины Кэрроу.
Смерть гриффиндорца-третьекурсника прикрывал Снейп. Определённо так. Директор наверняка узнавал первым о гибели студента благодаря магии замка, ведь эта должность была не просто организационной, но магической. Дамблдор на глазах у Тео выступил несколько лет назад проводником магии, что укрепила замковые щиты.