Тео. Теодор. Мистер Нотт

Hashirama Senju

Мысли проносились в его голове стремительно, словно квиддичисты на «Молниях». Тео поправил воротник и сглотнул вязкую слюну.

— Сколько… сколько тебе нужно заплатить за это, Эдуард Принц?

— Тысячу галлеонов, Теодор Нотт, — усмехнулся тот. — За бочку каждого.

Деньги Карамеди не могли найти более достойного применения прямо сейчас.

***

Дни школьной жизни поплыли друг за другом, постепенно входя в колею. Префекты и «дружинники самообороны» патрулировали коридоры, студенты получали взыскания и теряли баллы, получали отработки и учились

спать стоя, не переставая при этом писать мелом.

Каждый из обитателей Хогвартса чувствовал приближение осени.

Деревья на опушке Запретного леса начали желтеть. Приведения задумчиво фланировали на нижних этажах. В Трапезном зале каждый приём пищи стало появляться больше овощей, которые росли и созревали в разросшихся овощных теплицах рядом с домиком Хагрида. Тео пару раз замечал, как бывший хранитель ключей с грустным видом и всклоченной бородой катает на тачке здоровенные тыквы к границе стен Хогвартса, откуда их забирали эльфы.

Интересным было поведение Пожирателей. На последней неделе сентября близнецы Кэрроу, то и дело исчезавшие из замка и появлявшиеся лишь в некоторые дни, те, в которые у них стояли занятия, обосновались в замке уже на постоянной основе. С мрачным видом и явно не лучшим настроением они бродили вечерами по коридорам, стращая подростков.

Вечерами Невилл, сидевший с картой Поттера у себя в гостиной, координировал маршруты студентов так, чтобы никто не пересёкся с Кэрроу, и на одном из редких занятий семикурсников по ЗоТИ, куда Тео всё же решил прийти, Амикус Кэрроу заявил ему, что считает Тео пустобрёхом, все слова которого про дисциплину окончились ничем, и коридоры перестали патрулировать вовсе.

Тео возразил.

— Замок не в осаде, чтобы мы каждый день толпами проверяли, не высадились ли диверсанты на мётлах на куртины и вершины башен.

— Зато Ирландия отсюда в полутысяче миль, Нотт, — рявкнул в ответ теряющий спокойствие Амикус. — И кто знает, на какую подлость они решатся теперь!

В замке не было особых известий с соседнего острова. Ирландские студенты-младшекурсники учились вместе со всеми, играли в квиддич и плюй-камни, занимались в библиотеке и посещали Хогсмид. «Пророк» же совершенно молчал по поводу любых событий там, на острове святого Патрика.

Даже обращение Визенгамота не было опубликовано в газете. Ни-че-го.

Нет, слухи ходили. Один другого краше. Что ирландцы захватили Дублин и Белфаст. Что дементоры, наоборот, опустошили эти города. Что магглы снабжают магов оружием, и это вопиющее нарушение Статута. Даже некоторые студенты поддавались этим слухам. Единственным надёжным источником у самого Тео было мнение Невилла, которому прислал письмо Симус, то есть, теперь — Шеймус Финнеган. Лонгботтом не давал Нотту читать послание целиком, но отметил: «У них всё так хреново, что Симус хочет сбежать в Хогвартс и устраивать здесь подполье».

— Министерство Магии Британии ведёт усмирительные зачистки в Ирландии, — заметил Теодор. — Министр Тикнесс не делал заявлений, что всё завершилось успешно, но и не говорил обратного. Вы считаете, что замку угрожает

что-то ещё?

Кэрроу не стал ничего отвечать и посадил Нотта обратно, лишив его десятка баллов за прогулы занятий. Впрочем, едва ли самому Пожирателю было интересно вести их — с каждым днём его интерес падал всё ниже, и лишь отработки слабеньких тёмных проклятий, подпитывавшихся ненавистью, сглазов, вызванных злобой, наговоров, порождённых завистью, на более слабых, беззащитных студентов, которых потом расколдовывала с тихим злым ворчанием мадам Помфри, приносила ему удовольствие.

На седьмом курсе таких не было, да и сам он не лез.

В начале октября на одного такого студента меньше стало и на втором курсе.

Глава 120

Осень всё сильнее чувствовалась в замке. В первую очередь — тем, что из ушей школьников тут и там валил дым. Многие юные волшебники пренебрегали тёплой одеждой, не знали согревающих чар или были недостаточно сильны, чтобы заградиться от ветра. Тео и сам зачем-то вылез в один из вечеров на куртину стены внутреннего дворика без плаща и следующее утро шмыгал носом — а потом над его дымящимися ушами беззлобно похихикивали сокурсницы.

Понедельники всё так же начинались с заседаний Визенгамота, становившихся всё более бессодержательными. Как и предполагал Нотт, новый регламент де-факто стал отражением того протестного движения, которое продвигали противники Тёмного лорда, не готовые на конфронтацию.

Вечерами, когда в патрулировании его собственными силами не было нужды, Тео работал над материалом, который от него ожидал Уингер. Нотт чувствовал остро, что ему стоило постараться максимально ёмко изложить те мысли экономического обоснования его позиции, которые могли бы дать магическому миру Британии пищу для размышлений в его поддержку. И при этом при всём не стать мишенью для Пожирателей.

Наиболее репрезентативным материалом ему показались квиддичные матчи и газеты. Газеты — те, что прилетали в Хогвартс ученикам по подписке — были сложными продуктами магических производств. Специальные чары, наложенные на бумагу, чернила, которые позволяли проявлять движущиеся колдографии, исторически производились рядом магических семейств в северной Англии, и эти семейства были членами Дельфийского Клуба, как и Нимбус, Огден и Карамеди. «Ежедневный пророк», впрочем, не указывал тираж каждого выпуска, как и «Квиддичист» — маггловские газеты, которые Тео иногда встречал летом, гораздо тщательнее подходили к этому вопросу.

Для того, чтобы извлечь статистику квиддичных матчей, ему пришлось поработать с газетными подшивками в библиотеке — мадам Пинс каждый день начинала с того, чтобы подшить очередной выпуск «Ежедневного пророка» в соответствующую часть каталога, а каталожный ящик со старыми газетами (в отличие от книг, что стояли на стеллажах, архивы газет хранились в ящиках) при неосторожном движении мог сбить с ног и протащить по полу на пару метров.

Это была душная и пыльная работа, которую, однако, ему приходилось делать.