Том 2. Запах безумия

Оникс Рина

– Джем?
– Рейфорд разломил булочку и выжидающе смотрел на меня.

– Да, пожалуйста, - я улыбнулась и принялась за завтрак, решив, что с разговором стоит немного повременить.

В довольно дружелюбной атмосфере мы поговорили о погоде и незначительных планах на сегодня. Это меня всегда поражало. То, как легко мы находили общий язык во всем, что не касалось наших отношений. Но стоило речи зайти о нас, как мы превращались в противоборствующие стороны, одна из которых мечтала полностью подчинить себе другую. Я сделала последний глоток черного напитка и поставила чашку на столик.

– Может, вернешься

в постель?
– муж приподнял бровь, кивком головы, указывая на разошедшийся вырез халата.

– Не думаю, - я поправила одежду и вздохнула, готовясь к неизбежному.
– Пришло время поговорить.

Рейфорд не стал делать вид, что не понимает о чем речь. Он не выглядел довольным, скорее человеком, которому предстоит нечто неприятное, но то, к чему он давно готовился. Виконт встал и протянул мне руку, предлагая подняться.

– Спорить с почти раздетой женщиной всегда было сложно, - он довел меня до постели и усадил на нее, отходя обратно к креслам.
– Думаю, мне стоит сказать, что я не желал причинять тебе боли.

– Но причинил, - я залезла на постель с ногами и хмуро посмотрела в спину мужу, взглядом понукая его повернуться.

– Причинил, - снова не стал спорить Рейфорд и закончил.
– Вероятно, сделаю это снова.

– Почему?
– я задала этот вопрос.
– Ты всегда был таким? С первой женой?

Виконт рассмеялся:

– Ты все еще не понимаешь очевидных вещей, - Рейфорд все-таки повернулся и прошелся по комнате.
– Я женился на Мэри потому, что она не вызывала у меня таких ярких чувств. Вообще почти никаких чувств. Мила, приветлива и только. Тогда, я еще пытался сдерживать свои наклонности. Только я сбежал от этой пресной жизни еще в первые полгода своего брака. Мне нужно было то, чего я никогда не смог бы получить от нее, да и не хотел.

– И что же это?
– я подобралась, внимательно следя за мужем.

– Контроль. Жажду обладания. Безграничную власть. Я всегда стремился контролировать все сферы своей жизни, особенно те, которые вызывают у меня эмоции. А чаще всего это люди. Поэтому я стремлюсь знать все. Кто может нанести по мне удар, как мой сын проводит каникулы, что предпочитает на завтрак моя любимая женщина, - он усмехнулся.

– Любовницы?
– я не конкретизировала, стремясь поймать момент столь редкой для моего мужа откровенности.

– Жена спрашивает мужа о любовницах, - Рейфорд прицыкнул языком.
– Какое неприличие.

– Ты тоже столь...
– я щелкнула пальцами, подбирая слово, - безумно выражал свою страсть с ними?

– Порой. Но не столь бесконтрольно, - виконт повернулся и твердо посмотрел мне в глаза.
– Что бы ты ни думала, Ариан, я не чудовище. Я не получаю удовольствие от боли, хотя мне нравятся смотреть на некоторые следы на твоем теле, доказывающие что ты, принадлежишь мне. Я не хочу, чтобы ты сравнивала меня с теми, кто изнасиловал тебя в Шарлеруа.

– Странно слышать такое заявление от человека, который один раз изнасиловал меня сам, а второй раз почти сделал это. Ты не находишь?
– я не отвела взгляд.

– Ты сопротивляешься мне. Отталкиваешь меня, - с каждой фразой Рейфорд делал шаг ко мне.
– Не признаешь мою власть над собой. Не отдаешься. Споришь и противоречишь.

Виконт обхватил меня за шею и наклонился к моему лицу.

–

Значит, - я продолжила смотреть ему в глаза, - если я признаю, что принадлежу тебе, ты перестанешь выкидывать подобное?

Рейфорд усмехнулся и отпустил мою голову, снова отходя назад:

– Что мне дадут твои слова, Ариан? Убедительная ложь, не более. Тебя невозможно подчинить, да мне это на самом деле и не нужно. Все женщины, которые привлекали меня, были красивы, сильны, самодостаточны. Они попадались мне на глаза, и я желал ими владеть. И я владел. В конце концов, они превращались в подобие себя - я узнавал о них все, подчинял своей воле и уходил. Но ты, моя прекрасная жена. Ты другая. Ты борешься. Всегда и со всеми. Со мной, с миром, с собой. Даже сломать себя ты не позволила. Долгое время я не понимал последствий того, что произошло с тобой после Шарлеруа. Думал, что ты сломалась от произошедшего. Но нет. Ты, - он резко развернулся и почти обвиняюще ткнул в меня пальцем.
– Ты, Ариан Александрит, сломала себя сама! Своей собственной волей. Ты не позволила кому-то другому это сделать. И как только ты взяла себя в руки, вновь начала бороться, вернулась к своей сути, все встало на свои места. Пусть, тебе сняться кошмары, теперь это ведь не более, чем сны, когда ты поняла, что на самом деле произошло. Будешь отрицать?

Я отвернулась, чтобы не видеть его лица. Да, Рейфорд был прав, и умело бил по больному. Тогда я сама сдалась, отказалась бороться за себя, за свою жизнь, за свое здоровье. Я, действительно, сломала себя сама. Но сейчас, я не собиралась уходить от темы. Потом, меня мы обсудим потом.

– Так что, Грэм?
– я снова повернулась к нему.
– Я признаюсь, что твоя по праву, а ты перестаешь меня принуждать?

– Уходишь от темы, моя прелесть?
– виконт усмехнулся.
– Что ж... Нет. Ты никогда не признаешь свою принадлежность мне на самом деле, и это безумно меня злит и заводит. И это то, что я люблю в тебе, Ариан. Непокорность. Гордость. Я жажду владеть тобой, но не хочу этого получить.

– Так, значит, я обречена?
– я сжала край одеяла в кулаке.

– На мою жажду? Да. Тогда, на балконе, когда я впервые увидел тебя, мне стоило большого труда не коснуться тебя, а потом, когда ты одной бровью бросила мне вызов, я начал мечтать тебя подчинить, - Рейфорд снова пошел ко мне.
– Покорить, обездвижить и делать то, что я пожелаю.

– Мне это не нравится, - я хотела выяснить все до конца, чтобы понимать, как жить в дальнейшем.

– Борись со мной, - Рейфорд сел на кровать и провел ладонью по моей руке от предплечья к ладони.
– Борись, Ариан. Отпусти свою волю. То, что порой кипит в тебе.

– Схватка - это нежелание близости, Натаниэль, - я повернула к нему голову, оказавшись почти вплотную.

– Да, - Рейфорд надавил мне на плечи, вынуждая лечь.
– Но порой близость - это схватка. И мы оба знаем, что я выиграю. Но ты борись, Ари, борись.

Его рука скользнула по моей талии, легко развязывая пояс халата и распахивая полы, чтобы тут же устремиться вверх по белоснежной коже. Он сжал мою грудь почти до боли и укусил за шею. Мне оставалось лишь крепче обхватить его за плечи и цепляться за последние мысли о том, что мне придется полностью понять, что им движет, если я хочу победить в этой войне.