Тыл-фронт
Шрифт:
Любимов дважды пытался связаться с отрядом Ким Хона, но все неудачно, он решил ожидать удобного случая.
Случай этот представился: Варька собралась в Муданьцзян. Она несколько раз ходила в уездную военную миссию, возвращалась злая, но разрешения на поездку все же добилась. Приехала она вечером, рассказала, что в Муданьцзяне большое скопление войск, и передала подарок от «крестного» — Тин Фу-губную гармонику. Это был сигнал немедленно оставить Новоселовку. Любимов еще не знал, каким образом ему удастся выбраться из села незамеченным. На другой день он отправился
Любимов свернул в ближайший переулок и направился к реке. На Соборной площади его окликнул патруль. «К Алову!» — мелькнула мысль. Но у дома фельдфебеля на толстой колоде сидел японский офицер.
Любимов прошел мимо. Его снова окликнули сердито, требовательно. Не раздумывая, Любимов свернул к броду через реку. Еще издали он заметил стоявшую по дифер в воде легковую автомашину и возле нее шофера.
Любимов помахал рукой поднявшему голову шоферу и быстро направился к машине. Догонявшие его солдаты остановились и повернули назад.
Во время частых бесед с Ли Фу Любимов интересовался духом японской армии. Он не мог верить, чтобы националистический угар у японских солдат был сильнее классовой сознательности. Лейтенант знал, как успешно идет обработка солдата-смертника, но знал также и случаи помощи партизанам со стороны японских солдат. Однажды Ли Фу рассказывал, как спас его шофер майора Танака, и о том, что теперь через Киоси они узнают многое о замыслах японской жандармерии.
Сейчас Любимов понимал, что в случае ошибки он выдаст себя врагам. Сунув руку в карман, он сжал рукоятку браунинга. Отступать было поздно.
Шофер перешел на другую сторону машины, приоткрыл переднюю дверцу, что-то схватил и стал за радиатором, не отрывая глаз от незнакомца.
Мысленно отмерив черту, за которой может последовать предупреждение «Стой!» или «Руки вверх!», Любимов остановился и заговорил по-китайски:
— Вы шофер господина Танака? Мне нужно задать вам только один вопрос.
Вместо ответа тот мгновенно выхватил пистолет.
— Я друг Ли Фу, — сказал Любимов. — Вот мое оружие, — кинул он пистолет прямо на капот мотора.
О чем мог думать в это время шофер, если он был в самом деле тот человек, которого хотел встретить Любимов? О встречах солдата с Ли Фу могла узнать контрразведка, по об освобождении знали только двое: Ли Фу и он сам. Если бы Ли Фу выдал его (чему нельзя верить), то не русский бы с ним сейчас говорил, а кто-то другой — из подчиненных Танака…
— В кабину! — быстро проговорил шофер. Взяв оружие Любимова и не опуская пистолета, он открыл заднюю дверцу и сел за спиной лейтенанта.
Ни солдат, ни Любимов не имели времени для долгого разговора: одному необходимо было пораньше уйти, другому — вовремя подать машину жандармскому майору.
Не оборачиваясь, Любимов твердо выговорил:
— Помогите мне выбраться из Новоселовки. Это нужно не только для меня, но и для друзей Ли Фу.
Шофер быстро оглянулся по сторонам. На его лице Любимов прочел скорее
— Переходите на заднее сиденье и накройтесь ковриком, — проговорил он и включил мотор.
Выбравшись из поселка, шофер свернул с шоссе в первопопавшуюся лощину и остановил машину в густых зарослях орешника. Но Любимов не торопился выходить.
— Вы должны мне помочь еще в одном деле, — обратился он к шоферу.
— То есть стать русским шпионом? — бесстрастно уточнил тот, не оборачиваясь.
— По-вашему, я шпион?
— Раз находитесь на территории чужого, государства, по законам военного времени — шпион, — так же бесстрастно ответил Киоси.
— Допустим, а Ли Фу?
Этот вопрос привел шофера в замешательство. Ли Фу никак не подходил под его определение шпиона. Не потому, что они были друзьями, а потому, что Ли Фу находился на своей земле.
— Ли Фу-нет…
— А майор Танака, который продает сведения о русских немцам? Вы?
— Замолчи! — Киоси резко обернулся и выставил пистолет.
— Везите меня к майору Танака.
Теперь мог последовать выстрел.
— Вы коммунист? — неожиданно спросил Киоси. Любимов не был членом партии, но утвердительно кивнул головой.
— Ли Фу тоже коммунист, — уже спокойней заговорил шофер. — И вы, и он знаете, что делать. А мне бы поговорить хоть с одним нашим коммунистом! Они есть, их не может не быть. Но где их встретить? Приходится самому решать. Я еще не знаю, должен ли я помогать вам? Не знаю, не знаю… — Киоси помолчал. — Что вам нужно? Говорите быстрее.
— Передать Ли Фу, что я завтра буду его ожидать здесь.
— Это невозможно: он арестован. И я не могу помочь ему.
— У Ли Фу есть товарищи, они могут ему помочь, — проговорил Любимов… — Благодарю тебя, товарищ Киоси, запомни: моя фамилия Любимов. Может, пригодится.
Шофер молча включил скорость, и машина скрылась за поворотом.
3
О провале полковника Белозерского Тураева узнала совершенно случайно. Как-то у нее кончились, запасы спирта, и она зашла после работы к Ксении Федоровне Колпаковой. Эта полнокровная дама с седыми мелкими локончиками, всегда вычурно одетая, нигде не работала, но жила припеваючи. Тураеву она встретила с распростертыми объятиями, так как та постоянно орала у нее вино и никогда не скупилась.
— Проходите, душечка! Что-то вы последнее время реденько заходите? Как вы хорошеете, душечка! Жить бы да радоваться. Да только кавалеры сейчас какие? — сочувственно вздохнула Колпакова. Для вас припасла, под сургучиком. Так, душечка, трудно стало доставать! В прошлую поездку один мерзавец подсунул два литра какой-то дряни, а содрал — прямо смерть! И на вокзале натерпелась страха: шпионов ловили. Говорят, целую шайку открыли, только главный-то убежал. Стрельбы было!
Продолжая лениво улыбаться, Тураева насторожилась. «Неужели Белозерский провалился? Не может быть!»