Умершее воспоминание
Шрифт:
Вздохнув, я потёр двумя пальцами переносицу и сказал:
— Он такой же, как и предыдущие два. И вообще, ты показал мне уже столько образцов, что все цвета для меня слились в одно большое тёмное пятно.
Дейв засмеялся и положил образец на стол. Мы с Эвелин приехали к нему домой около получаса назад; причиной было желание моей возлюбленной поговорить со своей сестрой. Несмотря на свою всё ещё неостывшую неприязнь к Уитни, я не стал противиться и согласился привезти сюда Эвелин. Мешать их с Уитни разговору я, разумеется, не мог, поэтому мне пришлось проводить время с Дейвом, к которому
До сегодняшнего момента мне ещё не доводилось общаться с ним одному с глазу на глаз. Прежде, участвуя с ним в общем разговоре, я не мог справиться со своей антипатией к несерьёзности и, может, даже наивности Дейва. Однако теперь этот парень, постоянно чему-то улыбающийся, не вызывал во мне прежних чувств, и после получаса нашего не самого плохого разговора из всех, которые только можно вообразить, я почувствовал даже расположение к нему.
— Почему ты так скрупулёзен? — не скрыл своего удивления я. — Какая разница, какого цвета будет обивка стульев на банкете?
— О, я точно так же говорил об этом несколько месяцев назад, — со своей вечной улыбкой отвечал Дейв, — только теперь для меня каждая мелочь имеет огромное значение… Может, ты поймёшь меня, когда сам будешь готовиться к свадьбе. Особенно если твоя невеста, как и моя, будет в положении.
Некоторое время мы молча пили кофе. Дейв листал какие-то каталоги и с задумчивой улыбкой рассматривал их содержимое.
— С тортом всё куда сложнее, — устало пожаловался он. — У нас с Уитни полярно противоположные вкусы в еде, поэтому нам очень непросто будет прийти к решению, которое устроит обоих… Тебе вот какой больше торт по вкусу: медовый или шоколадный?
— Шоколадный.
— И мне тоже. А Уитни думает, что шоколадный торт есть никто не будет, и наше трёхъярусное чудо света очень сильно ударит по нашим кошелькам.
— Тогда закажите медовый торт.
— На медовый у меня аллергия, — с кривой усмешкой сказал Дейв. — Конечно, есть ещё вариант заказать обыкновенный торт с белковым кремом, но у Уитни есть опасение, что крем опустится и испортит всю картину.
— А торт — обязательный атрибут? — спросил я. — Почему его нельзя заменить десертом, который подадут каждому гостю персонально? Так, вполне возможно, выйдет даже дешевле.
— Слушай, а это интересная мысль, — одобрил собеседник. — Я запишу её и поделюсь ею с Уитни. Спасибо!
Потом Дейв спросил у меня ещё пару советов, после чего, улыбнувшись, поинтересовался:
— А вы с Эв ещё не думали о том, чтобы пожениться?
— Пожениться? — переспросил я, опустив глаза. — Не знаю, думала ли она, но я — нет. Хотя я и верю в долгосрочность наших отношений, всё же я не считаю себя вполне созревшим, чтобы думать о свадьбе.
Уже после того, как я сказал это, я вдруг понял, что пустился в разговор о личном с почти чужим человеком. Наши с Эвелин отношения были для меня чем-то драгоценным и неприкосновенным, о чём я редко говорил даже с Джеймсом, Карлосом, Кендаллом и Миком. Так что разговор о них с Дейвом слегка насторожил меня и заставил вести себя менее откровенно.
— Ну, количество отмеченных годовщин тут ни при чём, — сказал собеседник. — Дело в готовности.
—
— Оно ему не способствует. Брак меняет отношения людей, с этим нужно смириться… Не знаю, как действует эта штука, но её действие проверено миллиардами людей до нас.
— На меня никак не повлияет то, что я официально смогу назвать свою девушку женой, — сказал я, не глядя на Дейва. — Опыт предшественников для меня не аргумент. Свадьба — это лишь формальность.
— Что ж, хорошо, пусть оно будет по-твоему. Только подумай вот о чём. — Он прочистил горло, и слабая улыбка снова коснулась его губ. — Наша молодость — это песочные часы. Да, крупинки вроде бы падают по одной, одна за другой, одна за другой, только вот песок пересыплется в нижнюю часть часов быстрее, чем ты успеешь об этом подумать. А перевернуть часы и заставить песок сыпаться обратно уже будет невозможно.
Я, не желая больше думать и говорить об этом, не стал отвечать собеседнику и заговорил о другом.
Когда прошло ещё минут двадцать, а может, все тридцать, я, вздохнув, взглянул на часы и произнёс:
— Что-то долго они.
— Да пусть выговорятся, сколько они не виделись? — Дейв отложил в сторону каталоги и налил мне и себе ещё кофе. — Им нужно в подробностях обсудить причину этой беспричинной ссоры.
— Беспричинной? Хочешь сказать, что Уитни совсем не виновата в этом?
— Хочешь сказать, что Эвелин совсем не виновата в этом? — усмехнувшись, задал мне собеседник встречный вопрос.
— Хочу. Причина их ссоры есть, и она заключается как раз в том, что Уитни просто взяла и оставила свою сестру одну… Так разве поступают?
— Ой, да брось, Эв не осталась одна.
— Остаться с родителями для неё приравнивается к оставлению в полном одиночестве.
— Ладно, тогда причина их ссоры заключается в Дженне и Джонни, — улыбнулся Дейв. — Впрочем, мне кажется, девчонки так и думают. Не будь их родители такими, какие они есть, Уитни не пришлось бы убегать, а Эв не пришлось бы впоследствии на неё за это обижаться.
— Да что не так с мистером и миссис Блэк? — не понимал я, слегка хмурясь. — Может быть, я не прав, но я ещё ни разу не замечал в них того плохого, о чём ты, Уитни и Эвелин говорите…
— О, так ты ещё не всё знаешь о Блэках?
Дейв сказал это таким тоном, будто я был неопытным новичком в каком-то деле, а он — уже видавшем виды профессионалом. Это недоброжелательно расположило меня к собеседнику.
— Ты, очевидно, заметил, что Джонни младше Дженны? — спросил он и, облокотившись на спинку кресла, вытянул вперёд ноги, точно готовился к долгому и занимательному разговору. — Причём намного младше, целых девять лет разницы. Когда их отношения только начинали завязываться, они, скорее всего, не думали, что это всё выльется во что-то серьёзное. Для миссис Блэк необходим был спутник, могущий заполнить пустоту, образовавшуюся в сердце после разрыва с её первым мужем, а мистер Блэк был просто польщён вниманием взрослой женщины.