Увечный бог

Эриксон Стивен

– Никак. А если людям из других частей - вот так.

Беррач широко раскрыл глаза, увидев неприличный жест Ежа, и ухмыльнулся.

Еж повернулся к сержантам, чтобы подозвать их - и увидел, что это уже не серые раздутые мешки. Страх пропал с лиц, осталось лишь утомление - но и оно почему-то стало слабее. Шпигачка и Ромовая Баба снова казались почти красивыми.

"Сжигателей то и дело вколачивают в грязь. А мы встаем. Без геройских поз, просто встаем. Да-а". – Алхимик, - позвал он, - покажи

мне новые изобретения.

– Наконец-то, - воскликнул летериец.
– Забавно, правда?

– Что же?

– О. Как горсточка хундрилов разбудила вас всех.

– Сержанты были в шоке...

– Командор, вы выглядели еще хуже.

"Ох, возьми меня Худ, не стану спорить".
– Тогда говори. Что делают новые долбашки?

– Ну, сэр, вы рассказывали насчет "барабана"...

– Я? Когда?

– Когда напились. Но мне пришло в голову...

***

Двое незнакомцев подошли к стоянке взводов. Навстречу поднялись лица, но глаза были тусклыми. Никому не хотелось, чтобы прервали их жалкую печаль. Не сейчас. Бадан Грук неловко встал на ноги.
– Восемнадцатый, что ли?

Сержант, с Генабакиса, глядел на его солдат.
– Кто тут остался от Десятого?

Бадан ощутил холод. Почувствовал внезапно проснувшееся, острое внимание всех на стоянке. И понял. Он не особенно тверд, все это знают... так что чего стараться."Но если бы во мне хоть что-то осталось, я сумел бы". – Не знаю, в каких окопах были вы, но мы встретили первый напор. Чертово чудо, что хоть кто-то выжил. От Десятого осталось двое морпехов, и я догадываюсь, почему вы, сержант с капралом, оказались здесь. Похоже, потеряли всех своих солдат.

Тут Бадан помедлил, оценивая действие своих слов. Никакого действия. "И о чем это говорит? Ни о чем хорошем". Он чуть развернулся, махнул рукой: - Там. Вон они, из взвода Чопора. Сержант Чопор мертв. И Ловчий, и Неллер, и Мулван Бояка, а капрал Целуй-Сюда пропала... без вести. Вам достанутся лишь Смертонос и Спешка.

Сержант в сопровождении капрала пошел туда.
– Встать, морпехи, - сказал он.
– Я сержант Впалый Глаз, а это капрал Ребро. Десятого больше нет. Вы в Восемнадцатом.

– Что?
– удивилась Спешка.
– Взвод из четверых?

Капрал ответил: - Мы заберем двоих из Седьмого и еще двоих из Пятого взвода Девятой роты.

Досада захромала, встав рядом с Баданом Груком.
– Сержант, Смола вернулась.

Бадан вздохнул и отвел глаза.
– Отлично. Она тут разберется.
– Ему спинной хребет больше не понадобится. Никто никогда не взглянет на него, ожидая... "ожидая чего? Худ знает. Они просто собирают лохмотья. Чтобы сделать коврик".– Он вернулся к угасающему костру, уселся рядом со своими.

"Я

повидал достаточно. Даже морпехи не сделают всего ради жалованья. Нельзя умирать ради жалованья. Так что сшивайте новые взводы, как вам угодно. Но сколько вообще морпехов остается? Пятьдесят? Шестьдесят? Нет, лучше растворить нас среди обычных подразделений, словно прокисшую кровь. Видит Худ, меня уже тошнит от этих лиц, от недостатка лиц, которых больше не увидеть. Мелоч. Шелковый Ремень. Накипь, Ловчий, все".

Смола разговаривала с Впалым Глазом, голоса звучали тихо и равнодушно. Вскоре она подошла, присела рядом.
– Вести от Горячих Слез. Целуй-Сюда еще не выздоровела. Плохой перелом.

– Они заберут их?

– Кто?

– Тот сержант.

– Да, хотя не "заберут", а "переместят". Слишком мало нас осталось, далеко не разойдемся.

Бадан нашел палку, пошевелил золу.
– Что она будет делать, Смола?

– Целуйка?

– Адъюнкт.

– Мне откуда знать? Я с ней не беседую. Никто с ней не говорит, как я слышала - кажется, сейчас всем руководят Кулаки.

Бадан бросил палку, потер лицо.
– Нам нужно идти назад, - буркнул он.

– Такого не будет, - отвечала Смола.

Он сверкнул на нее глазами: - Мы не можем просто так собраться и пойти дальше.

– Тише, Бадан. Мы вытащили больше солдат, чем должны были. Нас не так уж размолотили. Рутан Гудд, Быстрый Бен, потом то, что было в авангарде. Все это им помешало. Не говорю уж, что Скрип заставил всех окапываться - без окопов тяжелая пехота не смогла бы...

– Умереть?

– Выстоять. Достаточно долго, чтобы летерийцы надавили на них. Достаточно долго, чтобы все мы успели отступить...

– Отступление, да. Отличное слово.

Она склонилась ближе, зашипев: - Слушай меня. Мы не умерли. Не все из нас здесь...

– Да, нет ничего более очевидного.

– Нет, ты не въехал. Нас победили, Бадан, но мы сумели выкарабкаться даже из этого. Да, может быть, Госпожа и толкала нам удачу со всей дури, может быть, все остальные встали, преградив путь клинкам. Может, они уже успели остыть... как я слышала, Лостара Ииль почти скрылась в облаке крови, и ни одна капля не была ее собственной. Им нужно было подумать. Пауза. Нерешительность. Суть в том, что когда мы начали бежать...

– Они не пошли следом.

– Вот, вот. Могло быть гораздо хуже. Погляди на хундрилов. Шесть тысяч пришло, меньше тысячи ушло. Слышала, некоторые выжившие просятся в наш лагерь. Присоединяются к Сжигателям Ежа. Говорят, вождь Желч сломался. Видишь, что бывает, когда ломается командир? Остальные просто осыпаются прахом.

– Наверное, наш черед.

– Сомневаюсь. Она ранена, помнишь? И Денал ей не поможет. Ей нужно найти особый путь исцеления. Но ты так и не понимаешь. Не ломайся на части, Бадан. Не уползай в себя. Твой взвод потерял Накипь, и всё.