В доме коммерции советника (дореволюц. издание)
Шрифт:
– Вы идеалистъ, докторъ.
– Я только другъ человчества, – отвтилъ онъ улыбаясь и взялъ шляпу.
Его невста давно уже отвернулась отъ него и подошла къ противоположному окну. Рдко можно было встртить женское лицо съ такимъ враждебнымъ выраженіемъ, какъ ея красивый профиль съ крпко сжатыми губами… Этотъ человкъ осмлился сказать, что она собираетъ чужія идеи изъ разныхъ брошюръ – неслыханное дло при ея талант! Правда, что ея барская ножка никогда не ступала по грязному полу прядильни зятя и она никогда не знакомилась съ жизнью и нуждами рабочихъ: – но къ чему это? Разв необходимо въ дйствительности видть и испытать то, о чемъ пишешь? Смешно! Къ чему же тогда имть умъ и фантазію?
– Не понимаю, бабушка, почему ты вывела то заключеніе, что Брукъ идеалистъ? – сказала она со сверкающими глазами. – На мой взглядъ онъ выразился объ этомъ вопрос сухою прозою. По его росписанію мы должны отказаться отъ комфорта, не заниматься умственнымъ развитіемъ, а варить супъ простолюдинамъ. Мы даже не въ прав защищать тишину нашего парка, потому что мшаемъ мальчикамъ шумть подъ нашими окнами и стсняемъ ихъ свободу. – Она рзко засмялась. – Впрочемъ такіе филантропы частенько ошибаются въ своихъ симпатіяхъ. Случись съ ними такое столкновеніе какъ съ нами, и они точно также отстронятъ его, какъ и мы.
– Мн нечего терять, – сказалъ докторъ слегка улыбаясь.
Флора быстро прошлась по комнат; ея маленькіе локончики развивались по воздуху, а тяжелый бархатный шлейфъ волочился по мраморному полу.
– Съ сегодняшняго утра ты не имешъ права говорить этого, Брукъ. Мн сказалъ Морицъ, что ты сдлался домовладльцемъ. Такъ ты не шутя ршился купить эту хижину по ту сторону рки, и тмъ осуществилъ свою угрозу.
– Мою угрозу?
– Какъ-же прикажешь иначе назвать ту ужасную перспективу будущности, которую ты мн готовишь? Ты вдь самъ сказалъ вчера, что на сбереженныя деньги покупаешь клочокъ земли, который мн ужасенъ своей нищетой и безобразіемъ. Но для чего ты купилъ эту землю – мн очень интересно знать, вдь не для того-же, что-бъ любоваться ея видомъ и потому я спрашиваю тебя серьозно: кто долженъ тамъ жить?
– Твоя нога можетъ не вступать туда; если ты не хочешь.
– И не пойду, въ этомъ ты можешь быть совершенно увренъ…
Докторъ такъ многозначительно посмотрлъ на молодую особу, что голосъ ея замеръ и она невольно остановилась.
– Я назначилъ этотъ домъ для моей тетушки и оставляю для себя только одну комнату, гд буду заниматься лтомъ въ свободные часы, – сказалъ Брукъ боле спокойнымъ голосомъ, чмъ можно было ожидать.
– Желаю вамъ веселиться! Такъ это будетъ лтнимъ убжищемъ! А гд-же вы будете жить зимою!
– Зимою я буду довольствоваться зеленымъ кабинетомъ, который ты мн сама назначила въ нашей будущей квартир.
– Откровенно говоря, наша квартира мн больше не нравится. Окна выходятъ на большую улицу и этотъ вчный шумъ будетъ мшать мн заниматься.
– Въ такомъ случа я заплачу хозяину неустойку и поищу другую, – отвтилъ Брукъ съ невозмутимымъ хладнокровіемъ.
Флора пожала плечами, отошла отъ него и стала передъ сестрами. Кети показалось, что прекрасная невста топнула ногою; она посмотрла въ потолокъ и какъ будто хотла сказать:
– Боже мой, неужели ничего на него не дйствуетъ!
Въ эту минуту президентша такъ громко позвонила, что звонъ колокольчика раздался по всему длинному корридору. Пожилая дама казалась нсколько оскорбленною – въ ея присутствіи такія безтактныя выходки были непозволительны.
– Ты врно составила себ печальное мнніе о гостепріимств въ дом твоего зятя, Кети, – сказала она молодой двушк. – Тебя даже не попросили снять дорожную кофточку и не предложили теб стула; вмсто этого ты волею неволею должна выслушивать неинтересныя распри и стоять на холодномъ каменномъ
Этимъ кончилось всеобщее напряженное состояніе, совтникъ поспшилъ снять съ Кети кофточку, а Генріэтта вышла изъ зимняго сада, унося съ собою свою бдную голубку.
– Разв вы не желаете напиться съ нами чаю? – спросила президентша Брука, видя что онъ собирается уходить.
Докторъ вжливо извинился, объясняя свое удаленіе тмъ, что его ждутъ еще больные – причина весьма основательная, но тмъ не мене Флора саркастично улыбнулась и посмотрла на него; сдлавъ видъ, что не замчаетъ этой улыбки, онъ подалъ ей руку, простился съ совтникомъ и съ особеннымъ почтеніемъ поклонился Кети, такъ какъ для него она все еще была посторонней двушкой, пріхавшей изъ чужой стороны.
– На будущее время, Флора, прошу тебя избавить меня отъ подобныхъ безтактныхъ сценъ, – сказала президентша нахмуривъ брови и возвысивъ голосъ. – Ты имешь полную свободу дйствій и можешь достигать своей цли какими путями желаешь – я никогда не становилась теб на дорог, но я ршительно запрещаю теб выводить сцены в моемъ присутствіи и прошу тебя не забывать этого.
– Хорошо, милая бабушка, – отвчала Флора съ насмшливою улыбкою, – но сознайся, что ты хочешь этимъ сказать: пускай въ этомъ дом совершится убійство, или пожаръ, – все равно, лишь бы это не касалось до президентши Урахъ… Отлично, я и не буду этого больше длать. Нашъ домъ настолько великъ, что я могу избавить тебя отъ выслушиванья моихъ сужденій. Я только боюсь потерять всякое терпніе.
– Флора! – вскричалъ совтникъ умоляющимъ голосомъ.
– Хорошо господинъ фонъ Ремеръ! Я очень хорошо знаю, что должна принимать теперь во вниманіе твое новое дворянское достоинство. Боже мой! Я должна выносить все это на своихъ плечахъ! За что я обречена на всеобщую ненависть?
Она схватила свою шляпку, подобрала бархатный шлейфъ и собиралась выйти, какъ остановилась передъ Кети.
– Видишь, сокровище мое, – сказала она взявъ свою сестру за подбородокъ, – такова бываетъ участь женщины, когда она на минуту длается сантиментальною и увлекается мнимою любовью. Ноги ея запутываются въ желзную петлю и она убждается на сколько справедливо старинное правило: прежде испытай, а потомъ свяжись на вки! Не забывай твоей сестры и будь осторожна, дитя мое! – Съ этими словами Флора вышла и Кети смотрла ей вслдъ широко раскрытыми глазами. Какая странная невста была ея прекрасная сестра!
VI.
Близь западной границы парка лежали остатки стараго барскаго дома Баумгартенъ. Отъ этого рыцарскаго замка, нкогда хорошо укрпленнаго и окруженнаго канавами, осталась еще довольно обширная башня, къ которой съ одной стороны примыкала каменная стна одного изъ боковыхъ флигелей.
Шестьдесятъ лтъ прошло съ тхъ поръ, какъ это строеніе было разобрано. Прежній владлецъ, большую часть года проживавшій за границею, перенесъ господскій домъ на противоположный конецъ своего парка, ближе къ прозжей дорог, для того что-бъ во время своего пребыванія на родин „находиться между людьми”, и при сооруженіи новой виллы употребилъ красивые гранитные камни стараго дома. Башню же и возвышавшуюся возл нея руину пощадили и оставили въ вид украшенія парка. Она возвышалась на живописномъ искусственномъ холм; вокругъ ея подножья разросся густой кустарникъ шиповника и крыжовника, а вдоль стнъ вился дикій хмль и разсыпалъ свои зеленые листья по темнымъ красивымъ камнямъ.