В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

Коллектив авторов

место, на всем выказывалась отделка. Чистые тетради, перья, карандаши,

картоны, книги в приятном размещении ожидали руки его. Огромный высокий

стол, у которого работал он стоя, уставлен был со всевозможными прихотями для

авторского занятия. Куда бы он ни переселялся, даже на несколько недель,

первою его заботою было устроение такого стола. Самую большую и

удобнейшую из своих комнат он всегда выбирал для кабинета, который особенно

любил украшать

бюстами3.

Люди, отличавшиеся какими бы то ни было талантами, даже только

резкими особенностями ума, составляли любимое его общество, когда он был

свободен. Но утро, как драгоценность, он охранял для своих трудов. В дружеском

собрании вечером, когда душа поэта ничем не была тревожима, он являлся по

большей части веселым и шутливым. Забавные рассказы, сам ли он предавался им

или слушал других, долго и живо могли занимать его. Сколько верен был он

своему призванию в уединенные часы занятий, столько же казался непохожим на

самого себя в дружеском развлечении. Но так как размышление и опыты жизни

рано или поздно оказывают свое действие, то и в характере поэта постепенно

являлось возобладание той мудрости, которая положила такой чистый венец на

последние его годы. Пушкин говаривал: "Один глупец ни в чем не

переменяется"4. Спокойное, даже строгое воззрение на жизнь в эпоху зрелости

ума не есть утрата душевных сил, изумлявших нас в юноше, а естественное

возвышение его духа.

IV

Жизнь Жуковского не представляет заманчивого разнообразия, которое

особенно нравится в рассказах об исторических лицах. Она сосредоточена была в

тишине кабинета на трудах мысли и вдохновения. Наибольшую часть ее поэт

провел бессемейно. Только детство и старость его озарены были теми радостями,

которые животворят нас в милом родном кругу. Он родился 29 января 1784 года

{Это показание основано на словах одного собственноручного письма

Жуковского.
– - П. П.}5 в селе Мишенском, в трех верстах от Белева, уездного

города Тульской губернии. Многочисленная семья, посреди которой он явился на

свет, богата была детьми и до него, но все девочками. По этому случаю он с

рождения сделался общим любимцем. К счастью, природа наделила его такими

прекрасными качествами, что излишняя нежность родителей и всего семейного

круга не только не избаловала его, но быстрее развила в нем добрые наклонности

и замечательные способности. Черты и выражение лица его, рост и вся вообще

наружность не напрасно заставляли ожидать от мальчика чего-то

необыкновенного.

Самые первые наклонности его предсказывали в нем будущее

развитие вкуса и таланта. Если бы с первых лет начали постоянно занимать его

рисованием или музыкою, без сомнения, на каждом поприще он достигнул бы

высокого совершенства: так в нем было сильно чувство изящного.

В раннем еще детстве Жуковский лишился своего отца. Он остался на

попечении матери. Сестры были гораздо старше его, так что дочери их сделались

его совоспитанницами. Эти семейные обстоятельства подействовали, во-первых,

на образование души его, которая всегда отличалась нежностью, благородством,

набожностью и каким-то рыцарством, во-вторых, на укрепление самой чистой

любви и дружбы между ним и его племянницами. В родственном их союзе было

что-то более знаменательное, нежели обыкновенно представляется у других,

оттого ли, что развивающийся талант уже отражался на окружающих его, или

природа прекрасно образовала каждое из них существо.

Первые опыты собственно называемого учения не принесли большой

пользы Жуковскому, потому что наставники не угадали его призвания. Из него

хотели сделать математика, а он все оставлял для поэзии. Страсть к сочинениям

театральным обыкновенно прежде всего раскрывается в детях с живым

воображением. Она овладела и Жуковским, лишь только поместили его в

тульское народное училище. Ревностный к должности своей учитель, Феофилакт

Гаврилович Покровский, выведен был из терпения невнимательным учеником и

решился, в назидание товарищам Жуковского, исключить его из училища. Это

происходило в 1796 году. Для спасения чести любимца своего родные записали

будущего поэта в Рязанский пехотный полк, квартировавший тогда в Кексгольме.

Надобно между тем заметить, что, по старинному обыкновению, Жуковский на

втором году, после рождения своего уже записан был в Астраханский гусарский

полк сержантом, а в 1789 году произведен в прапорщики и даже принят

(разумеется, на бумаге) в штат генерал-поручика Кречетникова младшим

адъютантом; но через три месяца уволен по прошению от службы без

награждения чином. Выбор нынешнего нового пути, не совсем понятный для нас,

изъясняется тем, что между знакомыми родных Жуковского в Туле жил в

постоянном отпуску майор Рязанского полка Дмитрий Гаврилович Посников,

который вызвался устроить судьбу мальчика. Его одели в мундир и отправили в

Петербург для дальнейшего следования по назначению. Здесь, в Зимнем дворце,