Вадбольский 4
Шрифт:
Я поощряюще улыбнулся ей, девочка старается, но не останавливался, пока не добрался быстрым шагом до кабинета. Быстрый осмотр показал, что никто больше не пытался открыть хитро запертую дверь, я вошёл с облегченным вздохом.
— Шаляпин, — сказал я, — остаешься здесь и бдишь!.. Охраняешь дом и мою родню.
— Будет исполнено, — прогудел он мощным церковным басом.
Карницкий вполне может напасть на все мои точки разом, у него людей, больше, чем нужно, чтобы смести с лица земли крохотное имение барона вместе со всеми его людьми, имуществом
Обогнув стол, я шагнул в пространственный пузырь с такой скоростью, что даже успел упереться в стену, как мне показалось.
В основание шеи ударилось что-то тяжёлое, я едва не рухнул на колени, но в следующее мгновение выпал прямо в стену из серых гранитных глыб подвала моего дома в Белозерье.
Мата Хари, это она меня так приложила, уже помовает крылами перед тяжёлой дверью. Голова кружится, в ногах слабость, я торопливо захватил из потайного ящика горсть кристаллов, Мата Хари каркнула, имитируя злую и жадную ворону, быстро выхватила у меня из ладони самый крупный фиолетовый, дескать, тоже надо.
Похоже, не чувствует головокружения, правда, у неё и головы нет, вернее, она вся голова, так что сейчас торопливо вылетела наружу и сразу доложила, что в имении всё тихо, работы идут, гвардейцы упражняются, враг пока где-то очень далеко.
Я вышел быстро, впереди ещё часов шесть-семь до прихода армии Карницкого, перед особняком Перепелица ведёт мимо строем группу егерей.
Увидел меня, рявкнул:
— На командира равняйся!.. Стой, раз-два!
Егеря, чеканя шаг, остановились, Перепелица развернулся в мою сторону, вытянулся и молодцевато отдал честь. Глаза его выпучились, я запоздало понял, что смотрит на левую половинку груди, где на китель приколот Императорский Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия — высшая военная награда Российской империи, правда, всего лишь четвёртой степени.
Глаза его совсем уж как у большого морского рака, он даже нервно сглотнул и сказал хриплым голосом:
— Ваше благородие!
Я помахал рукой ему и гвардейцами, что выныривали отовсюду и таращили глаза на орден. Ну да, девиз ордена «За службу и храбрость», его статус: высший военный орден за боевые заслуги. Награждают только за отличия в военных подвигах, никогда за службу, за выслугу или какие-то ещё достоинства.
Егеря из новеньких тоже не сводят взглядов с ордена, я ощутил неловкость, ишь как зачарованно смотрят, объяснил с неловкостью:
— Прилежно учусь. Государь Император вот лично приколол за тщательное и успешное выполнение заданий.
Перепелица икнул и повторил:
— Да-да, за тщательное выполнение… заданий.
Взгляд его всё ещё устремлен на орден, знает, шельма, что ордена, вручаемые за военные подвиги, имеют особое отличие — перекрещённые мечи и бант из орденской ленты.
Здесь и перекрещённые мечи, что означает, своими действиями вырвал у врага победу и принёс её нам, и бант, значит врукопашку уничтожил не
Я сказал Перепелице значительно:
— Всё это время я был на зимней сессии, понял?.. Я же скромный учащийся, не забыл?
Он дёрнулся, выпрямился.
— Ваше благородие, как можно!.. На занятиях вы были, на занятиях. И боевой орден дали за… успешные занятия, я так и понял! Учиться так важно, так важно для Отечества!
— Вот-вот, — сказал я с удовлетворением. — А теперь главное. Карницкий наконец-то собрался с силами и двинул всю армию. Наши люди, которые там, докладывают. Их там нет, но они всё видят.
Он кивнул, на лице полнейшее понимание, вот для чего и нужны егеря, их там нет, но они сила.
— Будут здесь через шесть часов?
— Да, — согласился я. — Но принимать бой на своей территории, это неизбежные разрушения и даже потери среди гражданских. Потому встретим их на подходах.
Он спросил быстро:
— Как насчёт упреждающего удара?
— Это обязательно, — заверил я. — Их всего несколько тысяч!.. А у нас уже больше сотни.
Ко мне подбежали Иван, Василий и Бровкин. Вместе с Перепелицей они весь мой офицерский состав, пусть не все успели побывать офицерами в армии, но здесь уже командуют, значит офицеры.
Тадэуш бросил ладонь к виску.
— К отражению атаки всё готово!
Я прислушался к докладу Маты Хари, сказал значительным голосом:
— Ихтамнеты докладывают, к нам идут тремя отрядами. Часть на грузовиках, часть на конях, эти тоже вязнут в болотах, но большинство пешие. Два отряда наёмников, третий — личная гвардия. У них и оружие получше, и вообще всё. А вот что впервые, так это артиллерия… Она отстаёт очень сильно, всякий раз с трудом вытаскивают из грязи.
— Это их сильно затормозит, — сказал Бровкин знающе. — Но без неё не начнут. Сначала обстрел ядрами, потом штурм.
Я прислушался к неслышимому им докладу крылатого ихтамнета, уточнил:
— Пушки у них новейшие. Три штуки. У них хорошая дальность стрельбы, в ящиках не чугунные ядра, а бомбы.
В глазах Перепелицы уровень уважения скакнул ещё выше, перешёл в почтение. Хорошие у меня ихтамнеты, если даже такое сумели выяснить.
— Мата, — сказал я мысленно, — займись пушкарями. Нельзя их допускать на дальность выстрела по зданиям. Боевой лазер у тебя уже не лазер, а вообще чёрт-те что, даже не знаю, зачем он тебе такой…
— Хай будэ, — сказала она сварливо. — Надо готовиться к войне с человечеством! Вы же такие хитрые!
— Точно, — сказал я, — ты суфражизма нанюхалась.
Она спросила деловито:
— А после пушкарей?
Командиры смотрят на меня с ожиданием, наш диалог с Матой Хари занял не больше секунды времени, я вздохнул и сказал веско:
— По данным разведки, пушки постараются… обезвредить. Ихтамнеты во время марша будут высматривать офицеров. Это у нас хрен отличишь командира от рядового, а там они все как попугаи, не промахнёшься.