ВЕДьМА, мэйд ин Раша!
Шрифт:
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 7. Князь Чернояд ======
Последнее время она стала задавать чересчур много вопросов! Оставшись в одиночестве – не считать же за компанию двух молчаливых садовниц – Александр еще раз прокрутил в мыслях свой разговор с Еленой. Все-таки он в ней не ошибся. Сын мэра Миша, как, впрочем, и все Видящие, действительно судил о людях не по словам и поступкам, а по их сокровенной сути, оттого заставить мальчишку довериться себе князь не смог бы никакими усилиями. А Елене особенных усилий и не понадобится, особенно теперь, когда выброшенный ее же старанием в непривычную пугающую среду мальчишка будет цепляться за девочку, как за последнюю сияющую соломинку. И, влияя на Лену, можно будет влиять на него – ради этого стоит и притерпеться к общению с неугомонной девчонкой. Терпит же он многих довольно-таки утомительных в общении субъектов, пока они приносят пользу. Взять хотя бы мэра… Дело, из-за которого владыку злых сил столь бесцеремонно выдернули на светский раут, действительно оказалось стоящим внимания. Хотя, из песни слова не выкинешь, похоже, что Аркадий Аристархович окончательно свихнулся. Трудно представить себе мир, в котором все слепы. Но, об этой теории Александр когда-то читал, существование любого мира, который вообще можно предположить, вполне вероятно – не так уж важно, ГДЕ и КОГДА подобный мир затерялся… И если в мире слепых родится единственный зрячий, безусловно, необычный, более никому не свойственный дар станет для него скорее помехой, чем преимуществом. В мире слепых никогда не возникнет даже слов, которыми он мог бы объяснить другим сам факт – зрения. В какой-то мере этот человек неизбежно станет безумцем по нормам своего родного мира – но будет ли «исцелением» выколоть ему глаза? Похоже, Аркадий Аристархович, сын которого на беду свою оказался в мире людей таким вот зрячим, считал именно так, пожелав принести уникальные способности мальчика в жертву общепринятой Норме! Болван! Дело даже не в том, какую выгоду из этих способностей можно было бы извлечь, нет, но любящий папаша проявил себя поистине глупцом, вообразив, что это сделало бы Мишу счастливее! Счастливы ли ослепшие люди, потому что не видят многочисленных уродств мира? Оглохшие, никогда больше не столкнувшиеся с бранью или оскорблениями?! Одно дело вообще не обладать чем-то от рождения и жить с этим – не так уж сложно, но совершенно другое – потерять чувство, без которого не мыслишь себя! Хотя князю на самого мальчишку было, по сути, наплевать, такой перспективе он, пожалуй, посочувствовал бы. Подумать только, какие раны люди способны нанести своим близким любовью – вражде и ненависти подобное и не снилось. К счастью, обитатели Монастыря, которые, собственно, и могли бы лишить Мишу его дара, оказались людьми вменяемее, чем мэр: как бы Чернояд ни относился к Монаху, тот заслуживал уважения тем, что ответил отказом на безумное требование. И нажил этим, надо заметить, серьезные неприятности – все же Аркадий Аристархович обладал достаточной властью, чтобы суметь создать проблемы даже настоятелю. Настоятелю монастыря, построенного едва ли не одним из первых на Руси, возможно, даже раньше официального ее Крещения. Простоявшего на этих землях много веков… и теперь заявленного городской администрацией на снос под стройку, дабы возвести на его месте торговый центр! Экзекуторы, обладающие колоссальной силой и опасные для самых могущественных существ волшебного мира, перед властями мира обыкновенных людей оказались возмутительно беспомощными, другое дело, что на Монастырь не замахивались даже в революционной горячке прошлого века! У Чернояда были к монастырю и его настоятелю определенного рода личные счеты, недавно пополнившиеся неразумной попыткой Экзекуторов обидеть его ручного змееныша, на которого вообще-то мало у кого рука поднимется! Да и укрывательство этого художника «от слова худо», мягко говоря, симпатии не добавляло. Но слишком многое в равновесии как между светлой и темной стороной волшебного мира, так и всего волшебства с миром обыкновенным зависело от существования Монастыря – поэтому князь совсем был не против выбить у Экзекуторов кое-какие преимущества и вынудить их играть по своим правилам, однако УНИЧТОЖЕНИЯ Монастыря ради блажи какого-то чокнутого папаши, не научившегося понимать слово «нет» – такой глупости он никогда не позволил! Другое дело, что монастырским ни о чем таком знать вовсе не обязательно! Пусть считают, что коварный Темный князь спит и видит, как бы сравнять с землей их гнездышко. Тем проще будет выбить из них определенные уступки. – Гм… Александр? – Никогда не подкрадывайся ко мне со спины, ребенок! – не оборачиваясь, сквозь зубы процедил Чернояд. – Чего тебе? – Я только хотела спросить, – ничуть не шокированная резким тоном Елена встала справа от него. – если языческое божество может убить только другое, равное по силе, то как погиб твой предшественник? Неужели Надежда могла совершить такое. – Надежда… Надежда не могла бы тапочкой на таракана замахнуться, как и ты сама, я полагаю. Лада не обладает силой убить кого бы то ни было, я, да и Сергей тебе должен был уже говорить. Лада – воплощенный свет и милосердие, она вообще не может стать причиной чьей-то смерти. – А если станет? – Тогда это не Лада. Елена помолчала, переваривая информацию. – Слушай… я не вегетарианка. Мех никогда не носила, не люблю, но из кожи обувь там, наверное была. Значит, причина смерти… Александр испустил тяжелый вздох бесконечного терпения. Только женская логика способна на подобные увязки! – Леночка, причина – это то, что произошло ДО события и послужило толчком к самому событию. Вернее, толчком обычно служит повод, но это несколько другое. Думаю, ты не имела привычки есть животных живьем, как твоя новая подружка Магда, или самолично сдирать шкурки. Если звери уже мертвы окончательно, маловероятно, что им можно чем-то помочь, отказываясь есть мясо и носить кожаную одежду, кстати, не забывай, что многие твои предшественницы жили во времена, когда в русском климате – тогда Погодницы посерьезнее относились к своим обязанностям и зимой обычно было холодно – невозможно было обойтись без одежды из меха, а до синтетики промышленность еще не доросла. Понимаешь? – Угу. И все-таки? – Того Чернояда уничтожил Светлый Витязь. Это… поскольку сила самой Лады не может быть применена для насилия, в ее свите обычно есть защитник, воин. Человек по
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 8. Виктория ======
Иногда трудно бывает понять, что страшнее: не получить того, чего хотела, или получить… или оказаться буквально в шаге от этого, когда уже начинаешь немного сомневаться. Матвей, ее новые подруги, их миссия Берегинь… когда все это так незаметно успело перевесить самое заветное, как недавно казалось, желание Виктории: чтобы в их семье все стало по-прежнему. «Или, может, – вспомнив лицо мамы, девочка перевернулась на другой бок и уставилась в стену. Сон упорно не приходил. – может быть, я просто чувствую, что как раньше все равно уже не будет?» Она слишком изменилась за эти полгода. Слишком много пережила. Да и мама, наверное, тоже. Ну почему в жизни все всегда так… непонятно? Раньше Вике такое в голову не приходило. Девочка считала, что точно знает, что хорошо, а что плохо, а теперь выходило, что… что плохо будет в любом случае? Или все-таки хорошо? «В жизни, дорогуша, приходится что-то выбирать!» – ехидно говорила Морская Ведьма из Диснеевского мультфильма. Но как можно выбрать между такими важными вещами? Как можно чем-то тут пожертвовать? Выбирать между собственным счастьем, долгом и… и опять – собственным счастьем. Потому что, хоть Виктория и убеждала себя, что родители непременно будут счастливы, если снова окажутся вместе, вспоминая их сегодняшний разговор, она все сильнее терзалась сомнениями по этому поводу. Даже близкие и любящие люди иногда ссорятся. Даже, пожалуй, часто – ведь от близких тяжелее принимать то, что с равнодушием примешь от кого-то постороннего. Но этот разговор не был такой ссорой. Снова крутанувшись на подушке, Вика уставилась в потолок. Казалось, сегодня ей ни за что не удастся заснуть – девочка четко это осознавала… пока не проснулась от тихого гудения мобильника, звонок в котором по ночному времени всегда был отключен. Весной светало непривычно рано, однако сейчас за окном стояла неразбавленная темень, что означало время не позднее шести утра! «Ну, какого…» – Доброе утро, Берегиня… – Ой, блин, Монах! Кхм… простите… э-э… к Вам положено обращаться «батюшка», или что? – Как правило, меня называют «отец настоятель», но вам не обязательно следовать монастырским правилам. Прости что разбудил, дитя мое. Мне только когда ты уже ответила, пришло в голову, что в мирской жизни редко просыпаются раньше семи. – Ничего… страшного, – усилием воли подавив зевок, выдавила Вика. – что-то случилось? – Пока что нет. Я всего лишь пытаюсь предотвратить. Мне… нам, Монастырю, очень нужна сейчас помощь, понимаю, что в непосредственную миссию Берегинь это не входит… … оттого и прошу тебя и твоих подруг о встрече, как об акте милосердия. Монаха и не спросонья-то иногда бывало затруднительно понимать. – Гм… – снова беззвучно (по крайней мере, надеясь, что беззвучно) зевнув, девочка уточнила. – когда и где? Отключившийся телефон продемонстрировал на дисплее пятнадцать минут шестого. Виктория с ужасом подумала, как много нового и интересного о собственной персоне наслушается, разбудив сейчас девчонок! Монах, если уж ему до того приперло, что «о встрече просит, как об акте милосердия», мог бы сам связаться со всеми! И как позвонить в такое время, например, Дарье, у которой нет мобильника, да и домашний телефон в дисциплинарных мерах «арестован»? В процессе решения этой головоломки Вика окончательно проснулась и только тогда вспомнила про телепортацию. Применять новое умение девочка старалась очень осторожно, не вполне разобравшись, как оно работает, и, не зная точно, не рискует ли, например, впечататься в стену на молекулярном уровне. Но комнаты девочек представляла себе достаточно четко, поэтому все-таки решила рискнуть… тем более уверенности, что получится выбраться из дома, не разбудив маму, тоже не было. Труднее всего пришлось с Евгенией. Даже не желая вникать с таинства вроде: как подружки (Вика уже успела выдернуть из квартир Дарью и оказавшуюся, на счастье, хроническим «жаворонком» Алину, оказались в ее спальне и чего, собственно, от нее хотят, пышечка накрыла голову подушкой и обозначила свою позицию как «умру, но не проснусь!». Опасаясь затевать шумную возню в такое время в чужом доме, девочки просто схватили подружку под руки и даже ноги и прямо так переместились уже в спальню к Маргарите, которую Вика из некоторых опасений оставила «на сладкое». Если честно, при взгляде на такую безупречную и холодную леди, как Марго, Виктория представила бы себе совсем не такую комнату, какая оказалась у «принцессы Романовой» на самом деле. С точки зрения Вики Маргарите подошло бы полупустое мраморное помещение, возможно, даже с колоннами или какой-нибудь скульптурой, шикарный ковер, чтобы смягчить холод мраморного пола, антикварная кровать с балдахином и все такое. Однако их нордическая леди оказалась обитательницей весьма уютного уголка, заполненного пушистыми мягкими игрушками и наполовину утонувшего в свежей зелени невероятно разросшихся комнатных цветов. Кровать, правда, действительно оказалась шикарной. Если бы на Викин диванчик, когда она на нем спала, кто-то неожиданно плюхнулся, это могла закончится травмами для всех участников, Маргариту же не желающая вспоминать навыки «человека прямоходящего» Ева даже не задела. Разве что заставила слегка подпрыгнуть и обманчиво-ясными, какие бывают у только что проснувшихся людей, льдисто-зелеными глазами уставиться на Викторию, моментально разоблачив в ней главную виновницу происходящего. Евгения, кстати, как ни в чем не бывало, тут же превратила в уютный кокон уже Маргаритино одеяло, не открывая глаз, подтянула поближе одну из маленьких подушечек и, уткнувшись в нее курносым носом, возобновила здоровый крепкий сон. – И как это понимать? – беззвучно прочистив горло, зубодробительной вежливостью осведомилась Маргарита. – Мне позвонил Монах. Им срочно нужна помощь Берегинь. – Понятно, – с нейтральным видом кивнула Марго и… резко сдернув с Евы свое одеяло, одним движением в него закуталась и рухнула на вторую подушку, отвернувшись от неожиданных гостий. – спокойной ночи. Выход найдете. – Маргоша… – Слышать ничего не желаю! После того, как я последний раз приняла всерьез болтовню этих псевдосвященнослужителей, я из-за этого фактически потеряла подругу. Евгения с сонным ворчанием попыталась отвоевать одеяло, но отчего-то не смогла даже толком пошевелить гораздо более легкую на вид блондинку. Безуспешная борьба, кажется, наконец хоть немного привела ее в чувство. – Ты последний человек на Земле, рядом с которым я бы хотела неожиданно проснуться, – хмуро буркнула пышечка, мутным взором изучая слегка растрепанную копну светлых волос. – хотя еще Мартын… но он, по крайней мере, противоположного пола… – Просто камень с души: наши чувства совершенно взаимны! – без тени улыбки, судя по тону, отрезала Марго. – Всего вам хорошего, девочки! – Маргарита, ну давай попытаемся рассуждать здраво! – Дарья оказалась единственной, кто мог хотя бы попытаться скрестить с Марго ее же излюбленное оружие. – Мы почти ничего не знаем о волшебном мире и помощь Монастыря вовсе не была бы лишней. – Дождешься от них! – разражено буркнула Маргаритина макушка. – Но теперь, когда они просят – заметь, просят – нашей помощи, в обмен… ну, или, лучше, в качестве благодарности мы могли бы попросить у них некоторую информацию, кто знает, что может оказаться полезным, чтобы найти Елену. Или хотя бы знать, где ее искать, ведь о замке этого Чернояда… – В замке Елены нет. И самого Чернояда тоже, – все-таки соизволив повернуться, Маргарита с раздраженным видом села на кровати. – этот милый особнячок охраняет очаровательнейшая особа с неустроенной личной жизнью – если я правильно поняла подробности и нюансы, в ближайшее время князь туда и носа не сунет. – Не поняла, – честно призналась совершенно сбитая с толку Вика. – Личную жизнь она, похоже, при его участии намерена устраивать, а он однозначно против. – Князь Тьмы… прячется от поклонницы, ты имеешь в виду?! – Это драконша где-то... даже не представляю, какой длинны! Похоже, наш общий друг Айтварас по драконьим меркам ростом не вышел… с другой стороны, как раз у него-то не наблюдается проблем с личной жизнью, откуда нам знать… – Постой-постой, – перебила Маргариту Дарья. – Ты что, одна отправилась в волшебный лес?! Вот уж от ТЕБЯ не ожидала подобных выходок! – Ну… – блондинка с легким смущением потеребила ленту на ночнушке. – понимаю, это было не слишком осмотрительно с моей стороны. Но сколько мы можем ждать у моря погоды? Времени не так уж много, папа решил свои проблемы в Петербурге, скоро мы возвращаемся. А я… то есть – мы – ни на йоту не продвинулись в поисках Лены! Виктория присела на краешек кровати, переваривая информацию. – Мой отец объявился, – наконец тихо сказала она. – говорит, что хочет восстановить семью… и, конечно, вернуться в Москву. – Ну, если у твоей мамы есть хоть капля собственного достоинства… – Перестань! Дело не в этом… Вам не кажется странным, что все это случилось именно сейчас. Мы мешаем Чернояду, но – помните, он сам сказал – он не хочет сам первым наносить удар. Когда у Мары не получилось от нас избавиться, нас так вовремя пытаются разлучить! – По-моему, ты чересчур мнительна! Не мог же Чернояд направить сюда твоего папашу, наверняка он давно искал вас, вот и нашел только сейчас. Да и дела у маргошиного отца рано или поздно должны были пойти на поправку… однако вы правы, девочки, как же не вовремя! Вик… Я понимаю, ты этого так ждала, но ты ведь нас сейчас не бросишь? – Папа хочет помириться… но, боюсь, до этого далеко… – И мои родители согласились подождать, пока я закончу учебный год. Ладно, девчонки, так и быть. Хоть мне это и не нравится, но я согласна, чем смогу, помочь этому Настоятелю – если он без этих его обычных оговорок согласится предоставить нам информацию. Так, мне нужно минут двадцать, чтобы привести себя в порядок, и… – Я иду с вами! – твердо сообщил, распахнув дверь Маргошиной комнаты, Николай.
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 9. Коля ======
На первой странице, на красной строке
Старик рисовал чертежи на песке,
И он мне сказал, что я главный герой этой книги.
Я вытащил меч, я пришпорил коня,
Дождался, пока все заметят меня,
И прочь ускакал, чтобы вышло начало интриги.
И прочь ускакал, чтобы вышло начало интриги.
Филигон Кендер «Песня главного героя»
– Кхем… не то, чтоб я лезла не в свое дело, – одетая в байковую пижаму с рисунком из забавных дельфинчиков и осьминожек Евгения по-турецки уселась поверх одеяла. – но, вижу, он уже в твою спальню вваливается без стука… Смысл слов дошел не сразу, мысли Коли мгновение назад были заняты совсем другим, поэтому он в некоторой прострации изучил улыбчивые рожицы осьминогов на пижаме Евы, скользнул взглядом по одетой в длинную, почти до худеньких коленок, широкую футболку Вике, закутанной в халат Дарье, Алинке, на которой вообще присутствовала только бело-розовая комбинация, какие обычно носят совсем малышки, и, только остановившись взглядом на Маргарите, длинная, почти до пола, легкая ночнушка которой слегка напоминала древнегреческий хитон, почувствовал, как лицо заливает краска. Маргарита сидела на другой стороне кровати, подогнув одну ногу и свесив на пол вторую – из-под длинного льняного подола выглядывала половинка маленькой аккуратной ступни – и чуть склонив набок голову в волнах всегда тщательно уложенных, но сейчас пребывающих в изящном беспорядке белокурых волос, слегка золотящихся спелой пшеницей в мягком свете настольной лампы. Сейчас девочка казалась удивительно беззащитной – если усилием воли изгнать из памяти вчерашний образ грозной богини, олицетворения Матушки-Природы, связываться с которой не рискнула даже чудовищная драконица. Образ, в какой-то момент отобразившийся в его нежной изящной Маргарите, которую Коля предпочитал мысленно называть Прекрасной Дамой. – Из-звините… – Да чего уж, красавчик, тут все свои… – едва сдерживая смех, подмигнула Евгения. Маргоша, раздраженно поджав губы, легонько ткнула ее в бок. – Прекрати паясничать! И без твоих дурацких комментариев вчера едва удалось его убедить, что это удобно – переночевать у нас, моя репутация не пострадает и все такое прочее. – У вас? – заинтересованно накренившись в сторону Маргариты, с нажимом переспросила Ева. – В гостевой комнате, – процедила сквозь зубы та. Пышечка разочарованно фыркнула. – И как тебе удалось его там поселить, чтобы родители не заметили? – взволнованно вступила в разговор Даша. Марго довольно-таки равнодушно пожала плечами. – Никак. Я его представила, сказала, что это племянник Мариванны, который у нее на время остановился, и спросила, можно ли ему переночевать сегодня у нас. Папа еще днем уехал по делам, а мама не возражала… еще прошептала мне в коридоре на ухо, почему, мол, я ей сразу не призналась, почему на самом деле не хочу уезжать. Слегка оправившись от смущения, Николай на всякий случай уставился в пол себе под ноги и упрямо повторил: – Я сказал, что иду с вами. – Это еще зачем? – Подумайте сами, если произошло что-то, с чем Настоятель и все экзекуторы не способны справится самостоятельно, это может оказаться очень опасным. – Поэтому кудрявый и обратился к НАМ, – широко улыбнулась Евгения. – мы же типа супергерои и все такое! – Вам может понадобится помощь! Я умею драться на мечах… – Я тоже занималась фехтованием, – напомнила Маргарита. – правда, конечно, не оцениваю свои способности настолько высоко, чтобы с каким-то ржавым дрыном атаковать полукилометровую гадюку, которая, кстати, никому не угрожала, а просто со скуки вздумала потрепаться о всякой девичьей чепухе… Коля почувствовал, что снова заливается краской. Это же надо было так выставить себя на посмешище что перед чудовищем, что перед Прекрасной Дамой. Не учел как-то заранее вариант, что эти двое… две могли всего лишь мирно беседовать. Не дело это, если подумать, с драконами разговоры вести, всем известно, что они кого угодно уболтают, а потом… да мало ли что им взбредет в голову! Хотя змея определенно была женского пола, такие к девицам равнодушны, но все равно – не дело это. Но он из-за своей глупой поспешности теперь не в той ситуации, чтобы поучать Маргариту… да и не станет она слушать! – И стрелять… – Вряд ли лучше Виктоши, – хихикнула Алина. – она у нас не хуже Вильгельма Теля, в вишенку попадает! – Ну… да в конце-то концов, я мужчина! – И что? – Ева выразительно подняла бровь. – мы же не развлекаться идем, а вроде как по делу. Похоже, ее точка зрения относительно мужчин и того, зачем они нужны, несколько отличалась от Колиной. Маргарита, задумчиво барабанящая пальцами по прикроватному столику, коротко взглянула Коле в глаза, кажется, даже с сочувствием, и снова пихнула Евгению в бок. – Я сказала, хватит этих дурацких шуточек! Девочки… думаю, ничего плохого не случится, если он пойдет с нами. На Николая можно положиться, я точно знаю. – Мало нам Ольги с ее привычкой сначала бить, а потом разбираться, что вообще… – Да ладно тебе, Маргарита права, как в сказке «Репка», порой и Мышкина помощь… – Коту под хвост! – Да хватит вам, девочки! – слегка повысила голос Виктория. – Сейчас мы разбудим Елизавету Николаевну и Лилю – тогда уж вообще никто никуда не пойдет. Сколько нам времени понадобится, чтобы объяснить, какого черта мы в такое время делаем тут впятером, да еще с Николаем… – Оу! – круглое лицо Евгении приобрело какую-то нехорошую задумчивость. Николай искренне надеялся, что не на тему того, что с ним можно сделать… впятером… Уже в третий раз за утро лицо предательски начала заливать краска, парень в отчаянии подумал, до чего же беспардонными бывают порой современные девушки. Он, конечно, понимал, что Ева просто шутит… вернее, просто над ним издевается, но все равно, не пристало девице не то, что говорить, а даже думать такое! «Хорошо, что Маргарита совсем не такая!» – Ева, нам понадобятся твои «снегурочки», – напомнила Дарья. – мне вообще запретили выходить из дома, так что… – Даш, ну ты ж у нас самая умная, а! Какие могут быть Снегурочки, когда снега уже месяц, как нет? – А я знаю! Я, я знаю, знаю, знаю! – от избытка чувств Алина запрыгала на одной ножке. – Надо так же оживить отражения, как в фильме «Марья-Искусница», помните этих «что воля, что неволя – все равно»? Пойдемте на улицу, найдем какую-нибудь лужу, и-и-и… – Уж луж-то, думаю, в любое время года предостаточно! – Попытка не пытка… идем! «Меня здесь никто не желает воспринимать всерьез! Даже Маргарита… она жалеет меня, а не верит, что я действительно на что-то способен! Проклятье, это несправедливо, все порой ошибаются… Неужели из-за одного промаха я буду расплачиваться вечно?» Маргарита, против обыкновения, держащаяся позади подруг, совсем рядом с плетущемся в арьергарде Николаем, обернулась и с ободряющей улыбкой коснулась его руки, мягко сжав пальцы в ладони. – Не обижайся на нас, пожалуйста, – шепнула она. – все сейчас немного нервничают, а Еву иногда заносит, когда она таким образом пытается всех приободрить. – И ты нервничаешь? – Почему-то мне кажется, что Монах ничего радостного нам не сообщит. Но мы умеем справляться с проблемами. И мне гораздо спокойнее, когда ты рядом, честно. Отца-настоятеля Коля еще не видел. Фантазия услужливо подкинула шаблон этакого Мерлина – длиннобородого седого старичка, разумеется, с крахом обрушившийся при виде невысокого мужчины средних лет, у которого не было не только бороды, но и волос. Понятно становилось, отчего Ева таким ехидным тоном называла Монаха «кудрявым»… На классического мудреца-наставника настоятель отчего-то совершенно не походил… впрочем, на православного священника – тоже. – Спасибо, что откликнулись на мой зов, девочки, – встав им навстречу со скамейки в почти безлюдном парке, склонил голову Монах. С коротким недоумением скользнул взглядом по Николаю. – приветствую и тебя, друг мой. Поверьте, дело исключительной важности вынудило меня… – А часиков до десяти Ваше дело исключительной важности подождать не могло? – демонстративно зевнула, прикрыв рот ладошкой, Евгения. – Или оно, поскольку тоже монастырское, ложится исключительно с курами и встает с петухами? На этот раз тычок достался ей от Виктории. – Пожалуйста, расскажите нам, что произошло? – Монастырь в опасности. На протяжении веков подобного не случалось, но теперь… никогда мы не были так близко к тому, чтобы утратить свою извечную обитель. – Князь Чернояд чем-то вам угрожает? – Или драконы? Мы… недавно узнали, тут появились новые Змеи, возможно, им могло не понравиться то, как вы попытались разделаться с Сергеем… то есть Айтварасом? – Девочки, – монах мягко улыбнулся. – у князя нет власти против монастыря. Ни у Князя Тьмы, ни у Пресветлой Княжны. Мы храним равновесие и ни единая из сторон над нами не властна. Нет, хотя, быть может, без Чернояда тут не обошлось, непосредственно он к этому не причастен. Что до драконов, они с трудом переносят общество себе подобных, более того, абсолютно чужды человеческому пониманию родства и взаимовыручки. Змей может рисковать собой ради девицы, о которой вскоре может и забыть, придумав себе новую игрушку, но можно прикончить одного дракона на глазах у другого – и сородич даже кончиком хвоста не шевельнет, чтобы ему помочь. – Так в чем дело? – нетерпеливо напомнила Маргарита. – Опасность. Для вашего Монастыря. – Все началось очень давно… присаживайтесь, прошу Вас. Тогда эта история была еще историей ничем не примечательного человека… хорошего человека, – Монах тоскливо вздохнул. – если бы вы только знали, как печально бывает видеть, как люди, обладающие светлой душой и искренней, чуждой всякой подлости натурой, порой старательно и трудолюбиво творят столь чудовищные вещи, до которых порой не додумается даже самый отъявленный негодяй! Но у каждого время от времени возникает соблазн… возможность якобы обмануть судьбу – и не у всех хватает сил, дабы этот соблазн преодолеть. Особенно когда многое поставлено на карту. Или немногое… но самое для человека дорогое. – В общем, мы уже поняли, это долгая и поучительная история – может, сразу перейдем к трагической развязке? Позавтракать бы… Кто-то из подруг раздраженно шикнул. Выдержав паузу, Монах продолжал: – Скажите, Берегини, что вам известно о мэре этого небольшого городка, Аркадии Аристарховиче Емельянове? – Ну, – Дарья поправила очки. – я делала о нем доклад в прошлом году. Емельянов очень хороший мэр, если в администрации и воруют, то так, что город от этого не страдает. Уделяет очень пристальное внимание социальной сфере, особенно заботится о семьях с детьми-инвалидами и сиротах. Вообще детей очень любит, насколько мне известно, он вдовец, один чуть ли не с самого рождения растит сына… – Поговаривают еще, что у мальчика со здоровьем нелады, – вставила Евгения. – типа дебил… то есть, ну это – замедленное развитие, вот. – Это неправда, – тихо возразил настоятель. – с умственным развитием у Миши Емельянова все в порядке. Мальчик обладает очень редким даром… Даже уникальным в своем роде. Как вы уже поняли, чаще всего сверхъестественные способности раскрываются в подростковом возрасте, когда человек уже в достаточной мере осознает себя и способен адекватно воспринять собственную исключительность. В случае с Михаилом… его дар активен с самого рождения. – Представляю, что способен натворить ребенок с магической мощью! – Нет-нет, этот дар… скажем так, пассивен. Но он наложил неизгладимый отпечаток на личность мальчика. У Михаила проблемы… с которыми он не идет к отцу. Когда-то еще юный Аркадий пожелал любви прекраснейшей из женщин, а потеряв ее, сделал их общего сына единственным смыслом собственной жизни, его любовь к Михаилу граничит с безумием… и порой даже я не могу сказать точно, не преступил ли Емельянов эту границу. – Все это, как мы понимаем, присказка – а триллер впереди? Усё, молчу я, молчу… – Как вам известно, при Монастыре мы обучаем Экзекуторов, людей, способных противостоять магии, в том числе и лишая магических способностей. Аркадий пожелал избавить сына от его дара, заставляющего быть… таким. Я мог бы сказать, что мальчика ждет великая судьба и от него многое в мире зависит. Что мы не вправе вмешиваться – Экзекуторы лишают Силы лишь тех магических созданий, что напрямую вредят людям. Я мог бы многое сказать, но вы же вновь сочтете это пустой болтовней и будете отчасти правы. Суть вовсе не в том. Но не один Экзекутор, включая меня самого, даже если захочет, не сможет лишить Михаила его дара. Аркадий не поверил в это, потому что не желал верить. – Постойте! Так что, сам Аркадий Аристархович тоже обладает какими-то способностями. – Нет. Сейчас он самый обыкновенный… мэр. И администрация города с его инициативы приняла проект строительства торгового центра на месте нашего Монастыря. Физиономии всех пяти Берегинь надо было видеть… Минуты три висело потрясенное молчание… – И к этому Вы вели столь долгое вступление? От нас-то Вы чего хотите? Обратитесь… куда-нибудь, наверняка ведь у Вас там памятник старины или еще чего. Есть специальные конторы, которые защищают архитектурное наследие. – Вы знаете, как Аркадию удалось так быстро и так высоко подняться, девочки? Сколько лет уже он управляет этим городком? А слышал ли о нем хоть кто-то до того, как он стал мэром? Впрочем, вы тогда были еще совсем крошками… Нет. Аркадий из семьи колхозников. Колхоз, конечно же, уже тогда начинал медленно разваливаться… – Так время такое было. Кто-то из самых низов взлетел, кто-то, наоборот, с пьедестала повалился… Нужные связи, некоторые ухищрения – и вуаля! – Да уж. Связи, ухищрения… Что вам известно о Лебединых Девах, Берегини? – В скандинавской мифологии это одно из названий валькирий, – охотно, словно отвечая у доски, откликнулась Дарья. – позже элементы проникли в германский и, собственно, славянский фольклор. Заколдованные принцессы – своего рода «оборотни наоборот», лунный свет ненадолго возвращал их в человеческий облик. Царевна Лебедь из сказок Пушкина… – Да… образ потерпел серьезные изменения. Да, действительно большую часть жизни Девы предпочитают проводить в обличье прекрасных птиц, но лунными летними ночами они сбрасывают свои крылатые одеяния, чтобы искупаться в лесном озере, где цветут лилии. Такие ночи: редкий шанс для людей, предпочитающих в буквальном смысле слова ловить свою удачу. Лебединые девы – весьма агрессивные существа, хотя они же – олицетворение женственности, хм… женских чар. Многие погибали, пленившись их красотой… Но некто, увы, даже мне неизвестно, когда и как именно это произошло, вынудил Лебединых Дев принести клятву: если человек сумеет поймать одну из них, в обмен на свободу она обязана выполнить три его желания. Правда, счастья эти желания еще никому не приносили. Лишив свободы другое разумное существо можно рассчитывать на выгоду – но о счастье лучше сразу забыть. – Как-то Вы очень резко меняете тему разговора… – Аркадию служит Лебединая Дева, способная кого угодно по приказу хозяина очаровать, убедить… или уничтожить. А мы лишены возможности совладать с ней своими обычными методами, поскольку сила Девы в данный момент ей как бы и не принадлежит, а заключена в чем-то, скрепившем их договор. Только если вам удастся его расторгнуть, Монастырь будет спасен. Виктория открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Маргарита ее опередила. – Мы согласны помочь вам… – Попытаться помочь, – вставила гораздо менее уверенная Дарья. – Сделать все, что в наших силах, – подобрала немного другую формулировку Марго. – но нам тоже нужна ваша помощь, а пока что мы получали сплошные тайны и недоговорки! Хотелось бы услышать все, что Вы знаете… – Чтобы услышать действительно все, что я знаю, – Монах невесело улыбнулся. – не уверен, что средней продолжительности человеческой жизни на это хватит. Я помню десятки поколений Князей Тьмы и Пресветлых Лад, учитывая, что они обычно живут несколько дольше обычных людей, более того, я почти все эти долгие годы видел и знал в мире несколько больше, чем кто-либо. Так что даже будь у меня желание рассказать действительно ВСЕ – боюсь, оно оказалось бы неосуществимым. Вам не стоит об этом сожалеть… один безусловно мудрый человек сказал как-то, что знания преумножают горести. – Что Вы знаете по поводу этой конкретной ситуации! – снова слегка изменила формулировку Маргарита. – И что, по Вашему мнению, может оказаться для нас полезным. О Ладе, Чернояде, думаю, учитывая Вашу просьбу, не лишним так же будет поговорить об этом мэре и Лебединых Девах. То, что их можно ловить в летнее полнолуние у водоемов и загадывать желания, вряд ли нам чем-то поможет, если мы не знаем, что противопоставить этой конкретной. Кроме того, как вообще вышло, что обыкновенный человек оказался в курсе всей этой потусторонней чепухи? Неужели воспринял настолько всерьез слова маленького мальчика? – Нет, – настоятель покачал головой. – все началось до рождения Мишеньки. Незадолго до его рождения. Если бы вы слушали меня внимательно, то обратили внимание на слова, что Аркадий СЕЙЧАС – самый обычный человек. И на то, что он, еще будучи когда-то никому не известным, пожелал любви прекраснейшей из женщин. Емельянов был Светлым Витязем – правда, очень недолго – и, конечно, утратил со смертью Лады свой дар. Светлый Витязь спутник, подобно Луне он может светить отраженным светом звезды, но потеряв свою звезду, погасает. Молча слушающий разговор Коля при этих словах затаил дыхание. – Так покойная жена мэра – и есть убитая в прошлом Лада?! Очень любезно с Вашей стороны, отец-настоятель, было сообщить нам об этом только сейчас! Чем еще порадуете? – Кто такой Светлый Витязь? –
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 10. Отражения ======
Знает каждый снеговик: Снеговика
Лепят дети лишь на миг – не на века,
Лепят дети лишь на миг,
Лепят дети лишь на миг,
Лепят дети лишь на миг –
Не на века.
Снеговик – это значит,
Что он вылеплен из снега,
Это всем давно известно,
Хоть кричи, а хоть молчи.
Снеговик зимой не плачет,
Но заплачет, если с неба,
Если с неба, если с неба
Хлынут жаркие лучи.
песня Снеговика из фильма “Тайна Снежной Королевы”
Март выдался солнечным, даже жарким, но с приближением весенних каникул по вселенскому закону подлости погода начала портиться. С ночи зарядил мелкий нудный дождичек, так что луж на улицах действительно было предостаточно. Час был ранний, даже вездесущие собачники еще только с заспанным видом неохотно выползали под нудную морось, поэтому лишних свидетелей тому, как число окруживших особенно крупную лужу девчонок, стоило одной из них с легким переигрыванием воскликнуть «Вода-вода, верни, что взяла!» – увеличилось ровно вдвое.
– А чего они такие тихие? – разглядывая свое ожившее отражение со всех сторон, поинтересовалась Виктория. – Неужели так и будут, как в фильме про «Марью- искусницу» замогильными голосами твердить «Что воля – что неволя, все равно…» – Вовсе не обязательно! – горячо возразила Ева, но тут все пять «отражений», словно издеваясь над оригиналами, хором выдали: – Что воля, что неволя – все равно! И уставилась каждая на свой прообраз пустыми водянистыми взглядами. – Ну вот, научили! В общем, они отвечают, если спросить, а так действительно довольно молчаливые. – Ну и хорошо, – добавила Маргарита. – куда хуже было бы, если бы они болтали без умолку! Отправляйтесь по домам и… слушай, Ева, а дорогу они найдут? – Они же наши отражения, а мы дорогу себе домой, вроде, пока без проблем находим. Во всяком случае Я. – Отправляйтесь по домам и ложитесь спать. Часов в восемь-девять позавтракаете с родителями, а потом займитесь чем-нибудь, не привлекающим лишнего внимания. Можешь немного прибраться в комнате – у меня все никак руки не доходят, – уже исключительно для своей копии добавила Марго. Отражения из лужи оказались гораздо менее своевольными и бойкими на язык, чем снежные копии, оттого возражений не последовало. – А ты лучше после завтрака скажи маме, что хочешь прогуляться, я тебя на улице перехвачу, – немного нервно добавила Виктория. – все поняли? Водяной двойник кивнул. – Водички можно? – тихо спросила одна из копий. Берегини недоуменно переглянулись, потом Маргарита, единственная, вышедшая из своего собственного дома с возможностью толком одеться и захватить сумочку, достала оттуда и отдала «водяной» бутылку минералки. – Похоже, их поить постоянно надо, чтобы не пересыхали, – извиняющимся тоном уточнила Ева. – ну ничего, особых подозрений это ни у кого не вызовет. Идем? Берегини отправились на встречу с Монахом, а отражения послушно стали расходится по домам. Но в точности выполнить указанный сценарий получилось не у всех. Первой вынуждена была в растерянности остановиться копия самой Евгении. Она уже подошла к дому, чтобы, как договаривались, незаметно пробраться внутрь и лечь спать еще часа на полтора, когда навстречу, как чертик из табакерки, выскочил худой взъерошенный мальчишка в очках со смешными слегка оттопыренными ушами. – Так я и думал, что ты попытаешься улизнуть, хотя и не подозревал, что встанешь так рано! Сама же просила помочь догнать программу – уже передумала? Копия Евы в растерянности остановилась. Ни о чем таком ее хозяйка не упоминала, только с усилием пробудив их общую память, водяная девочка поняла, что Евгения сама попросту забыла о субботних занятиях. Очень мило со стороны этого мальчика… Мартына – было придти сюда в седьмом часу утра, чтобы она случайно их не пропустила. При том, что настоящую Еву – он не мог этого не знать – в субботу раньше десяти поднять могло бы только землетрясение! – Пойдем ко мне? Раз ты уже не спишь, чего твоих-то в такую рань будить? Мама сегодня весь день на работе… выпьем чаю и приступим? – неуверенно, вернее, практически не сомневаясь в отказе, предложил Мартын. – Чаю – да! – откликнулась водяная, не успев даже вникнуть в суть остальной его речи. «Хочу пить!» Мартын с легким удивлением на нее покосился. Впрочем, его удивление нарастало. Обычно непоседливая и говорливая Евгения, которую он знал, сегодня казалась какой-то тихой и непривычно задумчивой, безропотно выполняла предложенные задания из учебника, без комментариев слушала его объяснения, но при его попытках в перерывах завязать разговор отвечала односложно или эхом повторяла фразы. Зато почти все время пила воду – мальчик то и дело бегал ставить чайник. – Ты чего, все-таки решила на диету сесть? – обеспокоено спросил мальчик, заметив почти не тронутое блюдо с печеньем. Копия знала, что настоящая Евгения любит чай с сахаром, бутербродами и конфетами, в принципе, она сама могла есть человеческую пищу, правда, без всякого для себя удовольствия – да и сладкому чаю предпочла бы обычную воду. – не стоило ТАК воспринимать мои слова. Ну что такого хорошего в перспективе стать одной из этих ничем друг от друга не отличающихся певичек? Пойми правильно, для меня ты всегда особенная… но это же страшно: всю жизнь стараться казаться не тем, кто ты есть. Ведь каждый человек особенный. Индивидуальность. – И я? – водяную девочку кольнуло какое-то странное чувство, объяснить которое, используя опыт оригинала, не получалось. – Разумеется! Надо только не стараться подражать кому-то, а принимать себя таким, как есть. Рано или поздно окружающие именно за это и начнут тебя ценить. – Думаю, ты прав, – принимая из рук Мартына чашку, протянула копия. – ты очень хороший… Обладая памятью Евы, ее отражение помнила, но не могла понять, отчего почти всегда Евгения думала о таком милом человеке, как Мартынко, с плохо скрываемым раздражением. Если ее хозяйка просто не видела очевидного… водяная с некоторым недоумением подумала, что в точности походить на такого черствого человека ей совсем не хотелось бы.
Марина
– С какой это стати я обязан тебе подчиняться? – в который раз раздраженно вопросил Раскольников. Он всегда говорил «я». А его подружка, которую ведьма ради краткости окрестила «Мусей», напротив – только «мы». Покосившись на эту во всем молчаливо согласную со спутником куколку, Марина сдержала усмешку. – Отныне ты… нет, отныне вы оба – Вестники Смерти, ребята! – снова встретившись глазами с пареньком, весело напомнила она. – Вы желали казнить и миловать, а ты, мой мальчик, еще и возомнил себя выше других людей, верно? Так ваше желание исполнилось! Однако трижды призвав смерть, на четвертый раз открываешь смерти право призывать ТЕБЯ! Так что не жалуйся. Самой Маре городок Вересково пока был закрыт. Чернояд настоял на этом, проворчав, что она и «тихо, не высовываясь» – понятия в принципе не совместимые. Ведьма в отместку отвергла любезное предложение остановиться на время в его резиденции и поселилась в квартире в одном из близлежащих поселков городского типа – она по прежнему нуждалась время от времени в чужом дыхании: Коса Смерти поддерживала в ней Силу, но не молодость и не красоту – но Марина стала гораздо осторожнее и никогда не охотилась дважды в одном населенном пункте. А там, где поселилась – вообще никогда. Впрочем, это не значило, что ведьма намеревалась в дальнейшем приближаться к понятию «тихо, не высовываясь» – тут этот занудливейший из властелинов тьмы не ошибался. Но затаиться на время, пока не придумала новый способ подобраться к Берегиням, Марина все же могла. И способ она найдет. А пока два шпиона в вересковской школе оказались для нее весьма кстати. – Ну хорошо, – попытался зайти с другой стороны Светозар. – тогда почему бы тебе не избавить меня от этого Ника. Он вечно крутится, вынюхивает… тебе же самой невыгодно будет, если нас раскроют! – Так не делайте ничего, что могло бы вас раскрыть! – отрезала колдунья, ясно давая упертому мальчишке понять, что разговор окончен. Муся так и не издала ни звука. Блондиночка… Марине она немного напоминала Галю, такую же симпатичную светловолосую тихую девушку, столь же молчаливо согласную с каждым словом – но не парня, а своей лучшей подруги Катерины. И Катя, следует отдать ей должное, относилась к той, кого приручила, гораздо более ответственно, чем этот тип. И что куколка в нем нашла? Сплошная спесь и гордыня – никакой личности! Навязались на ее голову! Девчонку так даже жалко: пойдет ведь на каторгу за своим Раскольниковым, Сонечка фигова – без колебаний пойдет! Теперь еще чучело какое-то нарисовалось, по словам Светозара, чтобы его выслеживать. Такой юный, а параноик! Может, действительно забрать у этого Ника дыхание, убив сразу двух зайцев, но как это сделать в Вересково, в школе, прямо под носом у Берегинь? Нет, дело не стоит риска. Сейчас проблемой Берегинь официально занимался Золтар – Кощей, используя свои привычные рычаги в человеческом обществе – финансовые. Пока что, правда, особых результатов его усилия не принесли, но с предназначением своим – сделать так, чтобы докучливым девчонкам было не до того, чтобы вмешиваться в дела князя – пока что справлялись относительно успешно. Но Марина не верила, что Кощею действительно удастся разлучить команду. Она сама была Берегиней и знала, какой прочной бывает связь в пятерке, даже если девушки друг друга недолюбливают. А если замысел Золтара удастся, уж она своего шанса больше не упустит! Найти бы все же лазейку в Вересково тайком от Берегинь и, желательно, от князя…
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 11. Отражения ======
Не грозят нам ни ангина, ни инфаркт,
Только век у нас не длинный – это факт.
Только век у нас не длинный,
Только век у нас не длинный,
Только век у нас не длинный –
Это факт.
Снеговик – это значит,
Что он вылеплен из снега,
Это всем давно известно,
Хоть кричи, а хоть молчи.
Снеговик зимой не плачет,
Но заплачет, если с неба,
Если с неба, если с неба
Хлынут жаркие лучи.
песня Снеговика из фильма “Тайна Снежной Королевы”
У двойника Виктории, в отличие от Евиной копии, все поначалу шло в точности так, как планировалось. Тори – так она себя после некоторых раздумий решила называть, поначалу обнаружив в памяти оригинала сказку про Королевство Кривых Зеркал и попытавшись образовать себе имя по принципу Яло – прочитав наоборот имя хозяйки, но вышло что-то совсем уж неблагозвучное. Потом она подумала, что другим повезло куда больше: копия Евы вполне могла взять имя Женя, Марго – Рита, а Али – Лина, только у полных имен Дарьи и Виктории не было других сокращений. И в конце концов придумала новое сокращение сама, сочтя, что Тори – совсем неплохой вариант. Ей удалось незаметно пробраться в квартиру Вики и ее мамы, притворится спящей, а после позавтракать в компании Жанны. Женщина сама была в это утро бледной и молчаливой, словно саму ее тоже подменили водяным двойником, оттого странностей в поведении дочери – вернее, занявшей ее место копии – не замечала. Наверное, сочла, что Вика тоже подавлена вчерашним. И не стала возражать, когда мнимая дочка отпросилась на прогулку. Гулять Тори понравилось. Накапывал легкий дождик, город накрывала подушка сырого тумана, позволяющая водяному созданию чувствовать себя практически в родной стихии. Девочка бродила по немноголюдным улицам, подставляя лицо падающим с неба капелькам, пока рядом неожиданно не притормозила блестящая черная машина. – Виктош, здравствуй, – после минутной заминки под водянистым взглядом копии первым заговорил распахнувший дверцу рыжеволосый мужчина. – чего стоишь под дожем-то? Залезай. – Здравствуй, папа, – ответила Тори, послушно устраиваясь в машине рядом с водителем. – я прогуливаюсь. – Неужели в такую погоду дома не сидится? Впрочем, какой эта халупа дом… картонная коробка. Ты ведь помнишь, как мы жили в Москве. – Помню, – честно ответила копия, не совсем понимая, что от нее сейчас хотят. В инструкциях, оставленных Викой, не было ничего про подобные разговоры, а унаследованные воспоминания не подсказывали никаких верных ответов. Двойники хорошо помнили знакомых Берегиням людей и пережитые события, но не чувства своих хозяек, и не воспринимали воспоминания как свои собственные. – Скажи, Вика, ты ведь хочешь вернуться? Хочешь, чтобы у нас все было как раньше? – Не знаю… – Послушай, я понимаю, Жанна наверняка наговорила тебе всякого. Она чересчур гордая и упрямая. Нам стоит научиться прощать друг друга. Я был обижен на нее не меньше, но я предпочитаю забыть о неуместной гордости, когда на кону стоит счастье всей нашей семьи. Ты согласна, что это важнее всего? Пережив подобное, в этом только сильнее убеждаешься. Я очень люблю вас обеих и пойду на все, чтобы восстановить нашу семью. Будет гораздо проще, если ты мне в этом поможешь. Вика! Подумай над тем, что я тебе скажу. Пока можешь ничего мне не говорить – просто выслушай. Жанна ни за что не захочет с тобой расстаться, мы оба это прекрасно понимаем. Если ты примешь решение вернуться, она вернется вместе с тобой несмотря на все эти свои заморочки. Не думай, что ты поступишь ней несправедливо, в конце концов это и для ее… для нашего же общего блага. – Не знаю, – повторила совершенно запутавшаяся Тори. Хорошо, что этот человек не хочет получить ответ прямо сейчас – пусть настоящая Вика голову себе ломает, разбираясь, что ему вообще нужно. Вроде все слова по отдельности понятные, а о чем речь – не догадаешься. – Судебное разбирательство по вопросам опекунства будет здесь же, в этом городке. У меня есть все преимущества, но гораздо вернее будет, если ты сама меня поддержишь… – Попить можно? – В бардачке есть бутылка сладкой воды… Виктория, прошу тебя, отнесись к моим словам серьезно. Речь ведь не только о нашем счастье, но и о твоей дальнейшей судьбе! Ты уже достаточно взрослая, чтобы задумываться иногда о будущем – что ждет тебя в этом городишке? Через пару лет тебе придется задуматься об университете, поверь, время пролетит быстро. Какого будущего ты хотела бы для себя: разве сейчас у тебя есть возможность его достичь? – Не знаю, не знаю, не знаю, – помотав головой, Тори отчего-то дрожащей рукой запихнула почти опустевшую бутылку с неестественно-оранжевой подслащенной жидкостью… вернее, тем, что осталось на донышке – обратно, и, распахнув дверцу, выскочила из машины обратно под усилившийся дождь. Но капли больше не приносили успокоения. Тори не знала, задумывалась ли о будущем Вика, но она сама – нет. Какое может быть будущее у ожившего отражения, фактически однодневки с чужим прошлым и мимолетным настоящим? И лучше бы она и теперь этого не делала, не пришлось бы так трезво и так жестоко осознавать, что будущего – нет. Как бы ни сложилась судьба Виктории, для нее, временно играющей роль, все заранее предрешено. Она призрак, навка, фальшивый человек, которому предстоит рассеяться вместе с туманом… Тори даже не заметила, как перешла на бег… – Вика? Эй, Вика! «Это не я! Я не она…» – Вика, привет, – поймав ее за плечи, парень с приятным открытым лицом и каштановыми волосами развернул Тори лицом к себе. – чего это с тобой? – Ты Матвей. – Если во сне меня не подменили клоном, – заставив копию вздрогнуть, отшутился Матвей. – то должен быть я. Это что, новый вид спорта – под дождем бегать? – Я просто задумалась. – О чем это? – О будущем… – Ну, ближайшее будущее я легко могу предсказать. Если погода не испортится окончательно, со следующих выходных мы начнем ролевые игры, помнишь, я говорил тебе про наши сборища? Раз уж ты здесь, давай я тебя кое с кем познакомлю, идет? Думаю, выступать в соревнованиях лучников вам выпадет в компании… это моя старая подруга, Мадина. Тори рассеянно перевела взгляд на высокую довольно-таки красивую девушку где-то одного с Матвеем возраста. Мадина была смуглая, черноволосая и темноглазая, капельки дождя поблескивали в ее шикарной, слегка вьющейся шевелюре бриллиантовыми нитками. – Ты слишком молодо выглядишь для «старой подруги», – неуверенно сообщила она. Девушка мелодично рассмеялась, протянув ладонь для рукопожатия. – Матвей мне все уши прожужжал о том, какого разыскал талантливого стрелка. С удовольствием посмотрю на тебя, когда начнутся соревнования – надеюсь, мы окажемся стоящими друг друга соперниками!
Евгения
– Я считаю так. Хочешь быть человеком – будь им!
С. Сыроежкин «Приключения Электроника»
– Ну что, что такого я сказала?! Подруги хранили демонстративное молчание. – Нет, ну где в жизни справедливость, будят меня в субботу ни свет, ни заря, тащат куда-то за тридевять земель, где даже одеться исключительно из гардероба Маргоши, вещи которой подогнаны исключительно на швабру, так еще и за простое напоминание про завтрак меня саму сожрать готовы! – У тебя нет мыслей, кроме как о еде? – как ни странно, всегда отличавшаяся особым упрямством Маргарита первой нарушила безмолвный бойкот. Видимо, замечание о швабрах покоробило Ее Совершенство. – Скоро заявишь, что дверные проемы тоже «подогнаны исключительно под швабру»! Ева чуть не задохнулась от возмущения… Нет, она никогда не отрицала, что ее фигура далека от идеала… вернее, модные нынче убогие идеалы далеки от ее фигуры – но таких заявлений ничем не заслуживала! Тем более сейчас, когда заметно похудела после больницы. – Марго… – с тихим осуждением попыталась вклинится Дарья. – Что «Марго», что «Марго»?! Ее на большее не хватает, кроме как на развлечения и удовольствия! Мысли не допускает, что существует в жизни что-то важное и серьезное?! Мне едва удалось вытрясти из этого Монаха хоть какую-то информацию, а она встревает, стоит только ему заговорить о чем-то действительно важном, а не толочь воду в ступе! – Ты его о чем спрашивала? О Ладе – он тебе и рассказал, кем эта Надежда была, чем ее сила ограничивалась и от кого у нее дети… Слушай, если у тебя проблемы с этим искателем приключений на чью-нибудь голову, не надо выплескивать это на других! – Что? – тихо переспросила Марго. Зеленоватые глаза окончательно превратились в две колючие льдинки. – Что слышала! «Ах, мне спокойнее, когда ты рядом!» – закатив глаза, картинно передразнила Ева. – естественно, такого надо держать под присмотром! Елену ты буквально под конвой взяла, теперь этого… От такой подружки полезешь в пасть дракона! – Я серьезно отношусь к дорогим мне людям! Знаешь, так бывает… это у тебя все мимолетом. Знаешь, кто ты? Поверхностный, ограниченный гедонист! Никогда у тебя не будет ни серьезных отношений, ни цели в жизни – только сиюминутные удовольствия! – А ты… – Да прекратите, наконец! – не выдержала Виктория. – Нашли время собачиться. – Ну, если наша командирша говорит, «прекратить», – Маргарита слегка скривилась. – ну ладно. Простите, сорвалась. – Думаю, в словах Монаха достаточно информации, только надо упорядочить сказанное и проанализировать – думаю, мы узнали достаточно. – Какой толк от всех этих «знаний»: ни самим себе помочь не могут, ни другим, как собаки на сене хранят какую-то «истину»! – Не надо так резко реагировать, если бы в Монастыре действительно знали от всего панацею, им не потребовалась бы наша помощь ни с Ладой, ни с этим мэром… – А ты чего молчишь? – раздраженно поинтересовалась, продолжая кипеть от обиды, Евгения у Алинки. Она прекрасно знала, что маленькая Летавица органически не переносит ссор и крика, но все равно… – подругу на твоих глазах грязью поливать будут, а ты язык проглотила? Или, по твоему, Госпожа Совершенство права – тогда так и скажи… – Я-то что не так сделала? – сдавленно пискнула Аля. – Ты вообще ничего не сделала и не сказала! На чьей ты стороне, ее или… – Между прочим, прошлая команда Берегинь фактически самоуничтожилась с таких вот заявлений: кто на чьей стороне! Мы все должны быть на одной, а не… – В прошлой команде Берегинь некоторые из них начали воображать о себе чересчур много! – не дала договорить Ева. – ну ладно! Занимайтесь своими «серьезными делами», вершите историю, приобщайтесь к тайной Истине – а меня пирожки ждут не дождутся! И прочие сиюминутные удовольствия! Пока! За спиной уже мимолетно звучало «ну разве так можно?», «я всего лишь сказала, как есть!» и еще что-то постепенно переходящее в размытый гул за шелестом усиливающегося весеннего дождя. Евгения не обернулась. Пусть их! Ну почему эта Марго вечно бьет по больному, а потом еще заявляет, что это у нее – у Евы – деликатности, как у танка?! Одно дело подшучивать над недостатками: что своими, что чужими – и совсем другое – в лоб лепить такие жестокие вещи на полном серьезе! И с недрогнувшей уверенностью в своей абсолютной правоте… На курносый нос девочки плюхнулась капля, заставив раздраженно чихнуть. Будь все это голословными обвинениями – Ева и не подумывала бы обижаться. Как правило, критики в свой адрес она просто не воспринимала, но Маргарита с ее умениями бывшей фехтовальщицы виртуозно сумела найти и атаковать болевые точки «Никогда у тебя не будет ни серьезных отношений, ни цели в жизни»… а ведь что-то похожее говорила и ведьма Мара… Говорила еще, будто Евгения обладает всем, чтобы добиться успеха… бред! Да она может из кожи вон лезть и работать по двадцать часов в сутки – а смысл? Чего способна добиться никому не известная девочка из семьи провинциального участкового, у которой нет ни влиятельных родственников, ни полезных знакомых? Все, конечно, говорят, что надо действовать и полагаться только на себя, но все же на самом деле знают, что без патронажа в наше время никуда не сунешься! Перед глазами так и встало холеное лицо кривящей губки Марго, а в ушах прозвучало высокомерное «Неплохое оправдание, чтобы вообще ничего не делать!» Легко ей говорить, золотой банкирской дочке, принцессе Романовой из племени «хозяев жизни»! Что Еву ждет в жизни? Ни-че-го! Ровным счетом. Замужество, если повезет, с кем-нибудь поприличнее Мартына, плита и детишки дома, должность какого-нибудь секретаря в какой-нибудь государственной конторке у какой-нибудь грымзы-начальницы, потому что предприниматели берут себе секретарями только блондинок пресловутого стандарта «90-60-90», знающих четыре иностранных языка, виртуозно владеющих компьютером и прочая, прочая, прочая… Тьфу! А настоящая, чужая и далекая жизнь так и останется на страницах глянцевых журналов и в телевизионном экране!.. – Ева, а я думала, ты еще спишь? – удивленно уставилась на приемную дочку Анечка, выглянув в коридор. – Куда ты ходила так рано? – Гм… а ты меня сегодня еще не видела? – рискуя выставить себя законченной дурой еще и в глазах семейки, осторожно спросила Евгения. – Говорю же, думала, ты спишь, – повторила Анечка. – к завтраку тебя дергать не стала, суббота все-таки, можно и отоспаться, а пирог разогреть потом можно… – Угу… Этого ей только не хватало! Что этой водяной копии в голову взбрело? Можно не сомневаться, если двойники чего-то учудят, девчонки во всем обвинят ее! Ах, Ева такая безответственная, ах, такая лентяйка, ничего-то как следует сделать не может! – Кстати, разве не сегодня должен зайти тот забавный мальчик, который обещал тебе помочь наверстать пропущенное по программе? Вы, кажется, собирались заниматься на каникулах. Девочка скривилась. Будто и без Мартына с его нудными занятиями проблем мало! Однако… Может ведь быть! – Ой, точно! – демонстративно хлопнув себя по лбу, воскликнула Ева. – Это же я к нему сегодня должна идти! Спасибо, что напомнила, Мусь, – чмокнув Анечку в румяную щеку, девочка натянула обратно сброшенную было мокрую куртку и снова побежала на улицу. Уф, в интересах этой глупой копии, если она окажется там! Если что-нибудь случилось, ее ждут БОЛЬШИЕ проблемы! В квартиру Таблеткиных девочка вошла, использовав заклинание невидимости: если подозрения верны, ни к чему шокировать Мартынко таким безмерным счастьем, как лицезрение объекта его страсти в двух экземплярах за раз… «Зараз?» – едва не хихикнув вопреки своему скверному настроению, тут же скаламбурила Евгения. Так и не придумав, какой бы подать знак своей копии, кстати, вопреки недавнему замечанию о «неразговорчивости» с Мартыном щебечущей, словно воробушек, можно прям подумать, что эта дуреха не с Мартыном разговаривает, а с кем-нибудь… с кем-нибудь, кому хотелось бы понравится? – Ева притаилась в прихожей. Особенно долго караулить не пришлось, вскоре свою дублированную версию удалось поймать в ванной, где она прямо из-под крана хлестала сырую воду. – Т-с-с… – шикнула Евгения и… недоуменно замерла, увидев в водянистых глазах двойника какой-то невероятный безмерный ужас. – эй, ты чего это? – Н-не надо, – едва слышно пролепетала копия. – ведь день еще только начался… не убивай меня! – Что?! Девочка замерла в замешательстве. Чары, создающие двойников из снега или воды, были не слишком-то крепкими, развеиваясь чуть больше, чем через сутки. Иногда их развеивали и раньше – если копия переставала быть нужна, но Ева никогда не задумывалась об этом, как… «Не убивай меня!» – Я вовсе не собиралась, – растерянно мотнула головой она. – я не понимаю… ты ведь сама знаешь… С пушистых ресниц копии – и чего это все к Евиной внешности придираются, даже со стороны девочка себе очень даже нравилась! Маргоше, наверное, полтора тюбика туши извести пришлось бы, чтобы изобразить такие шикарные ресницы, как у нее от природы! – сорвались слезинки. – Да, да, да! – понизив голос, попыталась выкрикнуть она. – Я сама знаю. Но я не хочу исчезать сейчас, я очень люблю быть живой – хотя бы один день! Этот день такой хороший… ЭТОТ день хороший?! Евгения скривилась. Неужели копии так по душе пришлось жить ее унылой жизнью, торчать у этого зануды Мартына, пытаясь зубрить пропущенную программу?! – Успокойся! Я вовсе не собиралась меняться с тобой именно сейчас, я просто не знала, где ты. Вылетели из головы эти дополнительные уроки, впрочем, как я и предполагала, Мартын-то о себе и о своей обожаемой зубрежке всегда напомнит! – Не смей так говорить! – кажется, копии очень хотелось выкрикнуть это в полный голос, но однозначный запрет выдавать себя она не могла нарушить. – Мартын… Мартын – настоящий! И если ты этого не понимаешь, ты просто глупая! Для того, чтобы выпросить себе еще несколько часов жизнь, эта девица выбрала явно неверный тон! Впрочем, Ева совсем не намеревалась устанавливать над отражением диктатуру, поэтому пропустила неуважительный тон мимо ушей. И призадумалась. – Тебе все это нравится? – наконец спросила она. – Эта жизнь, эти уроки… Мартынко? – Разумеется. Это же такое счастье – быть человеком! – мечтательно шепнула собеседница. Евгения присела на бортик ванной и принялась сосредоточенно грызть ноготь на большом пальце – никак не удавалось отучиться от этого, особенно впадая в крайнюю задумчивость. Потом резко встала. Зеркало в ванной квартиры, где жили Мартын и его матушка, было совсем маленькое, над раковиной, едва видимое за стаканчиком с зубными щетками. Правильно, наверное, чего Таблеткиным на себя любоваться? Одно расстройство… Движением пальцев, Берегиня заставила струю воды, вырвавшись из крана, обволочь почти всю стену и замереть, утратив прозрачность, зеркальной гладью. Сперва она приняла свое волшебное обличье, с довольной улыбкой оценив повзрослевшее и похорошевшее лицо. Потом заставила «карнавальный» наряд снова развеяться в синеватую жидкость и плавно перетечь в очертания одежды, скопированной по памяти с одного из модных журналов. И наконец – этот момент вызывал самые серьезные опасения – сняла с шеи бусы. Сотканное из воды зеркало обрушилось, превратившись в лужу на кафельном полу, однако из маленького настоящего на Еву продолжала смотреть семнадцати -восемнадцатилетняя красавица. До модельных стандартов ей все равно было далеко, но во взрослом обличье гармоничная полнота делала только женственно привлекательнее. Шикарные каштановые волосы обрамляли цветущее личико с чистой, тронутой естественным румянцем кожей, огромными синими глазами в густых ресницах, аккуратным чуть вздернутым носиком и полными чувственными губами. – Слушай сюда, – надевая жемчужные бусы Даны на шею копии, прошипела Ева. – пока они будут у тебя, ты не развеешься, как остальные отражения, и во всем будешь, как настоящий человек. Смотри, не потеряй! С этой минуты Евгения Ларина – это ты. Только… держись подальше от девочек, они могут что-то заподозрить, пусть лучше считают, что я дуюсь на них за сегодняшний разнос! И не вздумай кому-нибудь проболтаться, поняла? Копия со слегка испуганном видом кивнула.