Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни

Минцена Тоша

– Я видела её, Глафнег, видела маму! Она была в лесу! – Алма шептала в его серую мантию, в которую всё больше зарывалась глазами, в удачливых попытках найти утешение и не заплакать.

– Ты её ещё не раз увидишь, обещаю!

Алма чувствовала запах дыма, набор ароматов дома, слегка табака, но этот запах был не неприятным. Маг мягко положил подбородок на голову Алме.

– Я хочу узнать больше о ней, но все, и она тоже, говорят, что я должна вспомнить всё сама. Скорее всего этому должны способствовать сны, но они никак не приближают меня к тому, что было. Хотя, возможно они как раз то и показывают, но в таком случае, я даже не хочу думать о том, что тогда было. Эти сны, но они очень страшные, а

боль от них слишком реальна и ощутима!

– Алма, ты сильная, и ты справишься.

– В каком плане «сильная»? В том, что имею огромный запас магии и пускаю его… на это, – маг понял, что она имела в виду замораживание всего, что её окружало в неподходящие минуты, или горячий дождь.

– Ты сильная во всём, и просто справишься.

– Меня всё, что угодно может «ударить», и я упаду, нет сил устоять.

– Возможно, они тебе и не нужны, не бывает тех, кто не падал, а с той силой, с которой сыплются удары на тебя – удивительно, что ты стоишь, хотя и согнулась «пополам». Но никогда не считай падения, важно то, как часто ты поднимаешь, это сложнее, а значит в тебе очень много сил. А что касается магии, то ты сможешь овладеть очень сильным заклинанием.

– Каким же? – спросила Алма, хотя ей это сейчас было совсем не интересно.

– Потом, Алма, – мягко ответил Глафнег, за что девочка была очень благодарна ему. Она уже знала его три месяца, и никак не могла понять, что она такое сделала, и ей за это дали счастье, приходившее только вместе с магом и Доэлнором, изредка Титанией (но с ней скорее чувство внутренней защиты, спокойствие).

Алма почти согрелась. Потом услышала тихий и глубокий вдох мага.

– Evendance? Их тебе подарила леди Грекнивер?

– Да, те самые духи…

Он ещё сильнее прижал к себе девочку, которая гадала, можно ли этот день считать хорошим, удачным? Она видела этот страшный сон, то, как на её глазах уходит мама, и она ничего не могла сделать, никак не могла удержать! Но было гораздо больше хорошего, и те моменты, которые она сидела в комнате с близкими ей людьми, были почти такими же тёплыми и согревающими, как прикосновение мамы. Этот день, в который исполнилось десять, всё-таки, стал по-настоящему счастливым днём.

– Я люблю тебя, не уходи больше, – выдохнула девочка, совсем-совсем тихо, но Глафнег услышал её.

Повисла пауза, из которой Алма поняла, что он не может этого обещать. Небо уже совсем почернело, и полил сырой снег. Пауза ещё охватила это место на минуту, а потом маг так же тихо ответил.

– Я тебя тоже люблю…

Комментарий к Адны, Линзы, набор Икилоймы и Evendence. Извините, пожалуйста, если встретить ошибки (что обязательно случится). У меня не хватает времени и писать, и проверять, а бета меня бросила. Новую пока не могу найти, но работаю над этим.

====== Воля случая ======

Комментарий к Воля случая Извините, пожалуйста, если встретить ошибки (что обязательно случится). У меня не хватает времени и писать, и проверять, а бета меня бросила. Новую пока не могу найти, но работаю над этим. Она проснулась слишком быстро и рано. С лёгким чувством того, что действие адны ещё не прошло, после её использования, и всё, что произошло вчера вечером, уже не имело для неё большого значения. Повернув голову, она встретилась с небом, эта ночь выдалась без луны. Пытаясь заснуть, Алма сжалась, притянула к себе ноги, лёжа на боку, в пустых попытках согреть саму себя, она похолодела изнутри. Вскочила она с кровати от того, что в стороне двери таинственно зазвенело, как на ксилофоне, и этот же предмет давал мягкий, мертвящий свет. На секунду Алме показалось, что там с воздуха сыпется жемчуг, но это оказалось лишь принятие желаемого за действительное, это была не Кальек Бейра. Одна бледно-оранжевая точка света, зависла перед дверью в комнате, и

девочка решила подойти ближе. На удивление самой себе, она не боялась, хотя, она сильно вздрогнула, когда точка резко увеличилась, вытянулась и приняла форму плицы. Теперь это было светящееся каждым пёрышком тело гарпии, его голубые глаза сильно выделялись на бледном теле состоящим из сплошного света. Девочку что-то звало вперёд, она прониклась музыкой, которую раньше не слышала, без слов, только внутри неё, и только из массы голосов. Одни безумно долго тянули ноты, другие шептали звуки, и, как казалось, эту музыку создавала птица. Пахнуло сильным запахом соли, йода, и Алма была просто под гипнозом всего происходящего, и когда птица сорвалась с места, ничего не оставалось, кроме как послушаться сознание, толкающее вперёд! Птица бесшумно пересекала коридоры, Алма такой же тенью преследовала её. Гарпия иногда присаживалась на люстры, что бы девочка ни отстала, она показывала путь, дорогу куда-то. Ещё один поворот, и птица пропала. Алма повернула голову в направлении конца длинной анфилады, там была приоткрыта дверь, где доносились свет и голоса. Сердцё в последний раз ударило, толкнув хозяйку к просвету, потом остановилось и упало, пока Алма вслушивалась в голоса. Она услышала два голоса, Доэлнора и Глафнега.

– …и мне пришлось устранять это, – говорил маг очень серьёзно, но с какой-то мольбой в голосе, – лорд Доэлнор, она научится.

– Я не спорю, она станет изумительной и сильной магиней, но дело в том, чего нам, эльфам, не слишком волшебному народу, будет стоить ей восхождение к контролю?

– Знаю, очень многого. Но она же сможет помочь в надвигающейся войне против магов!

– Я люблю её, и не хочу подвергать опасности, хоть после всех наших даров, мой народ не будет так пугаться её, но они никак не смогут не заметить роста и неконтролируемость сил. Я не хочу, что бы Алму все боялась, что бы она осталась одна, – Алма вжалась в стену от этих слов, и подумала, неужели дядя действительно настолько дорожит ею, но тут же она решила, что он прав, эти люди уже никогда не привыкнут к ней целиком.

– И что же вы предлагаете, владыка? – спорил маг, тут девочка замерла, Доэлнор, казалось, тоже.

– Ей нужно найти место, где она могла уже что-то сделать, а не так, как получилось здесь, она вышла в люди не помня себя, и многие её до сих пор так никем и считают.

– Они не знают её! Что вообще они могут про неё сказать?

– Что она безумно сильна во всех смыслах, что повиливает сознанием людей и их действиями одним взглядом, что она дышит под водой и летает в небе! Люди всё это знают, но никак не догадываются о том, что это – не она, не вся она.

– После её выступления, думаю, они что-то поняли из слов песни.

– Я и не сомневаюсь, но, Глафнег, подумай сам, разве до встречи с ней, ты считал её хорошей? Ты не хотел вообще видеть её, даже не зная настоящую Алму.

– Я совершал ошибку, и теперь она для меня значит столько, сколько никто не может вообразить! – Алма поняла, что Глафнег встал и подошёл к Доэлнору.

– Ты не сможешь вечно быть рядом с ней, чтобы дать ей возможность «вырасти», она должна сама найти тех, кто поддержит, не из семьи, и я прекрасно понимаю, что мы, горные эльфы, не для неё.

– О чём вы говорите, лорд Доэлнор?

– О том, что Алме будет лучше вне стен этого города.

– Выгоняете её?

– Ни в коем случае, Глафнег. Я никогда не сделаю Алме плохо, хочу уберечь её от надвигающейся войны, дать возможность завести друзей, знакомых, и она должна тренироваться не в городе.

– Я так понимаю, что такое место уже подобрано.

– Конечно. Дворец Эотеля Грекнивер, по-моему, у водных эльфов ей будет хорошо. Леди Титания рядом, я постараюсь забирать её сюда так часто, насколько это будет возможно.