Верум
Шрифт:
Мама кричит.
Дэер поднимается в гору, весь в крови.
Все становится черным.
Я не знаю.
Я не знаю.
Я не знаю.
Я просыпаюсь и бормочу, и проходит минута, прежде чем мои слова становятся вразумительными.
– Ночь темная, земля холодная.
Я не знаю, что
Все что знаю – я кролик, а Уитли – это дыра и я падаюпадаюпадаю.
Я боюсь темноты, потому что кажется, что она рычит за окном.
Я ужасно боюсь оставаться одна, и поэтому я пулей выпрыгиваю из постели,
И несусь к кровати Дэера.
Я ожидаю, что он прогонит меня, но он этого не делает.
Он в своих простынях, запутавшихся среди одеял, но он не ведет себя удивленным видеть меня.
Он просто раскрывает свои объятия.
– Иди сюда, - произносит он,
я так и делаю.
Голос Сабины убаюкивает меня, успокаивает.
– Так и должно было быть, - говорит мне она, но я не понимаю.
– Что? – спрашиваю я, и звучу настолько юной, как ребенок. Моя невинность ясно видна и она улыбается.
– Все.
– Я здесь не просто так? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.
– Да, - кивает она. – Так и есть. И ты придешь к этому.
– Можете ли вы помочь?
Она снова кивает.
– Я уже помогаю, дитя. Уже.
Она протягивает мне чай, и я беру его.
– В нем есть валиум? – интересуюсь я, лишь наполовину шутя, и она улыбается.
– Нет.
– Может туда добавить?
Она вновь улыбается.
– Тебе он не нужен.
Я позволю себе не согласиться, но не спорю.
– Истина грядет, дитя. Будь к этому готова.
Я постараюсь, но это тяжело, поскольку не знаю, чего ожидать.
Я на автомате проживаю свои дни, сидя с Элеонор, когда она просит, и проводя ночи с Дэером.
В течение дня он равнодушный, холодный и отстраненный, но ночью он другой.
Он теплый, нежный и мой.
Ночью я свободен.
Nocte liber sum .
Сегодня вечером он ждет меня.
Сегодня ночью он лежит рядом со мной, приподнявшись на локте и пристально глядя на меня.
– Ты всегда была моей, - говорит он мне своим низким голосом. – Даже до того, как узнала это.
Он целует меня прежде, чем я успеваю ответить, до того, как я могу сказать ему, что он тоже мой. Я вздыхаю, и он втягивает мое дыхание, его язык в моем рту. Его губы мягкие, руки крепкие, и мне не хочется вообще покидать эту постель.
Впервые я засыпаю в его руках, ритм его дыхания
Но его объятия не могут оградить от снов.
Там кровь, как всегда, но она не моя.
Не Финна.
Она Дэера.
Оливия снова стоит передо мной, ее взгляд обвиняющий.
Я удивленно смотрю на нее.
– Почему ты здесь?
Она пристально глядит в ответ.
– Почему ты? Ты не подходишь ему.
– Подхожу, - спорю я. – Подхожу.
– Ты его не достойна, - шепчет она, ее лицо бледнеет. – Ты его погибель.
– Почему я его погибель? – чуть ли не кричу я. – Я безобидна. Я и души не обидела.
– Но это не так, - просто утверждает она, махнув рукой. Появляются утесы возле моего дома, и мамина разбитая машина в овраге. Кровь, крики, и они мертвы.
– Я позвонила маме, - припоминаю я. – Она врезалась в моего брата.
Оливия пристально глядит на меня.
– Прошлое – тюрьма, и тебе никогда из нее не вырваться.
– Проснись, Кэл. Проснись.
Это Дэер, и он шепчет мне на ухо, и он слишком крепко схватил меня за руки. Я высвобождаюсь.
– Почему ты это сказала? – требует он, его глаза настолько неистовые. Простыни обернуты вокруг его пояса, а грудь обнаженная.
– Сказала что? – тупо спрашиваю я, стараясь изо всех сил выйти из-под покрова сна.
– Прошлое – это тюрьма, - резко отвечает он. – Моя мать раньше говорила это.
Я медленно покачиваю головой из стороны в сторону.
– Я не знаю, почему это сказала.
Я не могу рассказать ему, что мне снится его мать.
Он подумает, что я чокнутая,
потому что так оно и есть.
Он отстраняется от меня и его отсутствие – холодное.
– Что происходит, Калла? – спрашивает он. Дэер сидит ко мне спиной на краю кровати. – Что ты знаешь?
Из меня ужасная врушка, так что я решаю даже не пытаться.
Последствия могут быть прокляты.
– Я знаю, что все хотят от меня ответа. Знаю, что я здесь не просто так.
Дэер смотрит на меня через плечо, и выражение его лица настолько уязвимое.
– Я устала чувствовать себя сумасшедшей, - говорю ему я. – Это тот ответ? Этого все ждут? Чтобы я призналась, что чокнутая?
Он качает головой и вздыхает.
– Ты врешь мне? – требую я, и он откидывает мои волосы своими пальцами.
– Нет.
– Секрет – это то же самое, что и ложь, - говорю ему я.