Война сердец
Шрифт:
— Данте, пойдём на воздух, я умираю от жары, — Клементе нетерпеливо потянул его за рукав, и они вышли из ложи, продираясь сквозь зрителей.
Спустились в центральный холл и, уличив момент, когда никто не смотрит, нырнули в неприметную дверцу за лестницей.
Тут находилась куча девиц в одинаковых костюмах, одинаковом гриме и перьях. Пришлось в наглую подойти к ним и спросить про певицу, что качалась на качелях.
— Эту бездарность зовут Инес, — недовольно буркнула низкорослая актриска в оранжевом костюмчике. — Она, и те, кто был задействован
Данте и Клементе поблагодарили собеседницу и, пройдя широкий коридор, заставленный мебелью и поломанными декорациями, дважды повернули направо. Остановились перед тремя дверьми с кривыми, выведенными белой краской номерками: №36, №37, №38. И Клема вдруг обуяла робость.
— Постучи ты, — сказал он.
Данте удержался от смешка и, предупреждающе ударив кулаком в дверь №38, сунул туда нос.
Это была тесная комнатушка, уставленная зеркальными туалетными столиками. Горы нарядов свалены в кучи на полу. Гримёрку заполняли девицы. Одни надевали костюмы и головные уборы, другие наносили на лица белила, третьи пудрили волосы.
— Мне нужна Инес! — громко крикнул Данте. — Пусть она выйдет. К ней поклонник, — и захлопнул дверь, чувствуя, что сейчас чихнёт от запаха пудры и дешёвых духов.
Пресловутая Инес долго ждать себя не заставила. Через минуту появилась в дверях и застыла, узнав посетителей. Данте и Клементе изучили её бледное лицо, красные губы, каштановые волосы, обильно намазанные чем-то блестящим и сладко пахнущим. На позолоченном костюме её в нескольких местах потёрлась парча, но это не мешало его хозяйке строить из себя королеву. Это и правда была Лус.
Первым очухался Данте.
— Вот значит как? — криво усмехнулся он. — Её все похоронили, а она жива-здорова, да ещё и возомнила себя актрисой. Ну и шельма!
— Не надо читать мне морали, красавчик! — оборвала его Лус. — Ты тоже далеко не святой.
Плотнее закрыв дверь за спиной, Лус подтолкнула мужчин в нишу у окна.
— Чего вам надо? Чего пришли-то?
— Увидели тебя из ложи, вот и пришли убедиться, ты или не ты, — пояснил Данте.
— Убедились?
— А то!
— Тогда проваливайте! Я вам ничем не обязана, чего хочу, то и делаю.
— Да мне-то вообще до фонаря, чего ты делаешь, как и где, — зубоскалил Данте. — Это вот его прерогатива за тебя беспокоиться, — он ткнул пальцем в бледного как мел Клементе. — Только я не понимаю, как тебе, шлюха, удалось всех убедить в своей смерти?
— Да очень просто. Донья Нэла договорилась с одним санитаром в госпитале, и он накалякал письмо о том, что якобы я отдала концы. И донья Нэла всем и рассказала об этом. Кто проверять-то будет? Тогда столько народу поумирало, что всем уж было наплевать, где правда, а где враки. А на самом-то деле я сбежала с одним цыганом. Обожаю хороших любовников, знаешь ли. Он меня в театральную труппу и пристроил. Теперь я актриса! — важно объявила Лус, выпячивая грудь
— Ха, актриса! Шлюха была, шлюхой и осталась! — зло расхохотался Данте. Клем так и молчал, пребывая в глубоком потрясении. — Так, ладно, я пожалуй пойду, — решил Данте. — Разбирайтесь сами.
И он двинулся в обратную сторону. Сзади донеслись вопли:
— Как ты могла такое устроить? Я считал тебя мёртвой, а ты, дрянь, жива оказывается! — кричал Клементе во всё горло.
— Не ори на меня, чего хочу, то и делаю! Иди ты к чёрту! Достал, ей богу, привязался как репей!
— Я тебе этого никогда не прощу!
— Ну и прекрасно! Потрясающе! Не прощай! Проваливай!
Данте ускорил шаг, и крики затихли. Антракт уже закончился, но в ложу возвращаться ему не хотелось. В голову ворвалась жестокая идея — он может отомстить Клементе прямо сейчас. С помощью Лус.
Данте вовремя укрылся за колонной, заметив Клема. Тот не проговорил с Лус и пяти минут, ушёл следом за Данте, злой и весь красный. Видимо, они разругались в пух и прах. Данте проводил Клементе взглядом — тот отправился наверх, в ложу, где всё ещё сидел Гаспар.
Чуть подождав, Данте вернулся обратно к гримерке №38. Стучать не пришлось. Лус стояла в конце коридора у окна, распахнув его настежь, и курила.
Данте подошёл сзади, запустил руку ей в волосы. К ладони прилипли блестки. Лус обернулась, встряхивая кудрями.
— Ах, это опять ты, красавчик? Чего тебе?
— Есть разговор.
— Только не говори, что запал на меня и хочешь любви, — хрипло засмеялась Лус, выпуская изо рта клубы дыма.
— Если бы мне нужна была любовь, я бы поискал её в другом месте. Предпочитаю роскошных женщин, у которых волосы как шёлк и нет штукатурки на лице; от которых пахнет дорогим парфюмом, а не дешёвой гадостью, — Данте заглянул ей в глаза. — Но я вернулся, потому что у меня к тебе дело, Лус. Или Инес, как там тебя.
— Ну и что за дело?
— Я понял, что вы сильно разругались с Клемом, так?
— Ах, ты пришёл заступаться за этого дегенерата?! — взъярилась Лус, раздувая ноздри. — Тогда убирайся! Твой братец меня достал, покоя от него нет! Это из-за него я вынуждена была прикидываться мёртвой, потому что он преследовал меня со своей идиотской любовью. Хотя сам любить ни черта не умеет.
— Не горячись. Я не собираюсь за него заступаться. Мне всё равно, кто из вас прав, а кто виноват, — лукаво сказал Данте, сверкая улыбкой.
Лус-Инес уставилась на него с любопытством.
— Мне интересно, — продолжил Данте, — Клем бесит тебя настолько, что ты могла бы пойти, скажем, на небольшую сделку с дьяволом, то бишь со мной? — он зло рассмеялся. — Во имя мести.
— Мести?
— Да, я хочу ему отомстить и для этого мне нужна ты, — прямо выдавил Данте, гладя Лус по обнажённым плечам.
Она не отстранилась — Данте был хорош собой, ласков и пользовался успехом у женщин всегда.
— Да, твой братец попортил мне немало крови. Но я не понимаю, почему ты хочешь ему отомстить?