Война сердец
Шрифт:
И всё же лазейка существовала. Раз в месяц у девочек объявлялся выходной. В этот день не было ни молитв, ни уроков, ни слежки унылых сухарей-преподавательниц и директрисы сеньоры Теодоры, которую ученицы прозвали «Сторожевым псом». Девочки выходили в город. Всей гурьбой шли в кафе, глазели на витрины и яркие вывески.
В течение дня они рассыпались по кучкам: одни уходили гулять по улицам; другие шли по магазинам тратить на наряды золотые и серебряные монеты, присылаемые из дома; третьи, как Эстелла, бегом неслись в городскую библиотеку. Они выбирали книги и журналы, записав их на чужое имя в библиотечной карточке, распихивали их по сумочкам друг друга, прятали под юбки и, по приходу в школу, рассовывали по секретным тайникам.
Нельзя сказать, что Эстелла сильно скучала. Общительная и смелая девочка мигом нашла себе приятельниц. Но так, чтобы близко с кем-то подружиться... Так близко, чтобы доверять секреты, советоваться, делиться переживаниями. За пять лет этого не произошло — такая подруга осталась дома. Эстелла писала Сантане письма. Та отвечала. Они скучали друг по другу, но Эстелла на каникулы домой не возвращалась ни разу. Девушка так и не простила родных за то, что они её сплавили как ненужную вещь. Из всей семьи переписывалась Эстелла только с бабушкой Бертой, дабы узнавать новости. Когда до конца обучения оставался год, Эстелла колебалась между желанием вернуться домой и желанием
В последний школьный год Эстелла часто думала о любви. Может, она романов начиталась? Но и приятельницы давали ей поводы мечтать о запретном. Маленькие девочки выросли, превратившись в девушек, и теперь каждая вылазка в город оборачивалась обсуждением потенциальных женихов. В выходные дни некоторые заводили мимолетные романы, о которых после рассказывали друг другу на ушко. Эстелла не участвовала в этих забавах и намеренно ни с кем не знакомилась. Но однажды к ней прилип случайный кавалер. Звали его Аарон. Он был молод и симпатичен, и Эстелла сходила с ним в кафе, где слопала здоровенную порцию ванильно-клубничного мороженого. И на целых два дня влюбилась. Однако, новая встреча с тем субъектом закончилась отвратительно — он поцеловал Эстеллу в губы. Девушка не была блюстительницей морали и нравственности, но её романтические бредни подверглись жестокому испытанию. «Первый поцелуй — это волшебно, первый поцелуй запоминается на всю жизнь...», — каждый второй любовный роман об этом гласил. И в представлении Эстеллы всё так и было. Неоднократно она не спала ночами и, глядя в кисейный полог над кроватью, мечтала, как нежно и страстно целует её возлюбленный и что она при этом испытывает. Мечты разбились вдребезги, как только это произошло в реальности. Приятно? Нет. Омерзительно. Запах табака и виски, исходящий от кавалера, ударил Эстелле в горло, и, когда Аарон, точно бульдог, обслюнявил ей часть лица, Эстелла вырвалась и убежала. И прорыдала всю ночь. Как же так? Неужели любовные истории из книг — враньё? Почему она не испытала от поцелуя даже крошечного удовольствия? Неужто любви не существует? Но бабушка Берта говорила, что вышла замуж по любви. Может это она, Эстелла, не способна полюбить?
В общем-то, все мимолетные интрижки учениц имели характер невинный и доселе ограничивались поцелуями, объятиями да прогулками, пока одна из девушек внезапно не заболела. И хотя это тщательно скрывалось, слух пронёсся вихрем: шестнадцатилетняя ученица беременна. Разразился скандал, в школу приехали родители девицы и грозились директрису отдать под публичный суд за то, что не уследила за нравственностью ребёнка.
Выход в город запретили всем категорически, но учиться Эстелле оставалось пять месяцев. Они пролетели незаметно и, несмотря на сомнения, Эстелла решила вернуться в Ферре де Кастильо.
И вот уже было получено свидетельство об окончании закрытой школы для девочек имени Святой Терезы с отличием, и Эстелла в дорожном платье сидела в экипаже, который вёз её домой. Девушка не потащила с собой ворох багажа — отправила его вперёд, взяв лишь тряпичную сумочку. Дорога предполагалась длительной — двое суток с остановкой для трапезы, смены лошадей и кучера.
Эстелла отвернулась от окна и откинулась на спинку сиденья. Не верится, что уже прошло пять лет. Ведь та обиженная маленькая девочка уезжала только вчера! Проревела всю дорогу, потому что не успела попрощаться с Данте. Он просил о встрече, а она отделалась запиской. Так невежливо! Эстелла вздохнула. Интересно, Данте хотя бы помнит о её существовании? Мальчики в таких вопросах непостоянны. Наверняка следом же завёл себе другую подружку. Мальчишка то он был красивый, яркий, интересный, хоть и немного диковатый.
Внезапный шум вывел Эстеллу из размышлений. Стук. Голоса. Резкий толчок. Экипаж остановился. Эстелла услышала как вскрикнул кучер. Раздался шлепок, будто кто-то спрыгнул или упал на землю. Чья-то тень метнулась в придорожные заросли. Дверца экипажа распахнулась и Эстелла увидела немолодого мужчину в лохмотьях. В его неопрятной бороде запутались колючки, а в руке блестел кривой кинжал. — Деньги давай, украшения, золото, серебро — всё, что есть! — гаркнул мужчина басом. Эстелла вжалась в спинку сиденья. Самое плохое заключалось в том, что у неё с собой не было никаких ценностей. Любые украшения, кроме крестиков и медальонов с изображением святых, в школе носить запрещалось; золотые дублоны и эскудо и серебряные песо [2] ей присылали на оплату школы и покупку нарядов. Она их все потратила накануне, дабы блеснуть перед Мисолиной столичными туалетами. По чужим рассказам Эстелла знала о разбойниках, что нападают на кареты и экипажи, идущие через лес, и грабят пассажиров. Если отдашь им ценности, они не тронут, не будут убивать или пытать. Им нужны деньги и украшения, но этого как раз у девушки и не было. — Ты глухая что ль, золото говорю давай! — повторил бандит. — Но у меня нет, сеньор, — пролепетала Эстелла. — А-ха-ха-ха! — бандит расхохотался, потрясая кинжалом. — Да ладно заливать! Ты сразу видать богачка. У такой как ты и нет ничего? Ни золота, ни серебра, ни побрякушек с камушками? Да в жисть не поверю! — Но я говорю правду, сеньор. Я еду издалека, а весь мой багаж отправился раньше. У меня с собой нет ничего ценного. — Все так говорят. А как перетрусят, тут же и дублоны припрятанные находют, и побрякушки. Значит, ты мало напугана, видать, — бандит влез в экипаж и, приставив кинжал к горлу девушки, другой рукой начал обыскивать её платье. — Не трогайте меня!!! Уберите руки сейчас же!!! — Эстелла попыталась отпихнуть разбойника ногой. — Эй, кто-нибудь!!! Помогите!!! Кучер! Кучер!!! Почему кучер не приходит? Он же мужчина! Где он? Неужели его убили? Или он сбежал и оставил её на произвол судьбы? Она же видела, как кто-то метнулся в лес. Эстелла, заметив снаружи ещё двоих разбойников, поняла: так просто ей не выбраться. Те отвязывали лошадей от экипажа, но одна кобыла вдруг заржала, встала на дыбы и, повалив кривоногого бандита на землю, ринулась вперёд по дороге. — Чёрт! Лошадь держи!!! — завопил третий бандит визгливым голоском, но той уже и след простыл. — Вот дьявол, ушла кобыла! — воскликнул второй бандит, поднимаясь с земли. Эстелла не знала что делать в такой ситуации. Она одна, в лесу, на пустой дороге и толпа разбойников вокруг! И девушка истошно завизжала.
— Ну чего ты орёшь? Никто те не поможет! Здеся тя никто не услышит, да и кучер твой убёг, как крыса, а до города ещё шлёпать да шлёпать. А ты сладкая козочка,
Эстелла зажмурилась, медленно впадая в панику, и закричала опять, чтобы отвлечь бандюгу, а сама думала чем же огреть его по голове. Но поблизости не было ничего подходящего.
— Помогите!!! ЭЙ!!! Кто-нибудь!!! На помощь!!! Разбойника крики девушки забавляли. Кинжалом он попытался разрезать шнурок на её корсаже, но Эстелла не сдавалась: ухватив его за руку, вцепилась в неё ногтями, оставляя на толстой коже багровые ямки. И тут... Глухой удар. Шмяк! Чья-то рука схватила бандита за шкирку и шарахнула его затылком о бортик дверцы. Тот взвыл. Его выволокли наружу. Раздался свист, и на шею разбойника опустилось лассо — его заарканили, точно быка, и протащили по земле. Второе лассо одновременно связало двух других бандитов. Щёлк! — тонкий кожаный хлыст с характерным звуком прошёлся по всем трём физиономиям. Разбойничья шайка валялась на земле и стонала от боли. — Похоже, вы бесстрашны только когда нападаете на беззащитных людей на пустой дороге, не так ли? — язвительно выкрикнул спаситель. Гарцуя на лошади, он объехал экипаж, а потом заглянул внутрь. Увидел сжавшуюся в комочек девушку и замер. — Сильно испугались? — спросил он. Голос оказался очень приятный: мягкий, молодой, задорный. Сердце Эстеллы ёкнуло и она сама не поняла почему — голос был ей незнаком. Лица Эстелла не увидела — его закрывало паньюэло — красный шёлковый шарф, который гаучо носили на шее, но надевали и на лицо, защищая его от пыли. На голове всадника красовалась широкополая шляпа. — Нет, всё в порядке, — промямлила Эстелла. — Это местная шайка. Обычное дело, они всегда тут промышляют, грабят экипажи, — всадник беззастенчиво пялился на девушку, прожигая её взглядом. Она смущённо опустила ресницы. — А вы всегда всех спасаете? — Не всегда. Но и не впервой. Хотя сегодня я просто проезжал мимо. — Получается, что вы — мой ангел-хранитель? — Возможно, — голос стал ещё веселее, кажется, всадник смеялся. — А что с кучером? Бандит сказал, что он сбежал. — Скорее да, чем нет. Я поблизости его не наблюдаю. — А что же мне теперь делать? — Эстелла вздохнула. — Как же я до дома доеду? — Далеко ехать? — В Ферре де Кастильо. — Ну-у-у, не очень далеко. Я тоже туда еду. Хотите подвезу? — Да... — Тогда вылезайте из экипажа и садитесь на лошадь. — Но... но... я плохо езжу на лошади, — замялась Эстелла. — Я... я... думала, вы меня в экипаже отвезёте. — Вот ещё! Я вам не кучер, — отрезал молодой человек. — Или садитесь в седло, или шлёпайте пешком. Эстелла вылезла наружу и уставилась на лошадь и её седока. Молодой человек был одет в белую рубашку, тёмно-синее чирипас, из-под которого выглядывали белые же нижние брюки с кистями, и чёрные сапоги со шпорами. Запястья его украшали сплетённые из кожи браслеты. Лошадь была под стать её хозяину: полностью чёрная, с серебристой гривой и серебристыми же мазками на груди. Такой масти Эстелла никогда не видела. — Красивая у вас лошадь. — А то. Он не только красивый, но ещё и быстрый. Я гаучо, думаете я буду ездить на плохой лошади? — всадник хмыкнул, заставив коня пройтись по кругу. — Его зовут Алмаз. Эстелла решила, что незнакомец специально рисуется перед ней, но залюбовалась и на коня, и на изящного всадника.
Бандиты так и валялись на земле. Всадник, спрыгнув с лошади, подошёл к ним. Пнул одного каблуком в бок.
— Эй, ну и что мне с вами делать, а?
— Отпусти нас, — пропыхтел тот самый бандит, что угрожал Эстелле кинжалом.
— Отпустить? Чтобы вы опять грабили невинных людей? Нападали на беззащитных девушек?
— Мы грабим только богачей, — простонал визгливоголосый.
— Да ну? А если я завтра поеду через этот лес в экипаже, вы тоже сочтёте, что я богач и что меня можно ограбить? Чёрта-с два я вам поверю! Ненавижу воров!!! Всадник присвистнул, подзывая серую лошадь, что осталась от двух, запряжённых в экипаж. Взяв концы лассо, которыми были скручены грабители, он прикрепил их к седлу. А затем ка-ак свистнул кобыле прямо в ухо. Лошадь, с испуга заржав, встала на дыбы и пустилась наутёк, волоча за собой всех троих бандюг. Эстелла прикрыла рот рукой — девушку шокировала такая жестокость. — Что вы сделали? Это бесчеловечно. Они же умрут! — Не умрут. Лошадёнка слабенькая, трусливая. Минут через десять остановится где-нибудь в лесу. Неужели вам жалко грабителей, которые на вас напали? Какая вы смешная! — всадник расхохотался, вновь оседлав коня. — Ну, долго вы будете стоять, как цапля на болоте? Садитесь на лошадь. — Я же сказала, я плохо езжу. — Ну сидеть-то умеете? — Умею. — Тогда залезайте и крепко держитесь за меня. Эстелле пришлось подчиниться. Проклиная идиотское длинное платье и того, кто его придумал, она кое-как взгромоздилась на лошадь. Хорошо, что кринолины и панье почти вышли из моды, оставаясь в качестве дополнения для вечерних и бальных платьев. Эстелла надела ремешок сумочки на шею и обхватила всадника руками за талию. Сзади, в его кожаное фаха, был вставлен кинжал с выгравированным на его рукояти изображением райской птицы Парадисы. — А зачем вам кинжал? — поинтересовалась девушка. — Ну, лассо и хлыст не всегда помогают, как в данном случае. Иногда нужно и более устрашающее оружие, — отшутился молодой человек. В очередной раз громко свистнув, он пришпорил Алмаза, пустив его рысцой. — Вы можете так громко не свистеть? — взмолилась Эстелла. — Я уже оглохла. Он ничего не ответил. Запрокинул голову назад и расхохотался. Шляпа его съехала, и на лицо Эстелле посыпался водопад чёрных волос. У девушки на миг ум за разум зашёл — она уловила тонкий аромат мяты. — Ну что, не страшно? — спросил он. — Нет. — Ну вот и хорошо. Тогда поедем быстрее, иначе и к завтрашнему утру не доберёмся. Лошадь поскакала галопом. Деревья замелькали со скоростью света и Эстелла сильнее прижалась к спине незнакомца, испытывая при этом нечто необъяснимое. Девушка украдкой коснулась щекой его волос. Странное ощущение не уходило. Наверное, у неё температура повысилась. Сквозь тонкую ткань рубашки Эстелла чувствовала: все мышцы всадника натянуты как струны. Ему либо было неловко, либо он испытывал не меньшее смятение, чем девушка. И ещё у него билось сердце, быстро-быстро, как у зайчика. Они ехали и ехали, казалось, дороге не будет конца, как вдруг в отдалении выросли остроконечные крыши городских зданий. — Кстати, вы так и сказали как вас зовут, — нарушил молчание всадник. — Эээ... разве? Да, точно. Эстелла. Меня зовут Эстелла. А вас? А-АЙ! Что вы делаете? Всадник резко натянул поводья. Лошадь застыла поперёк дороги. До городских ворот оставалось каких-то минут пять езды. — Что случилось? Почему мы остановились? Я что-то не то сказала? Я вас обидела? Ведь я лишь спросила, как вас зовут. — Ну всё, хватит! — молодой человек спешился.
Эстелла чуть не свалилась. Едва успела ухватиться за спину Алмаза руками, но спаситель, приобняв за талию, поставил её на землю.
— Ты меня не узнала, да? Значит, ты всё забыла?
Эстелла прерывисто дышала, будто пробежала целый километр. Заглянула в глаза — синие-синие, как сапфиры, чуть раскосые, обрамленные чёрными ресницами. Гаучо стянул с лица шарф. Не может быть! Данте!
Комментарий к Глава 4. Разбойники с большой дороги -----------------------------------
[1] Деревья, растущие в Аргентине.