Возгарка III
Шрифт:
Меня держали за подмышки, и я барахтала ногами в диком ужасе: вдруг отпустит? Очень не хотелось падать с такой высоты. Сердце билось быстро-быстро, я вся обомлела и даже не могла думать со страху. Только ветер гудел в ушах и теребил косу. Хотя крылья гудели громче. У маленьких-то стрекоз звук крылышек фиг расслышишь, но вот если они такие огромные…
Я обернулась и увидела, что меня тащит вовсе не одна из феечек. Это был фей. Я рассмотрела его суровое лицо, но он даже не скосил на меня взгляд. А ещё у него были длинные уши — у них у всех такие. И они все сейчас следовали за нами.
Я
Странно, что мне ещё не засадили ни одной иголки. Наверное, у них все кончились.
А ещё мне вспомнились другие сказки, не такие хорошие: про то, как феи похищают детей. Только обычно там всё не так было. Младенцев забирали из люльки и заменяли на полено или своего младенца, если тот рождался уродливым. Мне всегда казалось это совсем неправильным. Разве можно отказаться от своего ребёнка, чтобы взять себе покрасивее? И что потом с этими человеческими детьми происходит? Они же не феи! Или из них как-то делают фей?
Все эти мысли пронеслись у меня в голове буквально за пару секунд. А глаза в это время продолжали таращиться на болтающиеся над кронами ботинки. Кровь стучала в висках. Кишки скрутились тугим узлом, меня даже начало потряхивать.
Я понимала, что должна остановить своего похитителя. Его руки сейчас прижимали меня к себе, и я не смела выворачиваться. Даже наоборот: цеплялась омертвевшими пальцами за его серые мускулистые руки.
Зелигены тоже наверняка понимали, что я не стану отбиваться, пока мои ноги не коснуться твёрдой почвы. Потому не сильно опасались, что меня не удалось усыпить. А ещё я не видела, чтобы они разговаривали между собой или подавали какие-то знаки. Лица у всех оставались пустыми и холодными. Они просто летели и молчали. Не смеялись, не радовались победе, вообще не проявляли эмоций. Хотя та блондинка очень даже проявила, когда Рихард убил черноволосую.
Но размышлять над этим мне было некогда.
Потому что внизу я заметила реку: водичка текла очень резво и шумела волнами. Те казались чернильно-чёрными, но их серебрила луна. Проследив дальше, я увидела, что она несколько раз извивается змеёй, распадается на целый веер протоков и впадает в залив. Ну, собственно это не важно. А вот то, что падать в воду мягче, чем на землю — важно. Я поняла, что другого шанса не будет. Внутри у меня всё уже было готово. Оно вообще с самого начала было готово, так что всё это время я отчаянно сдерживалась.
А вот сейчас не стала.
Я позволила всему страху и отчаянию освободиться. И этот миг стал ликованием. Пламя вырвалось из меня, и мир превратился в свет. Какое наслаждение я ощутила. Мне стало так отчаянно хорошо. От чудовищного рёва заложило уши. Пыхнуло так, что нас с феем окутал настоящий кокон из пламени. И часть меня осознавала себя внутри этого огня. Я чувствовала, как он принял в горячие объятия живую плоть летуна, как испепелил крылья,
Дальше было только падение.
Его руки больше не держали меня, и мы оба рухнули вниз.
Сквозь собственный визг я вдруг сообразила, что если с такой высоты шарахнуться о воду… Ага, вряд ли она мягко мне постелет. Внутри всё так съёжилось, так скукожилось, всякий урюк обзавидуется.
Ох, мамочка, если ты слышишь… помоги мне, прошу тебя!
В последний момент я зажмурилась и приготовилась к страшной боли и темноте.
Но вместо неё последовал рывок, внутри всё тоже дёрнулось, голова совсем закружилась. Распахнув глаза, я увидела, что меня за ноги схватили две девицы. Их крылья гневно гудели размытыми силуэтами, а глаза полыхали багровой яростью. Они скалились и явно с удовольствием бы порвали меня на куски. А ещё они обгорели. Похоже, их задело, хоть и не слишком сильно.
Через миг меня окунули в воду, и я от неожиданности забулькала, с возмущением выпуская воздух из лёгких. Меня проволокли так немножко да вытащили. Не знаю, может им сил не хватило меня тащить нормально, а может остудить решили.
Они вытащили меня на берег и швырнули в пожухлую осоку. Гул крыльев стих, а я немного полежала приходя в себя и даже не пытаясь подняться. От одежды исходил пар, так что вторая догадка наверняка была правильной. Затем меня дёрнули за плечо, перевернули. Я начала отбиваться.
Обе девушки были светловолосыми и красивыми, хоть и страшненькими одновременно. Я заметила, что наряды на них очень странные. Будто фигуру облепили огромными листьями, те высохли и частично покрошились. Неприглядно выглядели их наряды и коричнево. Но для серой кожи самое то.
Мой ботинок заехал одной девице в живот, но та только оскалилась, а глаза полыхнули ярче. На лице у неё остался ожог, а ещё на плечах и руках. Наряд тоже местами пострадал и почернел. Обе феи были босоногими. Но при всём таком виде они не казались обездоленными и жалкими. Они казались чудовищами.
Я как-то перестала их жалеть.
Нехорошие это феи, злые.
Может, их такими сделали. Только мне сейчас от этого не легче.
Я пыталась найти в себе хоть немного огня, чтобы полыхнуть на них и отогнать, но ничего не чувствовала. В груди стало пусто, я всё с перепугу выдала разом и теперь мне обороняться нечем.
Одна из них вскинула когтистую руку и явно собиралась попортить мне лицо, как я ей. Но вторая перехватила её руку и не позволила. При этом они опять не произнесли ни слова. А затем я услышала новый гул: к нам подлетали ещё феечки. Радость-то…
Я стала отползать по грубой траве и пыталась придумать, что же делать, но не пришлось. Сквозь заросли рогоза продрался Рихард. Очень злой и вооруженный сталью.
Однако он не стал вытаскивать клинки из-за пояса. Вместо этого сунул руку в висящий на груди ягдташ и вытащил оттуда тубус.
— Яра, ко мне! — скомандовал он, как собачке, и откинул крышку, целясь в подлетающих зелигенов, будто из пушки.
Я знала, что Рихард заранее настроил эту штуку так, чтобы воздух высвободился с максимальной силой. Он и высвободился. С максимальной, блин, силой.