Возвращение к людям
Шрифт:
Они появились внезапно, словно выросли из-за деревьев. Их было четверо.
Один здоровенный малый, чем-то смахивающий на Бугая, помахивал сучковатой дубинкой рядом с собой и ухмылялся, глядя, как мы стали с Беном спина к спине. Мы были без оружия — я оставил топор, которым рубил деревья, где-то в кустах, а Бен вообще не имел оружия. Ната, ушедшая в дом за водой, еще не вернулась…
— Что, чернозадый, далеко слинял? Вот и встретились… Сейчас мы тебя и твоего приятеля немножко будем учить…
— Что вам нужно? — у меня словно пересохло в горле. Слова произносились с трудом, будто горло внезапно осипло и покрылось жесткой коркой.
— А мы пока не знаем! Вот посмотрим,
— Шли бы вы, ребята… — у меня что-то включилось после этих слов. Я внезапно представил себе, как они входят в дом, видят беззащитных девушек, и… Страха не было. Меня уже трудно было испугать — после стольких столкновений с хищниками, побывав на краю гибели уже неоднократно, я разучился бояться врага. Ступор исчез, уступив место лютой ненависти… Я искал, что бы схватить, чтобы бросить в бандитов и вырвавшись из круга, который они образовали, успеть раньше них добежать до дома. Там был лук, было оружие, там были те, кого я собирался защищать от всех и всего, всю свою жизнь! Бен, уловивший перемену в моём настроении, тоже подобрался и исподлобья взглянул на верзилу. Бандиты перестали улыбаться.
— Ты, фраер шоколадный, что зенки-то вылупил?
Дротик, пролетев перед нашими лицами, оборвал движение ближайшего к нам бандита. Он заорал, схватившись за древко — рука была пробита насквозь!
— Держи!
Я обернулся и едва успел подхватить летящий ко мне лук и колчан. Чтобы достать стрелу и натянуть тетиву, понадобилось одно мгновение. Ната, сощурив брови, вышла из-за деревьев. Она наизготовку держала ещё один дротик. Бен, ловко извернувшись, сшиб одного из уголовников с ног и завладел его дубинкой. Двое оставшихся, замерли, не сводя глаз с нацеленных на них наконечников…
— Уходите, — я сквозь зубы обратился к здоровяку.
— Всё, всё… Ша, мальчики, без шухера… Уймись! — один из стоящих жестом приказал раненому замолчать. — Мы уходим, слышь? Уходим! Ты только без этого, не стреляй, лады?
— Живее, — я нацелил стрелу прямо на него.
Бандиты, стушевавшись, бросились в кустарник. Ната подошла ко мне и молча уткнулась лицом в мою грудь. Я гладил её по голове… Это была моя ошибка, и ошибка непростительная. Мы слишком привыкли к спокойной жизни в этих местах, которые не тревожили своим появлением ни хищные звери, ни случайные люди. Если бы Нате не пришло в голову захватить с собой наше снаряжение, без которого мы не выходили в степь, эта встреча могла оказаться для нас роковой… Только выдержка и твёрдая рука моей маленькой женщины спасла нас от худшего.
— Скоро я стану настоящим охотником… на людей. Ты тогда будешь бояться со мной ложиться в одну постель.
— Этого не будет никогда.
Ната вздохнула и посмотрела мне в глаза:
— Тогда, в лесу, я сама не знаю, как смогла тебе помочь. Больше от страха, наверное… А сейчас чувствовала только холод… и ярость. Это война, Дар.
Теперь, или они нас, или мы — их. Надо звать Сову и уходить в степи. Они пришли…
— Мне никогда не приходилось воевать, Ната.
— А кому из нас приходилось? Ты, вместе с Угаром, смог справиться с шестью мерзавцами, когда мы спасали Элину, а теперь нас много больше! Нас — шестеро, и враг скоро узнает, что мы чего-то стоим. Нет больше времени колебаться, нет! Нам еще с самого начала следовало прислушаться к мнению индейца, и не ждать, пока они появятся здесь сами! Это были разведчики, понимаешь? А следом придут и все остальные!
К вечеру мы собрались в поход. Салли, выслушав нас, всё перевела Бену, а тот, хмуро глядя перед собой, объявил, что дав слово один раз, он его не меняет.
Затянувшееся молчание прервала жена Стопаря. Она ойкнула и кинулась грудью, наседая, на поднятые перед ними копья.
— Дар! Салли! Вы что, с ума тут посходили все? Да что такое, в самом деле?
А ты что, язык проглотил что ли? Скажи, зачем пришли-то, видишь, как смотрят?
Стопарь, опомнившись, произнёс:
— Ну, дела… Ты, вот что, это… опусти копьё. Ненароком, зацепишь кого.
Разве вас в посёлке так встречают?
Я опустил оружие и махнул остальным, чтобы сделали тоже самое.
— Не обижайся, Стопарь, но мы все сейчас не в себе… У нас тут гости побывали, в синих куртках.
Стопарь недобро прищурился:
— Так… И сюда добрались, значит. Чего сотворили?
— Ничего. Только желание изъявили. Ната одного проучила… слегка.
Остальные решили уйти сами. Только мы думаем, они вернутся опять и на этот раз их будет больше. А что вас привело в наши края?
Стопарь замялся:
— Да вот какое дело… Надумали мы, вишь, сменить место. Вот, хотели у тебя спросить, не примешь ли в свою компанию… Бугаю тут больно понравилось, когда он вам помогал после охоты все перетаскивать! А теперь даже не знаю, что и сказать…
Мы переглянулись с Натой — если переселение будет идти такими темпами, то скоро в посёлке никого не останется!
— Ты ведь много старше меня, Стопарь. А я здесь за главного… Захочешь ли ты это снести?
Он огладил бородку и степенно произнёс:
— А я, милок, не первый год на свете живу, кое-что понимаю… Я к вам с
Совой давно приглядываюсь, и выводы свои имею. Сова, конечно, прав, коль для всех равноправия ищет… Да только жизнь, она так устроена, что хочешь, не хочешь — а приходится к какому-то берегу прибиваться, либо на месте тонуть. А мы не для того такие беды выдержали… То, что ты помоложе будешь, оно только к лучшему — глаз зорче да руки крепче. А мы, — он обвёл своё семейство рукой. — Помощники тебе будем. Вместе всё полегче… А что до банды — мне эти синеблузые… — он скрипнул зубами. — Пока свое есть здоровье — чужое могу и подорвать, коль вновь пожалуют!
Они с Бугаем расправили плечи и я залюбовался крепкими богатырским фигурами отца и сына. Жена Стопаря облегчённо сказала:
— Ну, слава тебе, господи! Чуть не поубивали друг друга-то. Что стряслось?
Мы никуда не пошли. Приход громадного умельца на все руки хоть и не изменил соотношение сил в нашу пользу, но теперь нас и без Совы насчитывалось четверо мужчин, а вместе с женщинами — нас было восемь. И, если учесть, как ловко обращались с оружием Ната и Элина, то, боеспособных, стало шестеро. Если понатаскать и Салли, то семеро, это уже достаточно крупное число, способное дать отпор налетчикам… На общем совете Стопарь посоветовал позвать Сову с женщинами к нам, на время, пока мы не будет точно знать, чего хочет Сыч. И, если придётся, последовать желанию индейца…