Возвращение к людям
Шрифт:
К утру сбылись предсказания Совы. Мы слышали, как вдали перекликались, отражаясь эхом от обрывистых скал, волки. В небе кружило несколько больших воронов. Я указал на них остальным, предупредив, что с птицами лучше не встречаться на открытом пространстве. Они постепенно сужали круги и снижались…
— Придётся оставить им часть добычи?
— Нет, — я возразил Стопарю. — Пусть довольствуются тем, что мы оставили от разделки. Они найдут остатки очень скоро. Вороны — птицы умные и не полезут в драку без крайней нужды. Но вот, волки — другое дело. Посмотри на Угара!
Пёс приподнял голову, втягивая воздух, и стал злобно щериться
— Дадим отпор?
Сова потрогал наконечник своего копья, и с сомнением указывая на степь, тихо произнес:
— Будь их несколько — другое дело. Но что-то говорит мне, что здесь сейчас соберётся самая большая стая, какая только есть во всей долине.
— Мы что, собираемся биться с волками ради этого мяса?
— Да, — жестко посмотрел я на Трясоголова. — Зачем мы тогда столько сил потратили на то, чтобы его добыть? Нужно заготовить, как можно больше дров! Какой бы там не был хищник, волк или собака — все они боятся огня! И ещё, пошлём гонца в посёлок на озере — пусть спешат на выручку!
— Ага, — недоверчиво протянул Святоша. — Как же. Разбегутся…
— А ты верь, святой ты наш! — не удержался я. — Если крепок в вере, помощь придёт! Да и паства там — твоя? Но я как-то больше рассчитывал на то, что их больше привлечёт вот это!
— Но это же наша добыча?
— А ты поделись с ближним и тебе воздастся…
Все рассмеялись. Стопарь, улыбаясь, подошёл ко мне. Он погладил усы и бороду, а потом спросил, делая многозначительные паузы в словах:
— Ну, положим, предложил дело… А кто пойдет? До посёлка далеко, хорошему ходоку полдня бежать! А кругом — волки!
— Есть у нас такой, что быстрее самого быстрого из охотников… Угар, ко мне!
Я привязал к ошейнику пса записку — несколько слов с описанием добычи и нашего положения, начертанных кровью на обрывке шкуры.
— Беги, что есть духу, щеня… В посёлок!
Сова пригнулся к псу и громко повторил, показывая рукой на юго-восток:
— Чайка! Серая Чайка! Найди Серую Чайку!
Наш умный пёс понял, что от него требуется и, посмотрев на меня, пригнулся и исчез в густой и высокой траве…
— Идут… — тихо сказал Сова.
— Вижу, — так же негромко ответил ему я.
Волки, числом не менее четырех десятков, обходили нас со всех сторон, и мы могли лишь догадываться, сколько еще сбегутся на шум схватки… Это были самые свирепые из четвероногих охотников со всей степи. Элина, побледнев, положила перед собой несколько стрел и поправила висящий в ножнах нож.
Ната встала за моей спиной, изготовившись к стрельбе. Я скомандовал остальным:
— В круг! Быстрее! Трясоголов — поддерживай огонь!
Мы образовали кольцо, в центре которого оказались все наши женщины.
Наготове были горящие головни, которыми мы собирались отпугивать самых нетерпеливых волков.
— Свят! Свят! — монах громко запричитал, но изготовился к бою, как и все другие.
— Вот теперь молись, приятель… — проворчал Стопарь и поднял над головой свою ужасающую дубину. Один удар этой палицы был способен раскроить голову любому из волков, превратив её в кучу измельчённых костей.
— Хао! Бейте вожака! Ищите вожака!
Я посмотрел, куда указывал Сова. В траве мелькал очень крупный волк, гораздо выше и мощнее остальных хищников. Мы взглянули друг на друга и, не сговариваясь, громко закричали:
— Эгой! Хао!
В ответ на наш грозный боевой клич,
— Браво, девчонка! — Стопарь в восхищении бросил на неё признательный взгляд. — С первого выстрела — в цель!
— Смотри! И Зорька — тоже!
Два волка билось в агонии в траве. Стая немного отступила назад. Сова внимательно следил за передвижением вожака.
— Попади в того, с рыжей спиной, Огненный Цветок!
Девушка прицелилась.
— Есть! Попала!
В ответ раздался громовой рык, вожак подпрыгнул высоко вверх, и вся стая с рычанием бросилась в атаку…
— Ааа! — не своим голосом заорал Святоша. — Спаси мя в…
Продолжения я не услышал. Здоровенный волк легко перемахнул через огонь и бросился на меня, оскалив острые клыки. Я встретил его ударом копья, пробившего зверю пасть и отбросившего его назад. Над ухом звонко свистнула тетива — Ната хладнокровно и безжалостно посылала в степь стрелу за стрелой. Сова, с перекошенным лицом, ударил повисшего у него на груди зверя ножом и упал, скрывшись за нашими спинами. Бугай, свирепея на глазах, отшвырнул одного из волков обратно, а второму, голыми руками, так передавил шею, что придушил последнего за несколько секунд! Даже Святоша, перестав бормотать, ловко насадил свое копьё одному из нападавших в бок и довершил дело длинным ножом, пронзив хищнику сердце. Трясоголов крутился возле огня, отбиваясь от зверей горящими сучьями. Стопарь спешил на помощь, скрытому под телами, Сове, а женщины, встав спина к спине, били волков в упор из луков… Я заметил рыжую спину и, отбросив застрявшее в чьей-то туше копье, рванул из-за спины меч. Волк прыгнул. Мы оба покатились по земле, и я сам рычал, как дикий зверь, стремясь дотянуться клинком до его горла… Волки отступили. Мы, тяжело дыша, осмотрели раны — почти все были покусаны, но никто не пострадал серьёзно. Не считая одной из женщин поселка — она была мертва. Клыки разодрали ей спину и горло… Элина, со слезами на разъяренном лице, показала мне длинную, окровавленную полосу на ноге — кто-то из хищников цапнул её за голень.
— Найду и убью! А шкуру под ноги положу и вытирать стану, каждый день!
Грязными ногами!
Мы не могли не рассмеяться, в гневе она была так же прекрасна, как и в мирной жизни. Но Стопарь указал на неподвижное тело, и смех стих так же быстро, как и возник…
— Помощь! Помощь идёт!
Трясоголов, успевший взобраться на дерево, в исступлении махал руками и показывал на юг, в сторону, куда убежал Угар.
Через пару часов волки словно растворились — умные и терпеливые, они не стали больше испытывать судьбу, понимая, что с превосходящими силами им уже не справиться. Мясо не стоило жизни…
Ната молча задрала штанину и встала рядом с подругой, зажившая от укуса крысы рана на ее ноге, совпадала с раной Элины, как нанесенные одной рукой… Та, сквозь слезы, улыбнулась.
— Это как метка, да?
— Похоже, — Ната кивнула. — Мы с тобой теперь, обе, меченые… как жены
Дара.
— Вот это да! — Чайка, пожимая мне и Сове руку, сделала широкие глаза, глядя на подвешенные к ветвям куски. — Столько еды? И вы поделитесь с нами?
— Да. Как и обещали.
— А то, — протянул заискивая, Белоголовый. — Разве мы пришли бы тогда на выручку?