Время наточить ножи, Кенджи-сан! 6
Шрифт:
Акира кивнул, его тело дрожало, как лист на ветру. Волк хмыкнул, но отступил, его взгляд всё ещё был полон угрозы. Юто открыл глаза, его лицо было напряжённым, но он молчал, как будто пытался собрать себя по кускам.
Кенджи встал, морщась от боли, и подошёл к Юто. Он положил руку ему на плечо, его голос стал тише, но в нём была сила, которая могла удержать любого.
— Юто, — сказал он. — «Золотая Вилка» — наш шанс. Кобаяси хочет сломать тебя, но мы не дадим ему. Мы сделаем так, что твои блюда будут петь. И мы найдём сестру Акиры. Вместе.
Юто посмотрел на него, его глаза блестели, но он кивнул, сжимая
— Найди Наоми, — сказал он. — Нам нужен план. Проверь поставщиков, удвой охрану. И найди, где они держат Мику. Используй все связи.
Волк кивнул, его лицо было суровым, но в глазах мелькнула искра — он любил такие задачи. Кенджи посмотрел на Акиру, всё ещё связанного, и его голос стал холодным, как лёд.
— А ты, Акира, будешь делать, что я скажу. Если Мика жива, мы её вытащим. Но если ты предашь нас снова, я не остановлю Волка.
Акира кивнул, его лицо было мокрым от слёз, но в нём появилась тень надежды. Подсобка затихла, только дыхание четырёх мужчин нарушало тишину. Кенджи посмотрел на Юто, затем на Волка, и его губы дрогнули в слабой улыбке, несмотря на боль.
— «Золотая Вилка» будет нашей победой, — сказал он. — Кобаяси думает, что он играет в шахматы. Но мы перевернём доску.
Глава 19
Я сидел в своём кабинете на втором этаже «Жемчужины», глядя, как Токио за окнами тонет в ночи, чёрной и густой, как чернила. Рана на плече пульсировала под повязкой, каждый вдох отдавался болью, напоминая о ноже Акиры, который чуть не отправил меня на тот свет. Кровь, пропитавшая рубашку, уже засохла, но её запах всё ещё витал в воздухе, смешиваясь с горьким ароматом кофе, который я пил, чтобы не свалиться.
Я сжал кружку, чувствуя, как гнев и усталость борются внутри.
Кабинет был тесным, заваленным бумагами и старыми меню, но сейчас он казался последним бастионом. Юто сидел напротив, его длинные волосы падали на лицо, скрывая глаза, полные теней. Он сжимал кухонный нож, как талисман, его пальцы дрожали, и я знал, что он вспоминает Кобаяси — человека, который сломал его жизнь и теперь вернулся, чтобы добить.
Наоми стояла у стола, её тёмно-зелёное платье всё ещё выглядело безупречно, но под глазами залегли тени. Она раскладывала документы о поставщиках, её движения были точными, но я видел, как её рука слегка дрогнула, когда она взглянула на Юто.
Волк, наш громила, занял угол у двери, его кожаная куртка скрипела, когда он проверял пистолет, спрятанный под ней. Его шрам на шее проступал в тусклом свете лампы, а глаза горели холодной яростью. Мы все знали, что времени нет. «Золотая Вилка» — наш шанс доказать, что «Жемчужина» лучшая, но Кобаяси хочет превратить его в нашу могилу.
Я отставил кружку, игнорируя боль в плече, и встал. Мой голос был хриплым, но твёрдым, как сталь.
— Кобаяси думает, что мы сломаемся, — сказал я, обводя их взглядом. — Но он ошибается. У нас два дня до «Золотой Вилки». Мы защитим Юто, спасём сестру Акиры и раздавим «Курама Фудс». Идём ва-банк.
— Но… — начал Волк, но я жестом заставил его замолчать.
Наоми подняла взгляд, её ручка замерла над блокнотом, но она кивнула, её лицо было сосредоточенным. Юто сглотнул, его пальцы сильнее сжали нож, но он не отвёл глаз.
Я шагнул к столу, где лежала схема кухни, и начал,
— План тройной, — сказал я, постучав пальцем по схеме. — Первое: мы защищаем меню Юто. Кобаяси хочет подменить ингредиенты — икру, рыбу, специи, всё, чтобы блюда провалились. Волк, удвой охрану хранилища. Поставь своих людей на каждый вход, проверяй каждого, кто туда лезет. Я лично буду осматривать поставки — каждую коробку, каждый ящик. У нас нет гарантий, что завербовали только одного человека. Может быть кто-то еще. Акира, — я сделал паузу, вспоминая его слёзы в подсобке, его крик «ради сестры», — ты будешь нашим козырем. Скажешь «Курама», что продолжаешь саботаж, что всё идёт по их плану. Но каждый их шаг, каждое слово — ты докладываешь мне. Если предашь, Волк найдёт тебя, и я не остановлю его.
Волк ухмыльнулся, его пальцы погладили рукоять пистолета, и я знал, что он не шутит. Юто напрягся, его голос был тихим, почти шёпотом.
— Кенджи, — сказал он, — а если Кобаяси догадается? Он всегда на шаг впереди. Он… он видит всё.
Я посмотрел на него, чувствуя, как его страх эхом отдаётся во мне. Кобаяси был тенью, которая преследовала Юто годами, но я не мог позволить ему сломать нас. Я шагнул к нему, положив руку на его плечо, игнорируя прострел боли в своём.
— Не в этот раз, Юто, — сказал я. — Он думает, что мы пешки. Но мы перевернём доску. Мы — «Спрут». Мы — семья.
Юто кивнул, его глаза загорелись слабой искрой надежды, но я видел, как он борется с сомнениями. Я повернулся к остальным.
— Второе: мы найдём Мику, — продолжил я. — Волк, свяжись со своими людьми в порту. Проверь склады, заброшенные здания, всё, где «Курама» может прятать заложницу. Если они держат её в Токио, кто-то знает. Найди этого кого-то.
Волк кивнул, его лицо было суровым, но глаза блестели — он любил такие задания.
— Сделаю, — сказал он, голос был как рокот мотора. — У меня есть пара должников в Синагаве. Они заговорят.
— Наоми, — я повернулся к ней, — копай их финансы. Платежи, переводы, аренда — всё, что укажет, где они держат Мику. Если они платят за помещение, должен быть след. Подключи наших юристов.
Она кивнула, её пальцы уже листали бумаги.
— У меня есть друг в банке, — сказала она, её голос был спокойным, но твёрдым. — И старый контакт в налоговой. Если «Курама» тратит деньги, я найду, куда.
— Отлично, — сказал я, чувствуя, как план обретает форму. — И третье: мы бьём Кобаяси его же оружием. Наоми, тот журналист, помнишь? Наш старый приятель. Позвони ему. Пусть напишет статью — не прямые обвинения, а намёки, что «Курама Фудс» играет грязно, подкупает поставщиков, портит продукты. Достаточно, чтобы они занервничали, начали проверять своих. Это даст нам время.
Наоми улыбнулась, её глаза загорелись.
— Я позвоню ему утром. Он знает, как бросить тень, не называя имён.
Я кивнул, чувствуя, как команда оживает. Волк уже набирал номер своего контакта, Наоми черкала заметки, а Юто, всё ещё сжимая нож, смотрел на меня, как будто искал опору. Я знал, что Кобаяси следит, что его тень ближе, чем нам кажется, но я был готов. Два дня. Мы сделаем так, что «Золотая Вилка» станет нашим триумфом, а не его победой. Я сжал кулак, игнорируя боль, и посмотрел на свою семью. Это была наша война, и я не собирался проигрывать.