Все началось с измены

Коновалова Анастасия

– Помочь?

– Сама.

А то знаю я вашу помощь при расчёсывании волос, потом нежность идёт, а потом и влажно стало.

И что пуф так низко находится? Вот сижу я, расчёсываю волосы, а он напротив стоит и что-то говорит о том, что мне надо быть аккуратней, что Смитти должен быть со мной всегда, и из револьвера не мешало бы научиться стрелять, и ещё что-то. И вот зачем он так встал, неудачно. И эти пуговицы перед глазами, аж пальцы сводит от желания их расстегнуть.

– Исли? Вы меня слушаете?

– Нет, а надо?

– Исли !

Поднял, встряхнул и он говорит о безопасности и осмотрительности, он, который забыл про свои немецкие штучки в шкатулке и вспомнил, когда уже

всё было и не раз. Его *придётся воскресать если вдруг* совсем не понравилось, в мои планы его возвращение не входит. О портрете подумаю потом, сейчас бы немного поспать перед прогулкой по побережью, но его рука опять тянется к шкатулке, а значит, сна может и не быть

Ислин недовольно что-то пробурчала и опять прижалась ко мне. Пора уходить, а то вездесущая мисс Войн застукает. Будет скандал, а ей и без этого есть с чем бороться в этом городе. Она может быть другой, и детскость сразу уходит, и здравый смысл появляется, и властность, другим она может прощать промахи, со снисхождением принимать слабости других, или безапелляционно уничтожать.

Любовник не смог уничтожить её наивность в постели, и многое сейчас она познаёт со мной. Как бы не возражала , но ей всё нравится, тело не врёт. Но это же тело предавало с лёгкостью, и разум находил причины для холодности и ненависти.

Тогда я был готов простить, а сейчас?

Ни ей, ни мне это уже не нужно. Через пару недель уедет. У каждого своя жизнь. Она убедилась, что права, это всё, что ей было нужно. А мне нужно её тело. И надо побеспокоиться о его сохранности. И если Исли не хочет об этом думать, то придётся мне. Моё развлечение. Ошибкой было считать её чем-то большим. Надо было тогда просто взять её на содержание, как поступают многие, и не делать женой, пояснить, в каком состоянии дела её семьи, она бы согласилась, у неё не было бы выбора. И сейчас был бы Графом Меридит , сидел бы в своём кабинете, любуясь собственным портретом и выбирая очередное развлечение, к этому времени она бы мне уже наскучила, порекомендовал бы кому-нибудь из окружения, передал содержание и забыл. Так и бы всё и было, если бы не сглупил.

Ребёнка заберу, в случае его рождения, если Исли раньше не примет меры, ей он не к чему, а от покойника так уж точно. А к мужчинам общество куда проще в этом вопросе, примет и будет любить, деньги это обеспечат, злословить тоже будет, но по углам.

– Вы ещё здесь?- сонно спрашивает моё развлечение.

– Не беспокойтесь, уже ухожу.

– Хорошо. И больше не приходите.

– Как скажете, Ислин. До встречи у мэра.

Упоминание мэра заставило проснуться, я, конечно, не показала вида, что уже бодра и готова начать очередной трудный день, пока старательно изображала полудремное создание, что собирается провести в постели ещё как минимум полдня. Собирается труп быстро, да шейный платок из сумочки забрал, куда я его успела запрятать, пока мисс Войн возилась с платьем. А вот поцеловать меня перед традиционным уходом в окно было ошибкой. Пришлось ему ещё раз раздеваться и одеваться. А почему бы и не позволить себе развлечение с утра, последнее с ним, больше не будет, уж об этом я поняла, как побеспокоиться.

Моё платье на побережье так пристально разглядывали , словно никогда полоски не видели. Даже мадам Шервуд мою одежду не так цепко рассматривает, хотя у неё-то, понятно, профессиональная ревность и зависть, ведь моя одежда создана лучшими портными Лондона и Парижа, и ей до них очень далеко. Сиреневый шейный платочек, поддержанный в шляпке такими же лентами, белоснежный кружевной зонтик и кружевные перчатки, закрытые туфли, и платье в полоску. Идеально для прогулки у берега. Хотя это сложно было назвать прогулкой. Набережная была сделана частично, дальше она

превращалась в рыбный рынок и переходила в доки. Мне попытались продать совсем уж непригодную рыбу, рассчитывая, что уж леди в таком вопросе разбираться не должна.

Смитти с усмешкой наблюдал за всем этим, да, он уже с утра поджидал у гостиницы, отчитался, что за ночь ничего не случилось, замки все целы, люди тоже. Только вот к уже привычному сопровождению добавился ещё один, держался он чуть дальше и делал вид, что скучает. Я бы даже испугалась такого внимания, если бы не распознала в нём матроса с корабля, побритые мужчины выглядят совсем иначе. Но раз у меня появилась дополнительная мужская сила, пусть она и отвечает за доставку рыбки в приют. А я со Смитти прогуляюсь дальше, пока солнце ещё не припекает, пройдусь по центральной улице, полюбуюсь пока ещё закрытыми лавками, а потом и в приют заверну, забрать мисс Брут по банковским делам.

Дела закончились быстро. После короткого сна, ответила на письма, дочитала книгу. Мисс Войт пришла с хохотушкой Лилиен , а значит, подготовка к посещению музыкального вечера началась. Чёрное шелковое платье с газовыми рукавами чуть ниже локтя , отделка декольте чёрным жемчугом, жёсткая органза делала вырез не таким глубоким, почти скромным. Нити стекляруса блеском украшали подол платья, переходя широкой лентой в вырез, что открывал второй слой платья, органза волнами сбегала вниз, предавая лёгкости и кокетливости образу. Скромный цвет компенсировался сложностью кроя. Перчатки цвета чёрного жемчуга закрывали руки до локтя, не бал, не обязательно белые. Браслет из нитей жемчуга можно было назвать скромным, если бы не бриллиантовая роза в середине, к ней и стремились серые горошины. Такая же роза на шее. Нити жемчуга в волосах. Шёлковые туфли тоже были расшиты жемчугом. И если мисс Войт раньше не одобрял мой выбор, то сейчас ей пришлось признать мою правоту.

Восхищённый взгляд мистера Флемина подтвердил правильность моего выбора. Янг согласился сопровождать меня на этом музыкальном вечере. Открытый экипаж вёз нас к дому мэра. Негласные правила света предписывали опаздывать персонам, чья судьба стать основным блюдом для языков, поэтому мы приехали на полчаса позже назначенного времени. Но не были последними.

Мистер и миссис Ист встретили нас на входе.

– Ваше Сиятельство,- расцвёл в улыбке мистер Ист , и принялся целовать мне руки. Миссис Ист , потрясая нешуточным бюстом, что грозился вывалиться из декольте, радостно встречала меня, но мистера Флемина ещё радостней, уж очень ей хотелось заполучить его в зятья.

Мы всё же попали в дом, нам отвели почётный диванчик рядом с хозяевами дома. Большая круглая ротонда была полна гостей. Дамы в платьях с открытыми плечами и белых перчатках, украшенные фамильными драгоценностями, юные девы в светлых платьях, жаждущие танцев, а не концерта. Мужчины, пришедшие познакомиться с очерёдным увлечением всей их жизни. Моё скромное вечернее платье на фоне всего этого великолепия было вызовом, даже соблюдая все правила, опять оказалась на виду и не такой, как все.

– Простите мой скромный вид,- произнесла извинения,- но в приглашении не было указано, что будет бал.

– О, да какой бал, Ваше Сиятельство, так, скромный вечер для любителей музыки,- хозяйка в очередной раз колыхнула бюстом.

Любителей собралось действительно много. Интересно, если бы я не сидела из уважения к Моцарту, Вивальди и Баху, и не слушала это достаточно посредственное выступление, была ли так полна ротонда? Мадам Валуи очень старалась поразить публику, широко известная в Европе, так было анонсировано, может где-то и широко, но точно не в той части Европы, где была я.

– Долго вы ещё выдержите?- прошептал Янг.