Выжившая
Шрифт:
– И вождение в рамках закона является уголовным преступлением, - сказала Лиза с оттенком сарказма.
– Я понимаю. Благодарю вас за разъяснение этого для меня.
Офицер проигнорировал это замечание и продолжил.
– Когда я разговаривал с мистером Смитом на месте происшествия, я объяснил ему все юридические последствия. Я не знаю, что там произошло, потому что я этого не видел. Мистер Смит утверждает, что видел, как ваш муж вел машину безрассудно, что подвергало других автомобилистов серьезной опасности. Его описания оператору 911 составили по меньшей мере два уголовных преступления, и именно тогда меня отправили туда. Иначе я бы не стал производить арест. Я объяснил мистеру Смит о последствиях, с которыми он может столкнуться,
– Если это дойдет до суда, он будет вызван в качестве свидетеля?
– спросила Лиза, указывая через комнату на мистера Смита.
– Зависит от того, что скажет окружной прокурор. Документы, которые заполняет мистер Смит, потребуют от него точного объяснения того, что он видел, включая информацию о том, где он живет, и другую контактную информацию. В большинстве случаев это все, что нужно сделать при гражданском аресте. В некоторых случаях от свидетеля больше ничего не требуется. Это не всегда так!
– Итак, все это дерьмо, которое, по словам этого мудака, что мы сделали... превышали скорость, опасно сворачивали в пробке и внезапно тормозили... это уголовное преступление?
– Неосторожное вождение с намерением нанести тяжкие телесные повреждения или материальный ущерб является уголовным преступлением в штате Калифорния, - сказал полицейский.
– Как я уже сказал, минимум, за который гражданин - а это кто угодно - может подать заявление о гражданском аресте, заключается в том, что преступление, свидетелем которого он является, должно быть уголовным преступлением, наказуемым тюремным заключением на срок до одного года. Вот почему вы не слышите о людях, гражданских и уличных пешеходах.
– А как насчет свидетелей?
– спросила Лиза.
– Или вещественные доказательства? Будет ли окружной прокурор пытаться собрать их?
– Кто знает?
– Офицер пожал плечами.
– Я предполагаю, что нет. В таком деле, как это, слово вас и вашего мужа против слова мистера Смита. Лично я думаю, что окружной прокурор рассмотрит это дело в понедельник утром и откажется выдвигать обвинения. Я сказал мистеру Смиту, что не думаю, что у него есть хорошие шансы в чем-то подобном, особенно на открытом шоссе. Конечно, если другие люди позвонят и скажут, что видели, как это происходило, тогда может быть более веский довод. Но если этого не произойдет, нам не о чем будет говорить.
– Полицейский склонил голову набок, и черты его лица смягчились.
– Если вы не возражаете, я спрошу, вы заметили этого парня до того, как это произошло?
Лиза чуть не взорвалась от гнева, но сдержалась. Мы восемь миллионов гребаных раз говорили тебе, что этот мудак преследовал нас всю дорогу с последней остановки для отдыха! Вместо этого она сказала:
– Мы заметили его сразу после того, как выехали с остановки для отдыха, через двадцать миль или около того. Машин было немного, и Брэд перестроился в другую полосу, чтобы обогнать медленно движущийся автомобиль. Там никого не было, и я имею в виду, никого на той полосе, а потом вдруг этот парень, - она указала на мистера Смита, - оказался прямо там, на нашей заднице, преследуя нас как сумасшедший.
Полицейский действительно слушал ее. Он кивнул, пока Лиза рассказывала историю, его глаза метнулись к мистеру Смиту, а затем снова остановились на Лизе. Лизе стало немного легче оттого, что кто-то наконец-то ее выслушал, но она все еще злилась из-за того, как обошлись с ней и Брэдом, особенно этот коп. Когда она закончила, полицейский кивнул.
– Я сожалею о том, что произошло, - сказал он.
– Я буду совершенно честен, если скажу, что действительно ничего не могу поделать с этой ситуацией. Но я могу сказать неофициально, что, по-моему,
– Так и есть.
Полицейский кивнул, его лицо выражало сожаление.
– Я объяснил мистеру Смиту все последствия, которые могут произойти, если результат выйдет в вашу пользу. Я объяснил, что он полностью откроет себя для гражданского иска, и, несмотря на это, он решил продолжить. Между нами говоря, я думаю, что у этого парня не все дома.
– Я думаю, он сделал это, потому что мчался со скоростью сто миль в час, - сказала Лиза приглушенным шепотом. Она стояла лицом к офицеру, но ее глаза были прикованы к спине мистера Смита, который склонился над бумагами у стойки.
– Вот почему Брэд не видел его, и это также объясняет, почему он внезапно оказался прямо за нами. Он, вероятно, разозлился, потому что ему пришлось притормозить, чтобы не врезаться в нас, и я уверена, что это не улучшило ситуацию, когда Брэд притормозил, спускаясь с холма. Брэд вернулся на медленную полосу, но он последовал за нами, прямо у нас на хвосте!
Офицер кивнул, глядя на мистера Смита.
– Я думаю, что это может быть безопасной оценкой.
В участке ей больше нечего было делать. Они даже не позволили ей увидеться с Брэдом, но офицер пообещал передать ему сообщение. Она зарегистрируется в отеле "Дэйс Инн" и позвонит его родителям в округ Ориндж, а также его другу Билли. Она также попытается связаться с окружным прокурором или местным судьей, чтобы узнать, что она может сделать для ускорения процесса предъявления обвинения. Если она не сможет заточить колеса сегодня вечером, она отменит их бронирование в отеле в Камбрии и останется в городе до утра понедельника. Итак, она будет ждать на подстанции рано утром в понедельник, когда появится автозак, чтобы отвезти его в здание суда округа Вентура. Она будет в суде для предъявления обвинения и надеется, что с ней будет их адвокат. И в ту минуту, как он выйдет, они немного поговорят втроем о подаче иска против мистера Смита.
Лиза покинула подстанцию и поехала в "Дэйс Инн" в пяти кварталах к востоку. На углу была закусочная "Денни", где, как она предполагала, сегодня вечером будет ужинать. Она зарегистрировалась и позвонила его родителям. К счастью, они были дома. Отец Брэда, Фрэнк, был исполнительным директором инвестиционной фирмы "Фаррар и Сортс", и благодаря скромной зарплате и тридцати годам работы в компании он и Джоан, мать Брэда, жили довольно неплохо. Чтобы посвятить больше времени своему искусству, где она преуспела в акварели, Джоан смогла досрочно уйти на пенсию в качестве учительницы младших классов средней школы, проработав там двадцать лет. Благодаря его должности в "Фарраре" и годам работы в компании у Фрэнка было много свободного времени и отпусков. Они были очень расстроены и встревожены тем, что произошло.
– Ты хочешь, чтобы мы приехали?
– спросила Джоан.
– Да, - сказала Лиза, сидя на кровати и крутя телефонный шнур между пальцами. Она чувствовала бы себя лучше, если бы родители Брэда были здесь. Она не чувствовала бы себя такой одинокой.
Джоан спросила, не будет ли ей одиноко сегодня вечером, и Лиза ответила, что, наверно, будет.
– Тогда мы встанем утром, - сказала Джоан.
– Между десятью и одиннадцатью.
Лиза взглянула на часы на тумбочке. Сейчас было около шести вечера. В животе у нее заурчало. Она ничего не ела с сегодняшнего утра и была голодна. Она встала и начала рыться в своей сумочке. Полицейский, который остановил их - он наконец представился как офицер Крис Лэнсинг - сказал, что с Брэдом все будет в порядке в выходные. Он в отдельной камере, и его будут кормить три раза в день. Лиза всем сердцем сочувствовала Брэду, который был хорошим человеком. Он, конечно, не заслужил, чтобы с ним такое случилось, но, по крайней мере, у него была своя камера, а сама тюрьма была пуста.