Яков. Воспоминания
Шрифт:
— Невероятно! — прокомментировала Нина мои слова. — Этот инженер, он производил впечатление такого безобидного малого…
— А инженер здесь ни при чем! — ответил я ей резко. — Как давно Вы видели своего знакомого, мсье Жана?
— Жана Шатон-Ламбера, то есть, первого секретаря посольства? — принялась изображать непонимание госпожа Нежинская. — Или Жана Третьена, ювелира из Петербурга, Жана…
— Подручного князя Разумовского, — перебил я ее нетерпеливо.
— Даже не припомню, — пожала она точеными
— Я знаю, Вы встречались с ним неделю назад, — сказал я ей жестко. — А после?
— Ты за этим меня разбудил? — кокетливо спросила Нина, нежно поглаживая меня по плечу под видом стряхивания с лацкана моего пиджака несуществующей пылинки.
— На вопросы отвечайте! — я резко отстранился от ее прикосновений. — Это полицейское расследование.
— Я уже ответила! — сказала Нежинская со вздохом. — Я могла его видеть у князя, но я не запоминаю слуг.
— Он каждый день сидел здесь, в гостиничном буфете, — напомнил я ей.
— Надо же! — рассмеялась она удивленно. — Но, как я уже сказала, у меня короткая память на слуг.
Я удержал в себе все те слова, что были готовы вырваться. Вместо этого я развернулся и направился в комнату, служившую фрейлине спальней. Нина последовала за мной, разумеется.
— Якоб! — попыталась она меня урезонить. — А в чем дело? Это обыск? По какому праву?
Не обращая на нее внимания, я осмотрел комнату, заглянул под кровать, выглянул в окно.
— Какая пошлость! — оскорбленно произнесла Нежинская, наблюдая за моими действиями. — Ты ведешь себя, как ревнивый муж в поисках любовника! Кого ты там надеешься найти?
Я вернулся в гостиную. В спальне я осмотрел все, там было просто негде спрятаться. Но и гостиную я уже осматривал. На глаза мне попался платяной сундук, стоящий у стены. Он был достаточно велик, чтобы укрыть человека, хоть и безо всякого комфорта для прячущегося. Нина перехватила мой взгляд.
— Будешь рыться в моем белье? — спросила она насмешливо. — Изволь, доставь себе такое удовольствие. И мне заодно!
При одной мысли о том, чтобы прикоснуться к тому, о чем она упомянула, я почувствовал тошноту. Нет, это, пожалуй, будет и в самом деле излишним. Сундук все-таки слишком мал.
— Из города не уезжайте! — бросил я ей резко.
— И не подумаю! — ответила Нина Аркадьевна с вызовом. — Я только приехала.
— Честь имею, — я раздраженно направился к двери.
— А я буду жаловаться твоему начальству! — сказала она мне в спину.
— А вот это сколько угодно! — бросил я, не оборачиваясь, и вышел за дверь.
Выйдя от Нежинской, я принялся помогать Коробейникову в поисках и опросах, но все было тщетно. Но остановиться я не мог. Жан не выходил, а стало быть, я должен был его найти. Внезапно меня оторвал от поисков знакомый возглас:
— Яков Платоныч!
Я повернулся. Анна Викторовна поднималась
— Вы все еще здесь? — спросил я, изо всех сил скрывая, насколько я рад ее видеть.
— Убийца был в черном сюртуке и коричневых перчатках, — взволнованно сказала она, подойдя ближе.
Ну как я сразу не догадался! Разве могла Анна Викторовна покинуть место преступления, не попытавшись выведать у несчастного духа убитой горничной все, что можно! Ведь понятно же, что полиция никак не справится без потусторонней помощи.
На сердце у меня потеплело, и раздражение начало отступать. Она снова пытается мне помочь. Ей не безразлично. И мне от этого дивно хорошо на душе.
— Мне это сказал один свидетель, — смущенно принялась объяснять Анна, не дожидаясь моего вечного вопроса, — в общем, не очень надежный…
— Я услышал Вас, — ответил я ей, улыбаясь. — Иногда ненадежные свидетели бывают полезны. Спасибо.
Огромные голубые глаза смотрели на меня радостно и недоверчиво одновременно. Кажется, Анна Викторовна не могла поверить, что я принимаю ее помощь без обычных насмешек и даже благодарю.
— Ну, я не буду Вам мешать, — смущенно сказала Анна.
И вдруг, будто решившись внезапно, очень церемонно, «по-взрослому», потянула мне руку для поцелуя.
Я нежно коснулся губами ее перчатки, задержав пальчики в своей ладони на мгновение дольше, чем это требовалось. Она смутилась, залилась краской, сделавшись еще очаровательнее, как будто это было возможно. И быстро пошла к лестнице. Но, как часто бывало, прошла лишь три шага и вновь обернулась ко мне.
— А когда Вы всех убийц переловите, — сказала она с улыбкой, — может быть, мы с Вами просто в парке прогуляемся?
— Конечно, — я едва совладал с голосом. — Разумеется.
Анна ушла, а я позволил себе еще несколько мгновений постоять, глядя ей в след и пытаясь хоть немного успокоить сердцебиение.
Спустя краткое время я овладел собой настолько, что смог вернуться к поискам и вновь думать только о деле.
Впрочем, поиски так и не увенчались успехом. Некоторое время спустя я оставил их и спустился в буфет, выпить чаю.
— Яков Платоныч! — кинулся ко мне Коробейников, занимавшийся первым этажом.
— Да понял я уже! — устало отмахнулся я.
— Два часа роем, с ног сбились! — сказал Антон Андреич. — Схоронился лучше, чем блоха.
— Отзывайте городовых, — велел я со вздохом.
Жана в гостинице не было. Его не было, а я даже не смог понять, как именно он скрылся!
Коробейников побежал сворачивать поиски. Затем вернулся ко мне, чтобы поделиться сведениями, полученными в процессе обысков и опросов.
— Наш-то инженер мало того, что девушек вызывал, так еще и горничным непристойные предложения делал, — рассказал он, — в том числе и погибшей.