Яков. Воспоминания
Шрифт:
— Ну и зачем я Вас нанял? — вопросил я его гневно.
— Насчет инженера Вы никаких указаний не давали, — попытался оправдаться Жук.
— Не давал, потому что я сам не знал о его существовании! — отчитывал я филера. — Вы должны были доложить мне о нем! Потому что он был объектом француза, а значит, объектом Разумовского!
— Виноват! — вытянулся в струнку Жук. — Француз ходил кофе пить в гостиниц, и ни с кем в контакт не вступал, даже с Нежинской.
— Разумеется, не вступал! — ответил я сердито. — Он
— А что это за инженер? — перебил меня Жук, надеясь, видимо, что я уйму свой гнев.
— А вот это я бы хотел узнать, — ответил я, подразумевая, что именно от него я и ожидал получить эти сведения.
Филер виновато потупился.
— Куда ушел француз из гостиницы? — спросил я, решив закончить разнос наконец-то.
Ответ мгновенно снова вывел меня из себя.
— Он не выходил, — сказал Жук.
— Как не выходил? — не поверил я собственным ушам.
— Не выходил! — подтвердил филер с полной уверенностью.
— Черт подери, а почему же Вы ушли с поста? — напустился я на него.
— Но газета у Вас была в правой руке! — отвечал он. — Сигнал следовать за Вами.
— Так я же не знал! — воскликнул я, потрясая несчастной газетой.
— Ладно, — я взял себя в руки, понимая, что пролитого не поднимешь, а сейчас нужно торопиться. — Так и не узнали, где обитает этот француз?
— У князя, — доложил Жук. — Иногда пропадает на несколько дней, потом вновь появляется.
— Значит, у князя его и ждите, — велел я. — Берите его и везите сюда. Держите его здесь, а я уже выясню, что с ним делать.
— Сюда? — удивился Жук. — А полиция?
— Я полиция! — бросил я ему резко, и покинул квартиру.
Выйдя, я немедленно направился обратно в гостиницу. Нужно было обыскать ее от подвала до крыши. Разумеется, Жан мог покинуть гостиницу, пока я беседовал с филером. Но шанс этого был невелик. Коробейников его ищет, опрашивает персонал. Всюду городовые. Ему не выйти незаметно. А значит, он по-прежнему где-то там.
Войдя в гостиницу, я немедленно увидел моего помощника, беседующего с персоналом.
— Коробейников! — окликнул я его. — Берите городовых, осмотрите всю гостиницу. Обыщите все подсобные помещения сверху донизу.
— Понял, — ответил Антон Андреич. — Что искать?
— Француза, конечно, — ответил я, слегка понизив голос. — И будьте осторожны!
Сам же я решил осмотреть то помещение, которое мои подчиненные обыскать точно не смогут. Покои фрейлин недоступны для простых полицейских. А вот меня госпожа Нежинская впустит наверняка.
Но не успел я дойти до лестницы, как увидел господина Буссе, обедающего в кафе. И ни одного городового рядом. Да что ж это такое! Хочет, чтобы и ему шею свернули?
— Господин
— Я даже не знаю, — ответил он раздраженно. — Сейф сломан. Вот, сижу здесь с портфелем.
— Так ведь я поставил городового дежурить возле Вашего номера! — напомнил я ему.
— Да, — согласился Буссе, — но все же здесь мне спокойнее.
— Сдайте документы в штаб гарнизона, — посоветовал я ему.
— Я хотел с ними поработать! — строптиво заявил инженер.
— А Вам не знакома госпожа Нежинская? — спросил я наудачу.
Буссе тяжко вздохнул, демонстрируя, как он устал от глупых расспросов тупых фараонов.
— Знакома, — он уже едва сдерживался, — Нина Аркадьевна живет в этой гостинице.
— В номер к себе идите, с Вашим портфелем! — сказал я ему, уходя.
— Я имею право пообедать? — крикнул он мне в спину.
Как же трудно охранять человека, который тебя презирает. Я пытаюсь спасти ему жизнь, а он видит в моих действиях лишь диктат и навязчивость.
Поднявшись на второй этаж, я постучал в дверь седьмого номера.
— Кто там? — раздался из-за двери женский голос.
— Штольман.
— Якоб? — в голосе Нины появилось несколько искусственное удивление. — Одну минуту! Я еще в постели!
Ну разумеется! Уже верю! А также и в то, что Нине Аркадьевне в иной ситуации помешал бы меня впустить бы тот факт, что она неодета.
— Простите, что беспокою, но дело срочное, — попытался я настоять на своем.
— Я только накину халат, — ответила Нина, — и приведу себя в порядок.
— Мы что, так и будем через дверь объясняться?! — спросил я раздраженно.
— А что случилось? — деланно-беспечно поинтересовалась Нина. — Одну минуту.
Моих сил, конечно, достало бы выбить эту дверь к чертовой матери. Но подобный поступок точно закончится для меня Камчаткой. А сейчас не время для очередной опалы, работать надо.
Дверь, наконец, открылась, и на пороге появилась Нина в утреннем домашнем платье, демонстративно поправляющая волосы.
— Проходи, — сказала она мне. — Я поздно легла.
Я осмотрелся. Прибранная комната, в которой явно уже побывала горничная, дымящаяся папироса в мундштуке на столе…
— А ведь Вы давно уже проснулись, — сказал я Нине, продолжая осматриваться.
— А что случилось? — спросила она напряженным голосом.
— Горничную убили, — ответил я, чтобы хоть как-то пояснить мой внезапный визит. — В номере инженера Буссе.
— Какой ужас! — Нежинская театрально прижала руки к груди. — Давно?
— Два с половиной часа назад, — ответил я ей, осматривая окна.
Нет, этот номер через окно незаметно не покинуть. Стало быть, если Жан нашел убежище в комнатах фрейлины, он еще здесь.