Яков. Воспоминания
Шрифт:
— Что еще? — спросил я устало.
О том, что инженер Буссе неравнодушен к дамам, я уже знал. А лишний раз об этом задумываться мне не хотелось. У меня и так отвратительное настроение, чтобы позволять себе провоцировать собственную ревность.
— Городовой Синельников доложил, что инженер сдал ключ и сказал, что переезжает, — сообщил Антон Андреич. — С ним была госпожа Нежинская.
Вся моя усталость испарилась мгновенно, осталась только чистая, просто-таки белоснежная ярость. Ай
— Dans chaque malheur cherchez la femme! — со злостью сказал я, поднимаясь. — Это уж слишком. Поехали!
Непонимающий ничего Коробейников последовал за мной.
По дороге к дому князя я, как смог, объяснил Антону Андреичу ситуацию. Он имел право знать, хотя бы в общих чертах, чем рискует. Потому что-то, что я сейчас собирался сделать, было рискованно весьма. Ворваться в дом князя Разумовского и увести его гостя, причем, скорее всего, со скандалом — это мне даром не пройдет. Но и оставить инженера вместе с его драгоценным портфелем в руках князя я не мог. Так что придется играть ва-банк, а там будь что будет.
Первое, что я увидел, когда мы подъехали, был до боли знакомый мне сундук. Тот самый, который несколько часов назад я не стал открывать, подчинившись брезгливости. Вот оно, лишнее мне подтверждение, что сыщик должен руководствоваться головой, а не чувствами! Стоит себе спокойно на ступеньках, и не заперто даже. Я откинул крышку. Сундук был пуст, разумеется, кто бы сомневался. Боже, ну почему я такой идиот? Я же был в шаге от него, буквально! И вновь позволил этой женщине манипулировать мной.
Мы с Коробейниковым прошли в дом. Лакей попросил нас обождать, пока он докладывает князю о нашем визите. Но ждать я не стал. Мне все равно терять уже нечего, войду без приглашения. Может быть, увижу что-то неожиданное.
Впрочем, ничего того, чего бы нельзя было ожидать, я не увидел. За накрытым столом сидели Его Сиятельство князь Разумовский, госпожа Нежинская и инженер Буссе. Рядышком на диване лежал драгоценный портфель. С первого взгляда на Буссе было видно, что вино князя пришлось господину инженеру по вкусу.
— Прошу прощения, господа! — произнес я с вызовом, подходя ближе к столу.
Антон Андреич следовал за мной по пятам. Следовало бы оставить его в экипаже, но мне, на всякий случай, требовался свидетель.
— Что это значит? — изумился князь.
— У меня к Вам есть несколько вопросов, — ответил я ему.
Краем глаза я отметил, как напряглась Нина Аркадьевна, и послал ей максимально презрительный взгляд из возможных. Не хотелось бы, чтобы она могла подумать, будто я заблуждаюсь насчет ее участия в этом деле.
— Вы прежде ответьте, — возмущенно обратился ко мне Разумовский, — почему Вы врываетесь в мой дом без
— Поверьте, есть у меня на то особые причины, — сказал я.
— Позвольте узнать, какие причины? — князь всегда был отличным актером, он и теперь самообладания не терял.
— Есть сведения, — сообщил я, — что в Вашем доме скрывается преступник, подозреваемый в убийстве.
Разумовский рассмеялся:
— Вы, наверное, шутите! Какой преступник? Здесь Нина Аркадьевна и господин инженер. Может быть, я?
— Некто Жан, — ответил я ему. — Лет пятидесяти, крепкого телосложения. Короткая седая борода. Неоднократно его видели входящим в ваш дом.
— У меня служит человек, соответствующий описанию, — с серьезным лицом ответил князь, — но он не преступник. Он преподает мне фехтование.
— И где он? — осведомился я.
— Пригласи мсье Жана, — велел Разумовский лакею.
В ожидании Жана я обратился к господину Буссе:
— Позвольте узнать, а Вы что здесь делаете?
— Господин Буссе мой гость, — ответил вместо инженера князь. И добавил: — В отличие от Вас.
— Князь любезно предложил мне остановиться у него, — пояснил стремительно трезвеющий инженер.
Портфель он снова прижимал к себе обеими руками.
В этот момент вошел мсье Жан Лассаль собственной персоной.
— Вы вызывали, сударь? — вежливо поклонился он Разумовскому.
— Как Вас зовут? — спросил я.
Жан покосился в мою сторону неодобрительно, потом взглянул на князя, будто испрашивая разрешения ответить. Тот кивнул, и только после этого Жан повернулся в мою сторону. Роль слуги он играл безукоризненно.
— Жан Лассаль, — ответил он мне спокойно.
— Где Вы были сегодня, с двенадцати до двух часов дня?
— Я прогуливался, — поведал он непринужденно, — потом зашел выпить кофе в гостинице и вернулся домой.
— А здесь что Вы делаете, — продолжал я расспросы, — в этом доме?
— Тренирую Его Сиятельство в фехтовании, — все также спокойно, даже где-то неспешно ответил Лассаль. — А в чем, собственно, дело?
— Я сам не понимаю! — развел руками Разумовский. — Эти господа из полиции.
Пора было заканчивать этот фарс.
— Вы обвиняетесь в убийстве, — сообщил я Жану, — и мы Вас задерживаем. Только давайте без глупостей.
При упоминании о глупостях Коробейников достал револьвер и навел на Лассаля. Видимо, вспомнил об их первом знакомстве.
— Вы тоже собирайтесь, — обратился я к Буссе, — Вы едете с нами.
— Зачем? — изумился он.
— К Вам тоже есть вопросы, — сочинил я на ходу, чтобы он меньше возражал, — Вы портфель крепче держите.
Буссе машинально обнял портфель, прижав к груди.