Янтарь и Лазурит
Шрифт:
— Дева Кон, вам помочь спуститься?
Она прищурилась и поджала губы.
— Нет, сама справлюсь. — И спрыгнула вниз, обернулась. Каса-обакэ с громким «Фня!» кинулся ей на руки и, зажмурившись, прижался глазом к её груди. Сюаньму впервые видел, чтобы тварь, за которой он охотился всю жизнь с остальными монахами, привязывалась к окружающим. Возможно, эти существа были не такими плохими, какими их считали. А если сам Сюаньму оказался драконом, то мог ли он сам теперь считаться нечистью? Этот вопрос беспокоил его, и, возможно, в том числе из-за этого он не спешил
Сюаньму кивнул торговцам головой и негромко произнёс:
— Спасибо.
— Да, спасибо, что подвезли нас! — подхватила нуна уже более радостным голосом, чем то задумчивое состояние, в котором она пребывала с тех пор, как обнаружили труп. — Дева Ли, приятно было познакомиться, до встречи!
— Взаимно, дева Кон.
Молодая госпожа Ли улыбнулась и слегка кивнула головой. Сюаньму что-то пропустил? Они успели поладить?
— До встречи, уважаемый монах, надеюсь, судьба вновь сведёт нас, — также обратилась она к нему, натянула поводья и повела лошадь к торговцам.
Он не стремился к новой встрече с ней, но всё равно вежливо кивнул головой и сложил руки за спиной. Попрощавшись с остальными, они разошлись: караван тронулся вперёд — должно быть, в сторону торговой площади или других торговцев, которым и везли товар. Сюаньму не знал, как это работало.
Дома в Анджу стояли дальше друг от друга, чем в Сонбаке, ощущалось гораздо свободнее. Улицы оказались не такими оживлёнными: конечно, и здесь ходили люди, занимались своими делами, работали, торговали. Но отсутствовали толпы, в которых Сюаньму становилось неуютно. Ближе к зиме солнце садилось раньше, но до темноты у путников оставалась ещё пара часов, поэтому они решили пройтись по городу и расспросить жителей Анджу — возможно, кто-то из них был знаком с женщиной по фамилии Пён. Однако стоило пройти мимо ларьков с уличной едой, как глаза нуны загорелись хищными огоньками, и она, продолжая обнимать Дзадза, рванула к ароматно пахнувшему мясу.
— Дайте мне сундэ*! — воскликнула она, упираясь одной рукой в прилавок.
* Сундэ (кор. ??) — корейская кровяная колбаска, получается в процессе варки или парения коровьего или свиного кишечника.
— А-а! — завидев моргающий красный зонт, вдобавок, высовывающий язык, вскрикнул торговец и попятился. — Уберите эту тварь!
— Дзадза не тварь, — возмущённо ответила нуна, обнимая каса-обакэ уже обеими руками, и чуть отошла назад. — Не переживайте, он не питается ни людьми, ни мясом.
— Душами? — испуганно переспросил торговец.
— Нет, в основном жидкостями.
— Кровью?! — Её слова только больше пугали мужчину.
— Да нет же!
Не умеющий общаться с людьми, Сюаньму не знал, как разрешить эту ситуацию, чтобы никто не остался в обиде. Пока он думал, Хеджин приблизилась к своей госпоже и обратилась к торговцу:
— Мы только сегодня прибыли из Сонбака, у нас такие зонты в почёте.
— Именно так! — поддакнула нуна и закивала головой.
— Какие странные люди живут в столице… — пробормотал торговец себе под нос.
— Дева Кон, — генерал Ю подъехал на своём вороном коне чуть ближе, —
Нуна не спешила реагировать на его слова.
— Вы что-то ищете? Я могу чем-то помочь? — вмешался мужчина, как только в воздухе повисла тишина. Человеческое любопытство брало верх. Хотя он по-прежнему с подозрением и опаской косился в сторону каса-обакэ, к путникам он всё равно проявлял интерес.
Нуна поджала губы и прищурилась.
— Господин, скажите, в Анджу за последнее время не происходило ничего странного? Никто не пропадал?
— Что вы такое говорите! У нас тихий и мирный город.
Значит, об убитой женщине он не знал.
— Я всё-таки хочу сундэ, — заявила нуна, и торговец уличной едой протянул ей одну из палочек, нанизанную тёмным мясом или внутренностями, от которых исходил пар. Она надкусила кусочек и пискнула — еда оказалась слишком горячей. — Вы что-нибудь знаете про даму Пён?
— Нет, кто это?
— Мы приехали к ней по делу, но не знаем, где она живёт, — ответил вместо неё генерал Ю. В своей чёрной форме и полудоспехах — как минимум, наплечники и некоторые другие элементы сразу бросились в глаза — он выглядел внушающим и важным человеком.
— К сожалению, не могу вам подсказать, — торговец пожал плечами, а затем крикнул: — Жена! Жена, подойди сюда!
Сюаньму стоял чуть в стороне и наблюдал, как нуна грызла свой сундэ с наслаждением и аппетитом. Она поднесла палочку к каса-обакэ, Дзадза покачался из стороны в сторону, высунул язык и прикоснулся к мясу, после чего дёрнул им с омерзением, захлопнул глаз и отвернулся. Похоже, сундэ ему не понравилось. Уголки губ Сюаньму слегка дёрнулись, а грудь наполнилась теплом — он даже перестал замечать прохладный ветер, пробирающий до мурашек.
Из дома невдалеке, заслышав крик мужчины, вышла пухлая женщина с деревянным ведром в руках и вылила воду в сторону.
— Звали, дорогой супруг?
— Жена, про даму Пён не слыхала?
Нуна, казалось, и вовсе не слушала их слова, а горящими глазами смотрела на палочки с сундэ и вдыхала их аромат. Торговец с улыбкой протянул ей третью, в то время как заговорила его жена.
— Даму Пён? — переспросила она. — Не припомню, кто она такая?
Пухлая женщина прищурилась и с подозрением посмотрела на мужа, обхватив ведро подмышкой.
— И я не знаю, вот путники из столицы ищут её.
После его слов она внимательно обвела всех стоявших возле лавки проницательным взглядом, но в итоге вздохнула и пожала плечами.
— Мне жаль, но ничем не могу помочь. Как жизнь в столице? Получше, чем у нас будет?
Если честно, в Анджу Сюаньму ощущал себя гораздо спокойнее, свободнее и даже как будто легче дышалось. В Сонгусыль он приплыл под неприятный, давящий на уши гул кораблей, в Сонбаке сразу оказался на переполненной людьми торговой площади, где находиться было невыносимо. Если бы он не встретил нуну в тот день, то вряд ли бы раздобыл информацию про аккымов, а просто бы сбежал от такой толпы.