Янтарь и Лазурит
Шрифт:
— Рури, ты не заболел под дождём?
— Нет.
В этом он не сомневался.
Чем ближе они подходили к бамбуковой роще, тем сильнее становился травяной запах — теперь он напоминал горькое лекарство. Подобным Сюаньму поили во время болезней.
Генерал Ю чуть склонил свою голову вбок, притормозил свой шаг и поравнялся с монахом. Он приоткрыл рот и собрался что-то сказать, как его перекричала нуна:
— Джинмин-а, — Сюаньму не успел заметить, в какой момент девушки сблизились и начали фамильярничать, — а какие у вас в Анджу самые необычные, а лучше даже опасные места? А может, есть местные легенды про страшных духов?
—
— Дзадза, ты не страшный!
Нуна со всеми умудрялась найти общий язык: будь то её слуги, или Джинхён и Джинги из лавки свитков и чернил, или генерал Ю, или болтавший на непонятном языке каса-обакэ, или даже молодая госпожа Ли, с которой первые дни они непрерывно ругались, и теперь вот девушки, с кем она познакомилась только сегодня. Даже с нелюдимым Сюаньму нуна спокойно разговаривала и не раздражала его.
— Надо подумать, онни… — задумчиво произнесла Джинмин и приподняла голову кверху. Она не носила шпильки и украшения, как её соученица, но в её косу были вплетены настоящие цветы, однако они уже начинали подвядать и лепестками осыпаться по земле.
— Какие страшные места могут быть в Анджу? — вмешалась молчаливая Юна. — Это же самый тихий город Сонгусыля.
— И правда…
А Сюаньму вновь чихнул.
Генерал Ю чуть наклонился к нему и шепнул на ухо:
— Что-то учуяли?
Хотя сам он улыбался, щурящиеся золотистые глаза, в которых отражалось сияющее на небе солнце, смотрели на монаха серьёзным взглядом.
— Лекарство? — предположил Сюаньму, не заподозрив ничего неладного, а вот генерал Ю только сильнее свёл брови.
Монах не понимал, что здесь странного, ведь они направлялись к дому лекаря — неудивительно, что его драконий нюх мог учуять всякие снадобья. Но в спину как будто вонзались колючки*: внутренний голос подсказывал, что интуиции генерала Ю надо доверять.
* Кит. ???? — «как колючки в спине» (как на иголках).
Наконец, они приблизились к достаточно крупной хижине, из окон которой шёл лёгкий пар. Горький травяной запах стал настолько сильным, что у Сюаньму, стоявшего посреди бамбуковой рощи, даже заложило нос. Они поднялись по каменным ступеням, оставили обувь перед порогом, затем Юна отворила дверь и вошла со словами:
— Отец, мы вернулись.
В нос Сюаньму ударил невыносимо сильный запах трав, лекарств и отваров, исходящий изнутри помещения.
— Мастер Нам, — Джинмин тоже поздоровалась, опустила голову и сложила перед собой руки в знак приветствия.
Статный мужчина в тёмно-зелёной одежде склонился над дымящим котлом и помешивал бурлящую жидкость большим деревянным половником.
— Вы принесли солодку? — спросил он не глядя. Внешне он не казался старым, морщины не успели появиться на его лице, однако убранные в пучок волосы давно поседели.
— Да. — Юна собиралась протянуть ему мешок с травами, как он ответил приказным тоном:
— Немедленно достань корень и измельчи его.
— Слушаюсь, отец.
Сюаньму заметил, как Джинмин застыла на месте, в то время как её руки и ноги дрожали. Но она встряхнула головой и добавила:
— Я помогу.
Пара лепестков отвалилась с её причёски и на слабеньком ветру закрутилась и приземлилась на деревянный пол.
Джинмин вместе с Юной отошла к невысокому тёмному столу в противоположной части помещения. Вдоль всех стен стояли огромные шкафы с множеством мелких ящиков, некоторые из них оставили приоткрытыми. Прямо у входа
От обилия сильных травяных запахов у Сюаньму слегка вскружилась голова, а мир перед глазами немного расплывался. Он опёрся о дверной косяк и остался стоять на пороге, куда хотя бы придувал свежий воздух.
— Вы за лекарствами? Чем болеете? — господин Нам соизволил обратить внимание на путников.
— Мы только сегодня прибыли в Анджу… — радостно начала рассказывать нуна, как седой лекарь перебил её:
— Если ничего не собираетесь покупать, то не мешайте работать.
Зеленоватая жидкость в котле бурлила всё сильнее, Сюаньму даже издалека видел поднимающиеся и лопающиеся пузыри. Он даже не мог назвать запах противным — просто слишком сильный, из-за чего ему было тяжело дышать.
— Мы не мешаем, а ждём Джинмин и Юну.
— Фиер-фня!
Сюаньму не знал, что сказал каса-обакэ, но не сомневался, что с такой интонацией Дзадза просто хотел поддержать нуну.
— И духа своего уберите.
— Знаете, я пойду проверю своего коня, — вдруг сказал генерал Ю, прошмыгнул мимо Сюаньму и в следующий миг скрылся в бамбуковой роще — никто не успел возразить или хоть как-то среагировать на его слова.
— Ну и ладно, всё самое интересное пропустит. — Нуна пожала плечами и на носочках подкралась к господину Наму, крепко прижимая Дзадза к своей груди. В такой позе она задрала голову и с интересом присмотрелась к содержимому котла.
— Духа уберите, — сердито повторил седой лекарь и исподлобья взглянул на красный зонт. Тот вытянул язык.
Нуна поджала губы и отошла назад. Но вместо того чтобы расстраиваться, она обогнула господина Нама с его котлом и подошла к Джинмин и Юне в противоположном конце хижины.
Сюаньму обернулся в сторону рощи и решил выйти посидеть на ступенях, а если не станет лучше, то прогуляться, как почувствовал, что нечто уселось на его чжаньсе и подёргивало за штаны. Он вяло опустил голову вниз. Мышонок Джик, который всё это время находился у генерала Ю, пересёкся с ним взглядом, шмыгнул под ткань и шустро прополз по ноге — Сюаньму практически не ощущал его передвижений, как мордочка уже высунулась из широкого рукава шэньи, а маленькие лапки оставили на ладони лист бумаги. Монах встряхнул головой и прищурился, пытаясь вглядеться в текст. Как только перед глазами перестало плыть, он смог прочитать: «Осмотрись, тут что-то нечисто».
Глава 14
Янтарь прогуливается по бамбуковой роще
На длинном невысоком столе, испещрённом множеством неглубоких трещин от ножа, Юна вытащила из мешка растение с крошечными фиолетовыми цветами, отрезала корень и мелко-мелко измельчила его. Хотя Джинмин и собиралась помогать, но она просто какое-то время мялась рядом, пока не вытряхнула содержимое мешка, затем внимательно повертела цветы и ветки у себя перед носом, взяла несколько похожих и отнесла к высокому шкафу, где открыла ящик на уровне груди и убрала туда растения. Похоже, к нему не прикасались несколько недель: с деревянной поверхности посыпалась пыль, а со дна полетели какие-то крошки, из-за которых Джинмин замахала свободной рукой перед лицом и закашлялась. Кохаку беззвучно улыбнулась, наблюдая за её действиями и прижимая Дзадза к груди, но подходить и ещё больше злить господина Нама не спешила, а поинтересовалась издалека: