ЮРОДСТВО И СТОЛПНИЧЕСТВО
Шрифт:
При взгляд на жизнь святыхъ юродивыхъ прежде всего бросается въ глаза ихъ скитальческая жизнь. Вступая на подвигъ „юродства", они покидали все мірское, порывали всякую связь съ родными: святый Симеонъ покидаетъ нжно любящую свою мать, святый Андрей пренебрегаетъ своимъ положеніемъ у вельможи для „бганія". святый Прокопій, раздавъ имніе свое, поселяется въ Хутынскомъ монастыр, а потомъ „юродствуетъ" въ город, святый Іоаннъ Устюжскій бгаетъ по улицамъ полуобнаженный, святый Михаилъ Клопскій пренебрегаетъ своимъ княжескимъ достоинствомъ, святые Николай и еодоръ Новгородскіе пребывали вн отеческаго дома и постоянно ходили по Новгороду, святый Максимъ Московскій, оставивъ свое жилище, родныхъ и близкихъ сердцу, бгалъ по улицамъ Москвы, святый Василій блаженный, оставивъ родъ свой и домъ отеческій ходилъ по улицамъ Москвы, святый Исидоръ Ростовскій, „утаився всхъ, изыде изъ дому своего" и, поселившись въ Ростов, проводилъ дни на городскихъ торжищахъ, святый Прокопій Вятскій, оставивъ родителей своихъ, „хождаше по всякъ день отъ церкви къ церкви, по торгу и по улицамъ", святый Андрей Тотемскій тоже постоянно странствовалъ, святый Симонъ Юрьевецкій, тайно удалившись отъ родныхъ и знакомыхъ, скитался по полямъ и въ безлюдныхъ мстахъ, святый Серапіонъ Синдонитъ тоже не имлъ опредленнаго пристанища и всегда странствовалъ, святый Виссаріонъ путешествовалъ по монастырямъ [CCLII] .
[CCLII] Ковалевскій, стр. 105 – 272.
Чмъ объяснить такой образъ жизни святыхъ юродивыхъ? конечно тмъ, что сердце ихъ невольно порывалось къ небу. Мысль о вчности, гд конецъ всмъ превратностямъ, гд ничмъ не стсняемая жизнь разольется широкою, величественною ркою, не встрчая никакихъ преградъ въ своемъ теченіи, внушала имъ, гд источникъ надежды и упованія: онъ не на земл, но въ предлахъ выше земныхъ. Они, конечно, обращая взоры на себя, на свою плоть и пригвожденіе ея къ земл, потомъ, возводя ихъ гор, и вспоминая, что небо предназначено въ жилище имъ,
[CCLIII] М. XXV, 34.
[CCLIV] Кормчій 1895 г. № 19, стр. 284.
[CCLV] Ковалевскій, стр. 114, 115.
[CCLVI] Филипп. III, 14.
Стремиться къ достиженію этой цли, т. е. быть такимъ, какимъ Богъ создалъ человка, стремиться въ теченіи всей жизни къ этому идеалу, есть не только священный и непремнный долгъ человка, налагаемый на него высочайшею волею Творца, но и источникъ всего счастія и блаженства человка. Чтобы выяснить послднюю мысль, употребимъ сравненіе. Какъ въ машин все идетъ въ порядк и какъ должно только до тхъ поръ, пока она дйствуетъ именно такъ, какъ она устроена механикомъ, – а въ противномъ случа, когда она, вслдствіе какихъ бы то ни было причинъ, начинаетъ дйствовать неправильно, не такъ, какъ слдуетъ, и какъ она устроена, она не только производитъ безпорядокъ и вредъ во всемъ, что къ ней соприкасается, но и сама себя разстраиваетъ и повреждаетъ, – такъ точно бываетъ и въ человк. Длая не то, что должно длать ему по повелнію Божію, поступая не такъ, какъ того требуетъ то духовное богатство, которое дано ему Богомъ – истинныя свойства и потребности, – нарушая т. е. т законы своего бытія, по которымъ онъ долженъ дйствовать въ жизни и съ которыми долженъ согласовать вс свои поступки, человкъ, неизбжно, не только нарушаетъ должныя отношенія къ своему я, но производитъ разстройство въ самомъ себ, причиняетъ вредъ своей природ и, такимъ образомъ, самъ для себя длается источникомъ несчастій и страданій.
Прекрасно сознавая свое предназначеніе къ вчному существованію, святые юродивые и взирали на себя, какъ на странниковъ и пришельцевъ на земл и на міръ этотъ, какъ на страну пришельствія. Такой взглядъ былъ обыкновеннымъ и у ветхозавтныхъ праведниковъ. Такъ, святые патріархи и праотцы и тломъ не имли постояннаго жилища и духомъ стремились къ тмъ будущимъ благамъ, которыя надялись имть въ обтованномъ Искупител. Святый пророкъ Давидъ хотя былъ и царь, но и на престол царскомъ взывалъ ко Господу: „ибо странник я у Тебя [и] пришлец, как и все отцы мои" [CCLVII] . Такъ и вс святые исповдывали съ апостоломъ, а святые юродивые и самымъ дломъ показывали, что они не имютъ здсь пребывающаго града, но грядущаго взыскуютъ [CCLVIII] . Осуществляя въ своей бродячей жизни эти слова святаго апостола Павла, святые юродивые, конечно, сознавали, – а иначе они бы и не вели такой образъ жизни, – что мысль о себ, какъ о странник въ мір, презирающемъ все земное, особеннымъ образомъ способствуетъ удерживаться на пути добродланія, какъ учитъ объ этомъ и святой апостолъ Петръ: „возлюбленіи, увщеваетъ онъ современныхъ ему христіанъ къ чистой и духовной жизни, молю васъ, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу" [CCLIX] . Такимъ образомъ, мысль, что вс живущіе на земл странники и пришельцы, скоре всего даетъ понять – сколь враждебны и непріязненны для христіанина „плотскія похоти" и какъ сильно он воюютъ на душу. Эта мысль, срывая, такъ сказать, благовидную личину съ похотей, воюющихъ на душу, въ тоже время даетъ христіанину силу бороться съ ними. Сила эта заключается въ одной благодати Божіей, но такъ какъ и благодать не дйствуетъ тамъ, гд нтъ собственныхъ со стороны человка усилій идти къ добру и избгать зла, то въ собственныхъ усиліяхъ христіанина къ преодолнію чувственности, что можетъ быть лучше, какъ не постоянная мысль въ душ христіанина о томъ, что міръ – страна для него чуждая, что истинное отечество его на неб, что онъ пользуется здсь временнымъ пріютомъ.
[CCLVII] Псаломъ XXXVIII, 13. (азъ есмь пресельникъ у Тебе и пришлецъ, якоже и отцы наши)
[CCLVIII] Евреямъ XIII, 14.
[CCLIX] I Петр. II, 11. (возлюбленіи, увщеваетъ онъ современныхъ ему христіанъ къ чистой и духовной жизни, молю васъ, яко странниковъ и пришельцевъ, огребатися отъ плотскихъ похотей, иже воюютъ на душу)
Одно то размышленіе, что переселившіеся туда святые жили, дйствовали и мыслили такъ, одна эта мысль, возникающая у святыхъ юродивыхъ, набрасывала самое мрачное покрывало на вс земныя прелести и незамтно развивала въ ихъ вкусъ къ вчнымъ благамъ, такъ что вс они, „оставивъ богатство, славу временную и пищу мимотекущую и мірское достояніе", устремлялись къ небесному отечеству [CCLX] . Вотъ въ какихъ выраженіяхъ святая церковь опредляетъ стремленія святыхъ юродивыхъ къ вчности: „вышнія красоты желая, нижнія сласти тлесныя тощно оставилъ еси, нестяжаніемъ суетнаго міра, ангельское житіе проходя, скончався", поется въ общемъ кондак святымъ юродивымъ. Эта мысль рельефне высказывается въ икос: „радуйся, премнивый тлнная и настоящая, надеждою будущихъ благъ" [CCLXI] и въ свтильн: святые юродивые „удалились бгая мірскаго сожительства, и Христу сущему надъ всми Богу непорочнымъ житіемъ старались благоугодить [CCLXII] . Стремленіе къ вчности побудило святаго Исидора отвергнуть отеческіе нравы и удалиться „нечестивыхъ сожительства" [CCLXIII] , и всхъ юродивыхъ имть „веліе нестяжаніе" [CCLXIV] , чтобы безпрепятственно. „живя съ дольними и ходяй плотію, ступать духомъ и стремиться къ горнему" [CCLXV] .
[CCLX] Изъ канона святымъ юродивымъ, общая минея.
[CCLXI] Общая минея.
[CCLXII] Служба на 8 іюля.
[CCLXIII] Изъ канона святому Исидору 14 мая.
[CCLXIV] Изъ стихиръ святому Андрею 2 октября.
[CCLXV] Стихира на стиховн, общая минея.
Удаленная отъ мірскихъ треволненій жизнь всегда уже сопровождается скудостію и нищетою. Эта связь двухъ указанныхъ явленій имла мсто еще въ языческомъ мір. Классъ кающихся индійцевъ былъ въ одно и тоже время и уединенно живущимъ и нищенствующимъ. Въ эллинскомъ язычеств встрчалось тоже самое. Послдователи Пиагора, Сократа и Платона въ ихъ философскихъ общинахъ, съ извстною степенью уединенія, соединяли нищенскую бдность; отказывались отъ всякаго личнаго имущества. Нчто подобное было и въ сред іудейскихъ ессеевъ. Жизнь Самого Господа Іисуса Христа представляетъ совершеннйшій образецъ истинно аскетической нищеты, полнаго отчужденія отъ всякаго земнаго стяжанія: Онъ говоритъ: „лисицы имеют норы и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову" [CCLXVI] .
И святые юродивые врно слдовали Основателю христіанства въ отношеніи къ земнымъ стяжаніямъ. Подражая Ему, они нестяжательность свою довели до высшей степени.
Аскетическія ихъ лишенія касаются прежде всего одежды и жилища. Разсмотримъ раздльно этотъ физическій видъ подвига „юродства". Предъ юродствованіемъ подвижники совлекались своей одежды и облекались въ рубище. Ношеніе вретища или волосяной рубашки на голомъ тл подъ верхними одеждами составляетъ траурный или покаянный обычай, извстный съ древнйшихъ временъ Ветхаго завта; онъ встрчается какъ у іудейскаго народа, такъ и восточно-языческихъ народовъ [CCLXVII] . Наряду съ ношеніемъ вретища употреблялись раздираніе одеждъ, посыпаніе главы пепломъ, сидніе на пепл и прах [CCLXVIII] . Вретище, это торжественная траурная одежда Ветхаго Завта, въ существ дла совершенно тоже, что и власяница христіанскихъ отшельниковъ и аскетовъ по ихъ первоначальной форм и по значенію. Оба выраженія: вретище и власяница обозначаютъ волосяныя, a никакъ не грубо-холщевыя одежды, въ высшей степени простого покроя; длались он изъ грубой шерстяной матеріи темнаго, a чаще всего – чернаго цвта (о цвт вретища даютъ понятія слдующія мста священнаго Писанія: Исаіи L, 3: „я облекаю небеса мракомъ и вретище длаю покровомъ ихъ", Апокалипсисъ VI, 12: „солнце стало мрачно, какъ вретище). Подъ именемъ власяницы (cilitium kilikia) разумется собственно покровъ или одежда, сдланныя изъ колючей шерсти киликійскихъ козловъ [CCLXIX] .
[CCLXVII] У ниневитянъ, Іоны III, 6; Бытія XXXVIII, 34.
[CCLXVIII] 2 Царствъ III, 31; 3 Царствъ XXI, 27; 4 Царствъ XIX, 1; М. XI, 21; Луки X, 13.
[CCLXIX] Исаія XX, 2.
Въ христіанскія времена власяницей обыкновенно называется шерстяная одежда, носимая прямо на голомъ тл, причемъ иногда она скрывалась подъ верхнею одеждою. Ношеніе на голомъ тл власяницы основывалось на примр пророка Иліи и святого Іоанна Предтечи, обыкновенною одеждою которыхъ была власяница изъ верблюжьяго волоса [CCLXX] . Съ третьяго вка ней часто упоминаютъ христіанскіе писатели. Святый Кипріанъ внушаетъ падшимъ умилостивлять Бога слезами, уничиженнымъ лежаніемъ на земл, ношеніемъ власяницы. Въ сред монашества съ четвертаго вка эта же одежда входитъ чуть не въ всеобщее употребленіе. Такъ святый Андрей, посл того, какъ его признали сумасшедшимъ и отпустили на волю, „взял нож, и пошел к колодцу; тут снял он с себя одежду, и, представляясь лишенным разума, изрезал ее на части” [CCLXXI] ; святый Исидоръ Твердисловъ, ршивъ принять на себя подвигъ „юродства", „отъ ризъ совлечеся" [CCLXXII] . Святый Василій блаженный „ни ризнаго одянія на тл своемъ ношаше и нагъ хождаше и въ зим и лт" [CCLXXIII] ; святый юродивый Устюжскій Іоаннъ „пребываше нагъ, точію едино рубище имя по чреслхъ своихъ. Егда же и въ срачиц прилучашеся ходити ему, и онъ ю ветху имяше, и никогдаже измовену" [CCLXXIV] ; святый Прокопій Устюжскій ходилъ „въ единой ветхой рубищной и раздраной одежд полунагъ сущи, рубищную же носимую одежду имяше съ единаго рама спущену и плещи обнажены [CCLXXV] ; святый Іоаннъ Большой Колпакъ по Москв ходилъ почти нагой [CCLXXVI] ; святый Георгій Шенкурскій носилъ „гнусную и раздраную ризу, студа ради тлеснаго покрывая тло свое, якоже достоитъ покрыти” [CCLXXVII] ; святый Андрей Тотемскій ходилъ въ раздранной одежд [CCLXXVIII] ; святый Симонъ Юрьевецкій зимою и лтомъ имлъ одну длинную раздранную рубашку [CCLXXIX] ; святый Николай Кочановъ носилъ ветхую одежду, а святый еодоръ Новгородскій ходилъ полунагимъ, святый Николай Псковскій носилъ длинную рубашку, подпоясанную веревкою: святый Максимъ Московскій почти нагимъ бгалъ по улицамъ Москвы; святый Лаврентій калужскій зимой и лтомъ ничего не носилъ, кром рубашки и овчиннаго кожуха; святый Прокопій Вятскій всегда рвалъ одежду, которую ему давали носить [CCLXXX] ; святая Исидора „покрывала голову свою простой тряпкой" [CCLXXXI] . Иные изъ юродивыхъ носили власяницу какъ напримръ: аддей Олонецкій [CCLXXXII] , Исакій Печерскій [CCLXXXIII] .
[CCLXX] М. III, 4. 4 Царствъ I, 8.
[CCLXXI] Четьи-Минеи октября 2, листъ 10. (вземъ ножъ, иде на студенецъ, и совлекъ съ себя ризу, раздроби ю на пласты)
[CCLXXII] Прологъ 14 мая листъ 32 об.
[CCLXXIII] Прологъ августа 2, листъ 5.
[CCLXXIV] Прологъ 29 мая, листъ 68.
[CCLXXV] Четьи-Минеи 8 іюля, листъ 48.
[CCLXXVI] Кормчій 1895 г. № 26, стр. 367.
[CCLXXVII] Архангельскій Патерикъ 1900 г., стр. 214.
[CCLXXVIII] Кормчій № 40, стр. 534.
[CCLXXIX] Кормчій № 44, стр. 582.
[CCLXXX] Ковалевскій, стр. 183,195, 202, 206, 251, 255.
[CCLXXXI] Четьи-Минеи 10 мая, листъ 69 об. (простымъ платомъ сквернавымъ покрываше главу свою)
[CCLXXXII] Русскій Паломникъ 1895 г. № 36, стр. 571.
[CCLXXXIII] Кіево-печерскій Патерикъ.
Подобнаго рода аскетизмъ встрчается въ исторіи съ глубокихъ языческихъ временъ. Такъ, индійскіе аскеты еще въ древнюю эпоху извстны были тмъ, что они лежали или на голой земл или прямо на камн безъ всякой одежды, кром того покрова, какой у нихъ состоялъ изъ клочка древесной коры или какой-нибудь шкурки; эти лица назывались гимнософистами. Нагимъ былъ извстный циникъ Діогенъ въ своей бочк. Нагими ходятъ нкоторые дервиши ислама. Вполн нагими ходили отшельники такъ называемой Скитской пустыни въ Египт; при взгляд на нихъ преподобный Макарій Египетскій вынесъ для себя то назиданіе, что при всей суровости своей жизни, онъ еще не дошелъ до той степени въ самолишеніяхъ, до какой дошли эти отшельники. Подобное же повствуется объ одной монашеской сект „пасущихся", жившей въ Месопотаміи. Въ христіанской церкви съ глубокихъ временъ раздаются сильные и непрестающіе голоса, ратующіе за возможную простоту, безпритязательность въ одежд. Климентъ Александрійскій предостерегаетъ отъ пестрыхъ и цвтныхъ одеждъ, какъ соблазнительныхъ, ласкающихъ взоръ. Тертулліанъ говоритъ о вншнихъ украшеніяхъ, въ особенности женщинъ, святый Іоаннъ Златоустъ извстенъ своими обличеніями по части одеждъ. Совты великихъ мужей христіанской древности принимались во вниманіе, и нкоторые изъ членовъ христіанскаго общества доводили слдованіе имъ свое до высшей степени, какъ видно на примрахъ святыхъ юродивыхъ; они буквально осуществляли слова святого апостола Павла: „скитаемся, наготуемъ" [CCLXXXIV] .
[CCLXXXIV] 1 Коринянамъ IV, 11.
Отказывая себ въ одежд, святые юродивые считали возможнымъ обходиться и безъ всякой обуви; почти вс они (за исключеніемъ Исакія Печерскаго и Аврамія Смоленскаго) и зимою и лтомъ ходили босикомъ. Босоножіе извстно съ древности. Оно основывалось прежде всего на нкоторыхъ очень извстныхъ примрахъ изъ ветхаго завта; такъ, Моисею велно было снять обувь [CCLXXXV] , Давидъ босой спасается бгствомъ отъ Авессалома [CCLXXXVI] , а пророку Исаіи повелно было снять сандаліи [CCLXXXVII] . Въ богослужебной практик язычниковъ босоножіе тоже встрчается нердко, напримръ, при совершеніи жертвъ въ обществ пиагорейцевъ, при молитвенныхъ воззваніяхъ у римлянъ. Въ христіанской же древности встрчаемъ какъ увщанія къ босоножію, такъ и практику того же рода. Климентъ Александрійскій въ числ нравственныхъ предписаній, необходимыхъ для мужчины, поставляетъ и совтъ ходить безъ обуви. Онъ высказываетъ мнніе, что самое приличное дло для мужчины совсмъ не носить обуви, за исключеніемъ военной службы, такъ какъ привязываніе къ ногамъ сандалій есть, по его мннію, дло постыдное и унизительное, признакъ рабства, подобно тому, какъ цпочки на ногахъ женщины – постыдны, противъ которыхъ вооружался святый пророкъ Исаія [CCLXXXVIII] . И дйствительно, объ ученик Климента, Ориген извстно, что онъ въ продолженіе многихъ лтъ ходилъ босой.
[CCLXXXV] Исход. III, 5.
[CCLXXXVI] 2 Царствъ XV, 30.
[CCLXXXVII] XX, 2. 4.
[CCLXXXVIII] III, 16. 18.