За тысячу лет до Колумба
Шрифт:
– Твой дед и вправду был очень мудрым! – кивнул Квинт.
ГЛАВА XI. ВТОРЖЕНИЕ
ГЛАВА XI. ВТОРЖЕНИЕ
На этот раз молодой послушник привёл их не в храм Весёлых Жриц, а в небольшое помещение, к которому вёл извилистый ход – то ли подземный, то ли выдолбленный в толще горы. В самом помещении находился низенький столик, уставленный угощением, которое было обильным, но совсем не изысканным: неизменные тортильи, печёные початки маиса и клубни потато, куски жареного мяса, а также множество сырых фруктов. Напитки подавали только безалкогольные, в том числе горький чоколатль, к которому римляне так
Никаких торжеств и празднеств предусмотрено не было. Метерато движением руки отпустил всех прислужников, плотно завесил проход тяжёлыми покрывалами, снабжёнными лёгкими колокольчиками так, что в помещении сразу будет слышно, если кто-то попытается проникнуть внутрь или даже просто подслушать. Говорил жрец на своём языке, стараясь употреблять простые обороты речи и не слишком запутанные фразы, но римляне неплохо поднаторели в майянском, и хорошо понимали своего собеседника.
– Мы очень рады принимать у себя солнцеликих римских гостей. Мы – племя киче, лучшие из майя, мы хотим мира на нашей земле, единства всех племён майя, и нашего процветания. Говорю вам прямо, так как надеюсь видеть в вас наших друзей. Ваши воины – сильные и мощные, у них есть длинные острые и крепкие ножи, они могут сражаться храбро и дисциплинированно. В ответ мы сможем открыть для вас наши хранилища, где лежат драгоценные камни, а также изделия из нефрита и золота. Наши воины не обладают таким мощным оружием и воинской закалкой, как ваши, но они тоже умеют храбро сражаться, и вместе мы будем грозной силой. Если мы победим в этой войне, солнцеликие римляне получат не только сокровища сейчас, но и возможность в дальнейшем торговать с сильным, единым, дружественным государством майя. Я сказал всё, что хотел. Прошу солнцеликих дать свой ответ не позже завтрашнего захода Солнца – времени у нас очень мало!
– Мы дадим наш ответ завтра днём, – сказал Алексий, переглянувшись с Квинтом, – нам надо посоветоваться с нашими военачальниками.
Метерато предложил на прощание позвать весёлых жриц, но солнцеликие отказались – слишком серьёзное решение им предстояло принять, поэтому было не до женщин.
Их вновь сопровождал молчаливый молодой послушник, который опять остался на берегу, очевидно ожидая ответа Солнцеликих, чтобы донести его Главному Жрецу, поэтому Алексий с Квинтом по дороге молчали, и заговорили только в каюте легата.
– Ну что, дружище, – Квинт выглядел озабоченным, – припёрли нас к стенке основательно. Если мы согласимся помочь Метерато, нам придётся брать в союзники Тита с его легионерами, а уж он развернёт военные действия по своим правилам. Не знаю, что нашим друзьям киче противопоставят другие племена майя, но вряд ли что-то сверхъестественное. Насколько я понял, у них даже луков нет, только пращи да копья…
– Камни они ещё мечут, руками, без пращи. Причём, довольно метко – пальцами левой руки как бы наводят прицел, а потом кидают. В голову если попадут, врач уже без надобности.
– А если мы откажемся помогать жрецу, – подхватил Квинт, – нам перекроют доступ к весёлым жрицам, а когда легионеры возмутятся и начнут задавать вопросы своим командирам, в том числе и Сейвусу. А тот, понимая майянский язык, спросит об этом жреца…
– А когда узнает истинную причину, – продолжил Алексий, – тотчас предложит жрецу свои услуги напрямую, минуя трусоватого, нерешительного легата, который думает не о славе и победе Римской Империи, а каких-то своих интересах.
– И в результате, в любом случае, – мрачно подытожил Квинт, – Тит во главе легионеров помогает Метерато расправиться со своими конкурентами, а потом наступает и его очередь. Ну и закономерный итог: оставшиеся майя, запуганные и превратившиеся в рабов, добывают
– А меня он убьёт и свалит это убийство на тех же майя!
– Может, и не убьёт. Просто привезёт в Рим и предоставит возможность оправдываться перед Императором и Сенатом за свою мягкотелость, а тебе и возразить будет нечего. И героем и любимцем римского плебса и того же Сената будет именно храбрый Тит Сейвус, а не ты!
– Так ведь, по любому, военную победу, если она состоится, обеспечит храбрый центурион Сейвус со своими легионерами!
– Да! Но одно дело, если храбрый центурион Сейвус будет действовать по приказу своего прямого начальника храброго легата Деция, и совсем другое – если легат Деций окажется трусом, и не отдаст такого приказа, чувствуешь разницу?
– Невесёлую картину ты нарисовал мне, друг Квинт! Давай-ка мы на сегодня закончим дискуссии, пусть каждый подумает и посоветуется сам с собой, а завтра будем принимать решение.
– Ты прав, Алексий. Надо хорошо отдохнуть, чтобы завтра всё тщательно взвесить и принять правильное решение!
Однако хорошо отдохнуть друзьям не удалось. На исходе ночи явился Истэкэ и принёс тревожные вести: в городе хозяйничают чужие воины, как он понял, прибывшие из города Чичен-Ица, формальной столицы Империи майя. Гражданский правитель Манидогабо, скорее всего, убит, а жрец Метерато где-то прячется, его ищут, как понял Истэкэ из обрывков разговоров. Чужие воины пытались войти в храм Весёлых жриц, но там отдыхали легионеры во главе с центурионом Сейвусом. Они быстро организовали построение в боевой порядок, и захватчики не решились вторгаться силой. Однако и легионеры не могут никуда выйти без риска ввязаться в бой с сильно превосходящим по численности врагом.
– Значит так, – распорядился Алексий, – поднять всех легионеров, организовать охрану кораблей и боевое дежурство. Я с оставшимися легионерами первой центурии иду на выручку Титу, и беру с собой также вторую центурию во главе с Тиберием Помпеем. Командиром легионеров в отсутствие Тита Сейвуса остаётся центурион Секунд Красс, а начальником экспедиции – мой заместитель Квинт. Если до полудня мы не вернёмся, приказываю поднять два аэростата, и с их помощью уничтожать врагов без всякой пощады: тяжёлые луки, греческий огонь. Начинайте подготовку аппаратов прямо сейчас, если они не пригодятся, убрать их обратно – не проблема.
Алексий с центурионом Помпеем и легионерами из двух центурий вышли на набережную, и направились к храму Весёлых жриц. На вытоптанной земле лежал мёртвый молодой послушник, который должен был передать вождю Метерато ответ солнцеликих римлян. Голова его была разбита, рядом в луже крови валялся тяжёлый камень, очевидно выпущенный из пращи.
В самом городе однако было довольно спокойно, обычные жители хоть и не сновали по улицам, как раньше, но всё же иногда встречались на пути. Попадавшиеся редкие воины Чичен-Ица делали вид, что не замечают римских легионеров, за которыми явно чувствовалась сила и мощь. Приказа нападать они не получали, а связываться со столь сильным соперником по собственной инициативе явно опасались.
Когда римляне стали приближаться к храму, Алексий приказал корницену трубить в свой рог, чтобы дать сигнал легионерам, возможно, находящимся в осаде, что подмога близка. Возле самых ворот, когда приблизились легионеры, никого из осаждающих уже не было, очевидно, они поняли, что сила не на их стороне, и решили благополучно ретироваться. Какой-то малознакомый легионер из первой центурии, широко улыбаясь, открыл ворота и отдал воинское приветствие. Вышел навстречу Тит, добродушно поприветствовал начальство и своих воинов.