Заклинатель ордена Линшань. Новые пути. Книга 2
Шрифт:
Прав был Доу Сюй, признал Гусунь на следующий день, своими глазами увидев Сун Жулань. Не стоило из-за такой портить отношения с Драконом Бэйцзяна. Уж явно не покоряющая города красота.
Дом Е Цзиньчэна Гусунь пожелал навестить инкогнито — его всё ещё немного смущал приём, который ему оказывали как принцу. Хотя, стоило признать, что чувствовать себя луной в окружении звёзд было не только смущающе, но и приятно. Однако порой всё-таки хотелось отдохнуть от почестей. К тому же заявишься во всём великолепии —
А потому юноша решил назваться собственным представителем. Благо, поводом для визита глава Ши его снабдил.
— Его высочество слышал, что вы хотите развода. Он желает узнать обо всех обстоятельствах прежде, чем выносить окончательное решение.
— Эта недостойная безмерно благодарна его высочеству, — улыбнулась госпожа Е, сливая первую воду из глиняного чайничка. В хорошем чае здесь знали толк, в воздухе всё ещё чувствовался изысканный аромат чайных листьев, который Гусунь по обычаю вдохнул прежде, чем заварка отправилась в чайник.
Они сидели в выходящей в сад комнате, и раскрытые окна с поднятыми занавесками позволяли оценить зимний сад, довольно заурядный, но ухоженный. С места Гусуня была видна беседка над прудиком, плакучая ива рядом с ней, а чуть подальше — ещё одно кривое деревце, вероятно, слива. В окна вливался бодрящий воздух, создавая приятный контраст с теплом от жаровни на столе.
— Но, быть может, ваше примирение с мужем ещё возможно? Долг и добродетель требуют, чтобы жена почитала мужа без ропота и гнева, а муж заботился о жене.
— Видит Небо, эта Сун ни в чём не погрешила против добродетели и долга. Но у неё только одна жизнь, и она — лишь слабая женщина, чтобы смотреть на смерть как на возвращение домой.
— Думаете, тот случай может повториться?
— Жулань в этом уверена.
— Вот как? — Гусунь пристально всматривался в треугольное лицо с горбатым носом и глазами навыкате, пытаясь понять, что в его обладательнице могли найти такие разные люди, как Е Цзиньчэн и Хэн Линьсюань. Ведь что-то же должно быть? Или глава Ши был прав, и предполагаемая связь между заклинателем и госпожой Е не более чем слухи? А господин Е грубый военный, ему всё равно.
— Не дело жены осуждать мужа, тем более что мой супруг потерял так много. Но эта недостойная так и не смогла возместить Е Цзиньчэну его потери. В этом её вина, которую она признаёт, и гнев её мужа оправдан. Не веди он к её смерти, а господина Е к преступлению, эта Сун бы и слова не сказала.
— Тогда почему господин Е отказал вам в разводе?
— Ох, об этом я могу только гадать.
Ну да, уж явно не от любви. Но вопрос, а не ревнует ли супруг к мастеру Хэну, явно выходил за рамки приличия. Гусунь вдохнул запах уже заваренного чая из узкой чашки и перелил напиток в широкую, собираясь выпить. И тут в дверях возникла служанка:
— Прошу прощения,
— О, конечно же, зови. И принеси ещё чашки.
Гусунь перевёл взгляд с двери, за которой исчезла прислуга, на хозяйку — и поразился, как преобразилась Сун Жулань. Вроде бы ничего не изменилось, приветливая улыбка не стала шире, не дрогнули тонкие руки, ставящие чайник на жаровню… Но разница была как между погасшим фонарём и фонарём, в котором горит свет. Живой тёплый огонь в ночи притягивает взгляд, и вот уже не видно припорошившей фонарь пыли, не замечаешь и того, что рисунок на боку уже изрядно выцвел. Так и женщина напротив словно осветилась изнутри, глаза засияли, и, вот уже и некрасивость не режет взгляд, и даже подумаешь, что, может, что-то в ней и есть…
Мастер Хэн вошёл минуту спустя, и с любопытством наблюдающий за ним и за госпожой Е Гусунь стал свидетелем обратного преображения: если в Сун Жулань внутренний свет зажёгся, то в заклинателе при виде Гусуня его, наоборот, словно разом загасили. Радостная улыбка сползла с лица, выражение стало замкнутым, словно захлопнулась дверь. Как будто тот доброжелательный мастер Хэн, которого юноша успел узнать за последние месяцы, исчез, а вернулся прежний, вечно всем недовольный и постоянно ищущий какой-то подвох.
— Это господин Чжао, — прежде чем кто-то из них успел открыть рот, сказала Сун Жулань. — Его высочество Чжэн Жуйин прослышал о моей беде и был так добр, что прислал господина Чжао расспросить эту Сун поподробнее.
— А… Да, конечно, — мастер Хэн сложил руки перед собой и наклонил голову, пока Гусунь, спохватившись, поднимался. — Приветствую вас, господин Чжао.
— Для меня честь знакомство с вами, мастер Хэн.
— Садитесь же, мастер Хэн, — позвала госпожа Е. В дверь проскользнула служанка, принесшая поднос с новой парой чашек.
Мастер Хэн сел.
— Я ещё не виделся с вашими батюшкой и матушкой, — сказал он Жулань. — Возможно, будет уместно сперва выразить им почтение.
— Они с радостью встретятся с вами, когда вернуться, но сейчас их нет дома, они ушли в гости к семье Тянь.
Мастер Хэн кивнул. Сун Жулань налила ему чая в высокую чашку, и он поднёс её к лицу.
— Этот Чжао слышал, что именно вы были свидетелем ссоры господина Е с женой, — сказал мысленно забавлявшийся Гусунь. — Можно спросить вас, как это было?
— Да, конечно, спрашивайте, — отозвался Хэн Линьсюань и замолчал. Пришлось начать самому:
— Это было в гостинице…
— «Персиковая роща» в Люйцяо.
— И как вы там оказались?
Хэн Линьсюань отвечал неохотно, но всё-таки отвечал. Было весело довольно бесцеремонно опрашивать прежде недосягаемого заклинателя. О поступке Е Цзиньчэна тот отозвался куда жёстче, чем сама госпожа Е. А в какой-то момент взглянул Гусуню прямо в глаза и спокойно поинтересовался, действительно ли его высочество желает знать такие подробности, или же посланец удовлетворяет личное любопытство.