Залетела от Братвы
Шрифт:
Катя делает шаг вперед, выражение ее лица мягкое, но твердое. Ее серые глаза, пронизанные мудростью, встречаются с глазами Дженнифер с устойчивым спокойствием. — Тебе не нужно беспокоиться, — успокаивающе говорит Катя, нежно покачивая Тайлера на руках. — Я вырастила троих мальчиков — Тимура, Максима, Сержа — и поверь мне, я смогу позаботиться о твоем сыне на одну ночь.
Взгляд Дженнифер мечется между Тайлером и Катей, ее тревога ощутима. Я знаю, что она разрывается, защитная мать в ней воюет с реальностью того, во что превратилась наша жизнь. Моя мать, Катя Шаров, не просто кто-то. Она матриарх
— С ним все будет хорошо, Дженнифер, — говорю я, подходя к ней. Мой голос тихий, сдержанный. — Он с моей мамой. Она знает, как с ним обращаться.
Дженнифер закусывает губу, слезы на ее глазах грозят пролиться наружу. Я знаю, как ей тяжело, но я также знаю, что у нее нет выбора. Больше нет.
Неохотно кивнув, она наконец отпускает его, быстро вытирая слезы, прежде чем они успеют пролиться. Она подходит ближе к Кате, нежно целуя Тайлера в лоб. — Спокойной ночи, детка, — шепчет она, ее голос едва слышен.
Катя ободряюще улыбается Дженнифер, затем смотрит на меня. — Не волнуйся, Тимур. Он проспит всю ночь. К твоему возвращению я его накормлю и уложу отдыхать.
Я киваю, полностью доверяя ей. — Спасибо, мама.
Когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, Дженнифер колеблется, оглядывается еще раз, прежде чем последовать за мной к машине. Напряжение в ее плечах заметно, но я не давлю на нее. Пока нет.
Сначала едем тихо, воздух между нами густ от невысказанных слов. Я смотрю на нее, замечая, как она смотрит в окно, ее мысли явно где-то в другом месте. Наверное, с Тайлером. Я понимаю, но ей нужно приспособиться. Это наша новая реальность.
— Мы остановимся в особняке, — говорю я, нарушая тишину и сосредотачиваясь на дороге впереди. — Он достаточно большой для нас троих, и у вас там будет все необходимое.
Дженнифер не отвечает сразу, ее глаза все еще прикованы к пролетающему пейзажу. Ее молчание раздражает меня, и я крепче сжимаю руль.
— У тебя, конечно, будет свое пространство, — продолжаю я. — Место, где ты будешь растить Тайлера, где ты сможешь жить с комфортом.
Все еще ничего. Она отстраненная, закрытая. Это начинает меня бесить.
— Дженнифер, — говорю я, на этот раз резче. — Это происходит, нравится тебе это или нет. Теперь ты моя жена. Вы с Тайлером будете жить со мной. Конец истории.
Наконец ее взгляд переключается на меня, ее глаза полны эмоций, которые я не могу толком прочесть. — Зачем мне говорить? Это произойдет в любом случае, — бормочет она, ее голос тихий.
Я не отвечаю сразу, потому что она права. У нее не было выбора. Это уже не то. Это ее жизнь сейчас, и ей нужно это принять. Я не собираюсь позволить ей утопать в жалости или сожалении.
— Теперь мы семья, — говорю я просто, голос мой тверд. — Вот что имеет значение.
Дженнифер снова поворачивается к окну, но я замечаю, как ее руки сжимают ткань платья, как сжимается ее челюсть. Она что-то сдерживает, что-то, что она хочет сказать, но не говорит. Я знаю, что она ненавидит эту ситуацию, ненавидит меня за то, во что я ее втянул. В глубине души есть
Притяжение между нами все еще есть, кипит под поверхностью. Я не могу отрицать, что мне нравится знать, что она моя, даже если она против этого. Теперь она принадлежит мне, и я сделаю так, чтобы она помнила об этом каждый день.
Машина подъезжает к особняку, и я еще раз бросаю на нее взгляд, прежде чем выйти. — Добро пожаловать домой, — говорю я, придерживая для нее дверь.
Дженнифер колеблется мгновение, затем выходит, ее глаза окидывают взглядом раскинувшееся перед нами поместье. Я вижу опасение на ее лице, неуверенность. Она нервничает, и так и должно быть. Жизнь со мной не будет легкой, но это единственная жизнь, которая у нее сейчас есть.
Когда мы идем к входу, я оглядываюсь на нее. — Тайлер будет здесь завтра. Ты скоро его увидишь.
Мы поднимаемся по широкой винтовой лестнице, тишина между нами прерывается звуком наших шагов по полированному дереву. Особняк возвышается вокруг нас, величественный и внушительный, но напряжение Дженнифер ощутимо. Я чувствую ее беспокойство, когда она оглядывается, впитывая величие, которое теперь стало ее домом.
— Твои вещи скоро доставят из Италии, — говорю я, пока мы идем по длинному коридору к главной спальне. — А пока у тебя есть все необходимое… и это красное платье. — Мои губы дергаются в ухмылке. Это платье запечатлелось в моем сознании — сексуальное, кружевное и почти не оставляющее простора для воображения.
Дженнифер бросает на меня косой взгляд, но не отвечает. Я знаю, о чем она думает — о том, что я собираюсь заставить ее сделать, — но она достаточно умна, чтобы не спорить. Вместо этого она кивает, ее глаза метнулись в сторону, и между нами снова воцарилась тишина.
Мы доходим до спальни, и я толкаю дверь. Простыни идеально отглажены и манят, пышные шторы задернуты.
— Ты можешь принять душ, — говорю я, указывая на ванную комнату, соединенную со спальней. — Надень платье.
Пальцы Дженнифер сжимают ремешок сумки, но она снова кивает, послушно направляясь в ванную. Я смотрю, как она исчезает за дверью, напряжение обволакивает ее, как вторая кожа. Игра, в которую мы играем, не ускользает от меня, и я не могу отрицать волнение, которое она приносит, видя, как она подчиняется моей воле.
Я выхожу из спальни и направляюсь через коридор во вторую ванную комнату. Я мельком вижу себя в зеркале, когда захожу внутрь, снимая пиджак моего свадебного костюма. Черный костюм облегает мою фигуру, идеально сшитый, чтобы соответствовать каждой линии моего тела. Белоснежная рубашка под ним теперь расстегнута на воротнике, галстук свободно висит на моей шее. Пиджак был символом власти во время церемонии, но теперь я с легкостью отбрасываю его, позволяя ему упасть на стул.
Мое отражение смотрит на меня, холодное и сдержанное. Острый подбородок, темные волосы, зачесанные назад, и пронзительные голубые глаза, которые не выдают никакого внутреннего хаоса. Я плеснул немного воды на лицо, позволяя ей охладить мою кожу. Золотое обручальное кольцо на моей руке кажется тяжелее, чем я ожидал, постоянное напоминание о взятом мной обязательстве, нравится это Дженнифер или нет.