Записки гробокопателя

Каледин Сергей Евгеньевич

– Слышь, хозяйка, а чего она у тебя молчит всю дорогу? Не больная?

– Сам ты больной. Скажи что-нибудь, Таня, - приказала блошка.

– Здравствуйте, - улыбнулась Таня, прикрыв ладонью рот. Прореха в два зуба все-таки мелькнула.

– Слышь, хозяйка, - не унимался Синяк.
– А чего она у тебя без зубов? Драчливая? Излупит в одночасье...

Но Роман уже подвигался, уступая место на заднем сиденье. Синяк важно хмыкнул - видел, что Жирный завелся, и, довольный обустройством его личной жизни, солидно расплатился и залез в

автомобиль.

– Ну, с Богом! Видите, Танечка, Жирный вас сразу полюбил. Да, Жирный?

Саша обернулась удостовериться, что Роман не спятил.

– Ой!
– воскликнула Таня, забыв прикрыть выбитые зубы.
– А я вас знаю! Мы вместе в Политехе учились, Владимирском...

– Город невест, - всунулся Синяк.

– Иваново - город невест, чучело, - поправил друга Роман, - а Владимир "Золотое кольцо", история...

– Да, да, правильно, - согласилась с Романом Таня и продолжила свое: - Вы на экономическом учились, а я на технологии... За вами еще хромой араб ухаживал... красивый очень...

– Танечка белку на лету в глаз бьет!
– заорал Синяк, радостный, что есть общая тема.
– Колись, Михеевна.

– Прекрати, - прошипела Саша, ненавидевшая свое отчество.
– Надо же землячку нашла, и где!

– Я же говорил, Таня не местная. Я ее раньше здесь не видел, - вякнул Синяк и осекся. Выходит, он тут пасется. Думай, Ананий, когда болтаешь, а главное, базлай поменьше.

– Я раньше на другой точке стояла, - пояснила Таня.
– На Пушкинской. А у Владимира Ильича недавно.

Наконец "мерседес" въехал в Басманный переулок и меж задремавших троллейбусов пробрался к подъезду шестиэтажного дома, обшарпанные колонны которого поддерживали этажерку из огромных балконов. Фары высветили медную табличку возле двери - "Издательство "Ромб".

Синяк выключил двигатель.

– Жирный здесь и живет, здесь и книжки выпускает.

– ...А дети есть у вас?
– спросила Саша, вылезая из машины.

– Леночка школу кончает, - ответила Таня, - она отличница... Ей медаль...

– А муж?
– допытывалась Саша.

– Сань, может, хватит?
– спросил Синяк.
– Чего ты устраиваешь допрос с пристрастием? Отдохнуть хотим, оттянуться... А ты грузишь.

– У меня муж... есть, - не совсем уверенно сказала Таня.
– Но мы развелись. У него другая женщина, тоже с нашей фабрики. Но он меня иногда встречает на мотоцикле...

– Зубы иной раз выбивает, - не по делу влез Синяк, запирая руль на желтую клюку от угона.

Роман повертел пальцем у виска: чего несешь, от Сашки набрался? Синяк виновато пожал плечами. А Таня подкола не заметила.

– Да, - бесхитростно подтвердила она.
– А как вы догадались?.. Забывает порой, что мы в разводе...

"Я пришла к тебе с приветом", - теперь уже Синяк подмигнул Роману и незаметно повертел обрубком у виска в адрес Тани.

– Угу, - кивнул Роман.

– Харч из багажника взяли, -

зачастил Синяк, пытаясь замять неловкость. Кура, пицца, алкоголь. А хлеб? Жирный, хлеб имеешь? Имеет... Тогда вперед.

Дом, где Роман жил с нуля, почти весь уже продали. Роман держался из последних сил - новые владельцы дома вместо утлой его квартирёшки, доставшейся после покойной бабушки Липы, предложили великолепную квартиру в Отрадном с видом на шлюзы, где канал шагал по ступенькам. Любимое место Романа в Москве, он его и заказывал богачам. Теперь вот и отказываться неудобно, и уезжать неохота.

В маленьком коридоре на первом этаже жил когда-то Боря Гольцман. Когда все дружно вступили в половозрелый возраст и вопрос хаты стал пыром, Боря, пес паскудный, стал сдавать им в отсутствие родителей свою комнату почасово.

А сейчас в той же самой комнатенке, переделанной на евролад, находится кабинет главного редактора издательства "Ромб". Не так давно Роман принес редактору автобиографическую повесть и показал место, где описывается малый Борькин бизнес со всеми пикантными подробностями. Редактор зашелся, тут же заключил с Романом договор и, что самое невероятное, выдал аванс потертой деньгой в мутном целлофановом пакете с хлебными крошками...

...Саша разложила на блюде зелень, овощи, нарезала брынзу.

– А давайте я греческий салат сделаю, - предложила Таня.
– Я на Кипре научилась...

При слове "Кипр" Саша насторожилась.

– Зачем?
– задала она недоношенный вопрос.

– Меня мой друг возил...
– слегка смущаясь, ответила Таня.
– Его... убили уже.

Саша облегченно перевела дух и спокойно занялась разделыванием копченой курицы.

Синяк от безделья решил принять душ. Через короткое время влетел в комнату мокрый, как жаба, злой, но в трусах, слава Богу. Вполне мог бы и без.

– Жирный, гад, чего не сказал, что воды горячей нет?! Я пускаю - оттуда ледяная!..

Пока орал, досрочно согрелся финской клюквенной водкой и, успокоившись, теперь причесывался перед гардеробом, будто и впрямь помылся. Заодно демонстрируя себя с удовольствием дамам, главным образом Саше. Саша рассматривала его с нескрываемым интересом. Да-а, кажется, что тюфяк, а на самом-то деле весь из тугих сфер, не ущипнешь.

– Одеваться-то будем?
– поинтересовался Роман.
– Танечку бы постеснялся...

– Никогда не видала, чтобы пьяница так прекрасно выглядел, - пожала плечами Саша, выколупывая перед зеркалом линзы.
– А если бы ты не пил?

– А мне трезвому девушки не нравятся. Извини. Косу из-за Жирного намочил всю...

– Алкоголь возбуждает секс, это правда, - неожиданно подтвердила Таня. Даже врачи советуют.

– Ты уверена?
– фыркнула Саша, окуная линзы в специальную баночку.

– А все-таки я справный парень, - проникновенным голосом, глядя на себя в зеркало, сказал Синяк.
– И девушкам еще нравлюсь - да, Таня?