Записки мерзавца (сборник)
Шрифт:
Завязалась ожесточенная полемика меж газетами двух континентов. Мировые симпатии разделились, появились острые нетерпимые слова, припоминались вековые взаимные обиды.
Может ли джентльмен -- изящный вылощенный блондин, похожий на молодого адвоката, -- стать "чемпионом мира тяжелого веса"? На этот роковой для Жоржа Карпантье и "чести" Франции вопрос широкие массы Нового Света и Соединенного Королевства ответили единодушным "нет": против одного доллара за Карпантье предложили пять долларов за Демпси...
И для окончательного склонения читательских симпатий их вниманию была предложена вся семья Демпси, снятая группой: юный верзила с обветренным лицом ковбоя, с раздутым кузнечным мехом вместо груди и громадными
Сделано все, что можно придумать для эксплуатации, сенсации, экзальтации, нарушения душевного равновесия ста десяти миллионов американских граждан.
Шесть недель подряд несколько сотен плотничных артелей сооружали арену на 90 000 зрителей; один строительный материал обошелся в 300 000 долларов...
Из задних рядов едва виден ринг; оба боксера кажутся точками -- и публику задних рядов осведомляет особый гигантский рупор; но и его звуки не способны долетать до райка, их перехватывают специальные телефонисты и передают дальше по сложной системе телефонов, связанных с рупорами...
Входная плата (билет от пятидесяти до пяти долларов) дает устроителю матча Тому Риккарду три миллиона долларов, а кампаниям барышников, скупивших все билеты, -- свыше пяти миллионов... Контроль бесчисленных входных аллей обслуживается циклистами, конными людьми и парящими на небольшой высоте аэропланами. Трудность контроля не в проверке билетов, что является делом сравнительно легким, а в недопущении пронесения синематографических аппаратов. Право съемки продано консорциуму, внесшему Тому Риккарду скромный чек в пятьсот тысяч долларов... У входной решетки производится обыск специалистами таможенного дела: ощупывают карманы, вспарывают подкладку, роются в корзинках с провизией! И все же так велика заатлантическая изобретательность, что дружная компания молодых ловкачей проносит небольшой синематографический аппарат в разобранном виде: винтики и отдельные части прячутся по портсигарам, во рту, в башмаках и т. д. Через неделю после матча, когда официальная фильма монополистов еще не успевает дойти до Европы, в Лондон к владельцам синема уже являются молодые люди с предложением своей официозной фильмы по сравнительно дешевой цене. Начинаются судебные процессы, пока что посмеивается лишь невозмутимый Том Риккард... Во всей тринадцатиминутной эпопее Джерсей-Сити Риккард -- единственный остроумный человек. Карпантье и Демпси наносят друг другу бешеные удары, девяносто тысяч мужчин и женщин неистовствуют, волнуются, рычат, страдают от тропической жары, болеют душой за своих фаворитов, а бритый флегматический мужчина надвинул на глаза легкую шелковую кепку, дымит гаваной, благосклонно принимает адресованные ему овации и подсчитывает доходы: после всех налогов, после всех расходов на его долю осталось около пятнадцати миллионов франков и исключительная популярность самого гениального в мир promotor'a... Каждый человек должен иметь свой кусочек хлеба с маслом.
На втором месте по остроумию -- Карпантье и Демпси. Они рискуют целостью физиономий, но гонорар вне зависимости от того или другого исхода... За минуту до начала матча перед 90 000 свидетелей Риккард вручает обоим по чеку: Карпантье -- 200 000 долларов, Демпси -- 300 000 долларов...
За кулисами матча происходит бешеная гонка податных инспекторов, пуританских пасторов, букмекеров. Губернатор штата, окруженный всеми светилами фиска, выискивает статьи закона, по которым можно было бы наложить руку на большую часть долларов... Карпантье -- иностранец, значит, он увезет из Америки ее доллары?
Том Риккард одевает свою кепку и едет уговаривать губернатора. Лучшие юристы Нью-Йорка, знатоки финансового права вызваны для экспертизы. Новые интервью, новые анкеты, новые экстренные приложения... Кое-как улажено дело с фиском, наступает очередь американской церкви. Неизвестный, но сумасшедший пастор, до мозга костей прогнивший от воздержания и ханженства, собирает толпу маньяков и предпринимает крестный поход против матча, "противного духу учения церкви"... Назначаются митинги, на которых пастор зашибает цитатами, потрясает мощью голоса, аргументирует кулаками и зонтиком... Кое-кто из благочестивых сенаторов готов присоединиться к пастору: в воздухе пахнет грозой. Проклиная церковь, небо, пасторов всего мира и всех религий, Риккард выписывает чек на неизвестную сумму долларов: крестовый поход в мгновение ока заканчивается...
Тем временем не зевают и букмекеры. Ловкой подтасовкой разноречивых фактов об ухудшениях и улучшениях в состоянии больного глаза Демпси, они в течение одного часа изменяют соответствия ставок...
"Мать Джека проплакала всю ночь, она опасается истечения глаза!" Против доллара за Карпантье всего четыре (вместо пяти) долларов за Демпси.
"Билль Беневэй, сегодня утром тренировавший Джека, с загадочным лицом уклонился от всяких интервью..." Три против одного...
"Джек только что посетил друга своего отца -- Чикагского нотариуса. Смеялся и играл с нотариусом в кегли..." Пять с половиной против одного...
Доллары мечутся из кармана в карман, состояния букмекеров неуклонно возрастают.
Оспаривается решительно все, в мире нет больше объективных данных. Демпси тяжелей Карпантье на 30 фунтов, выше на 11 сантиметров, моложе на один год...
Ничего подобного: "Пастор, крестивший Демпси, в беседе с нашим специальным корреспондентом заявил, что Демпси не 26 лет, а 23. Надбавка трех лет произведена во время войны в целях уклонения..."
"У Жоржа под влиянием наступившей жары полное отсутствие аппетита, по ночам он потеет. Потеря в весе за последние дни равна четырем фунтам. Джек имеет перевес в 34 фунта..."
"Специальная диета, разработанная матерью Джека, дает ему каждый день до фунта лишнего не убывающего веса..."
Задолго до восхода солнца толпы международных корреспондентов (из Европы и Австралии прибыло 600 специальных) штурмуют уединенные террены {От франц. terrain -- участок земли, площадка.}, на которых Джек и Жорж совершенствуют свою меткость, легкость, выносливость, проворность... Террены загорожены колючей проволокой, калитка охраняется вооруженным патрулем, но нет препон для умелого репортера -- и поминутно два дюжих полисмена выводят упирающегося и сияющего парня, сумевшего прорваться и сквозь проволоку. Раз в день к репортерам выходят Джек и Жорж и в выражениях, превзошедших в туманности дельфийского оракула, выражают каждый свою твердую уверенность в победе...
Карпантье тренируется уединенно со своими ближайшими друзьями по арене; меж перелесков, видных за проволокой, мелькают его трехцветные трусики.
Демпси слишком американец, чтоб не извлечь доходов и из тренировки: за два доллара в определенные дни каждый любопытный получает удовольствие увидеть еще одну разбитую физиономию. Карпантье бережет силы для матча и на тренировке не наносит серьезных ударов. У него уверенность в преимуществах психологического подхода к противнику, к выведыванию его слабостей. До второго июля Карпантье не хочей показать своих истинных приемов.