Записки нечаянного богача 4
Шрифт:
— Конечно, Михаил Иванович. У меня как раз только что изрядно прибавилось забот, — вежливо и на редкость интеллигентно ответил тот. Они пожали друг другу руки, без лобзаний и объятий, вполне по-светски, и серый кардинал подошёл к нам, обойдя стол-сундук-телевизор за спиной отца Лариона.
— Ну что, вставай, князь! Нас ждут великие дела! — и я готов был поклясться — мощный старик аж светился от удовольствия. Оставался сущий пустяк — выяснить, чем это могло грозить мне и моим друзьям.
Глава 12
Затишье
— Ну что, орлы? У кого какие планы? — как по мне,
— Я так понимаю — завтра в рейд? — уточнил я у него, покосившись на Головина. Его активная лексика всё сильнее прилипала к моему сугубо гуманитарному вокабуляру.
— Да, и очень надеюсь, что пораньше отправимся. Места там заповедные, былинные, я бы даже сказал. На машинах будем часов восемь пилить, — от мощного старика прямо тянуло энергией и азартом. Приятно смотреть на увлечённого любимым делом человека, что и говорить.
— Я бы в гости Вас зазвал, Михаил Иванович, да не знаю, как это по протоколам безопасников — можно, нельзя? — перевёл я взгляд с него на умницу и эрудита, стоявшего за плечом шефа.
— А мы спросим, мы ж не гордые и не глухонемые? — он повернулся и действительно спросил, — Фёдор Михалыч, скажи нам, подзащитным вашим, можем мы у Димы дома переночевать перед завтрашним турне? Или опять велишь в «Московскую звезду» на Большой Никитской? Или во «Всесезонку» на Охотном?
— Я думаю, Михаил Иванович, что при Вашем желании — вполне можно, — неторопливо, явно взвешивая варианты, причём наверняка с непостижимой скоростью, ответил тот. Удивив не только Второва, но и нас с Тёмой. Но видно день такой был: чего ни спроси — всё сбывается.
— Вот и чудно! — продолжал только что не искрить владелец всего и всего остального. — И у мангала посидим, и отдохнём по-людски в кои-то веки, да и выспимся нормально. А завтра оттуда прямо и стартанём. Тогда по маршруту завтрашнему решай, а мы, наверное, с ребятами до места своим ходом доберёмся? — с любопытством глянул он на старшего Головина.
— Дима, какая у вас машина? — уточнил тот, будто уже начав жалеть, что дал слабину и не отправил начальство в закрытые на все замки пять звёзд.
— Шевроле Экспресс, вроде того, на каком катались шаурму кушать в тот раз, — честно ответил я. И был перебит Тёмой.
— Экспресс ушёл, Дима. У ворот стоит Раджа и две машины сопровождения, — про две машины он говорил вроде бы мне, но смотрел на брата. Тот удовлетворённо кивнул. А я аж разулыбался — по машинке за это время и вправду соскучился, здорово, что ребята Артёма пригнали.
— Только надо будет по пути заехать еды купить — мы с самолёта сразу сюда, там, поди, в холодильнике да на полках шаром покати, — развёл я руками. Да, продумывать наперёд на много шагов всё и сразу — не мой конёк, определённо.
— Вы его не слушайте, господа, — со сдержанным, но бесспорным превосходством белогвардейского офицера над распоследним обозником обратился к старшим Головин, — он просто никак не привыкнет к тому, что не всё надо делать самостоятельно. Это тлетворное влияние советских детских садиков, я полагаю. Дима, мальчик мой, — во как в роль-то вошёл, прям профессорским тоном вещает! — тебе
Зря я его раньше времени хвалить взялся. Своим «где» он едва не спровоцировал меня повторить за внутренним скептиком ответ, что называется, «в рифму, но не в кассу». Хотя прав был стальной человек полностью — никак я не мог привыкнуть ко всем этим статусным штукам и буржуйским ухваткам. Хоть и стоял в компании, пожалуй, самого влиятельного и богатого человека страны, будучи наряженным почти так же, как и он сам. Только его пальто было тёмно-коричневым, бурым, а не серым, как у и меня. И обувь тоже была в тон, какого-то прямо-таки шоколадного оттенка, а не чёрная, как на нас с Головиными.
Телефон я, понятное дело, не потерял. Потому что заботливо переложил бумажку во внутренний карман, когда переодевались в микроавтобусе на ходу. А теперь извлёк её, вид имеющую прискорбный вполне, и начал набирать номер. Мог бы сразу в телефон записать, да. Но, как и следовало ожидать, снова не подумал. Поэтому на действия мои Второв и Фёдор смотрели с улыбками добрыми, а Тёма — с сожалеюще-издевательской.
— Да, Дмитрий Михайлович! — сразу за первым гудком отозвалась трубка чуть взволнованным, но приятным женским голосом.
— Татьяна? — осторожно поинтересовался я у барышни. Заставив младшего Головина закатить глаза и страдальчески застонать. Ну да, на бумажке имя было написано. Но мало ли?
— Да, Дмитрий Михайлович, — кажется, она кивнула и чуть улыбнулась. — Можно — Таня, так быстрее.
— Тогда можно — Дима, так тоже недолго, — ляпнул я.
— Хорошо, — явно улыбаясь уже гораздо шире над робкой придурью нечаянных богачей, ответила помощница.
— Таня, мы едем к дому. Я там давно не был, помню только, что ключ — под горшком справа. Надо за полтора часа навести там хотя бы условный порядок, проветрить, наверное. И привезти припасов для встречи гостей. Дорогих, — добавил я покосившись на ожидавшее меня трио. Где старшие почти в голос смеялись. И Тёма подхрюкивал. — Очень дорогих, — зачем-то уточнил я.
— Ваш дом в полном порядке, уборка по графику раз в два дня, проветривание ежедневно, — похоже, эта помогайка там, по ту сторону радиоволны, тоже потешалась от всей души. — Бар полон, холодильник тоже, отправила фото.
В ухе динькнуло — и я недоверчиво отодвинул экран. Как это можно звонить и слать фотки одновременно? Но как-то было можно,оказывается: на картинке мне широко и ярко улыбался битком набитый Борман. Это воодушевило.
— Чудесно! Тогда нужно застелить кровати и включить греться баню, — такое ощущение, что я старался надавать неизвестной Тане нерешаемых задач, словно в отместку за то, что так растерялся. Глупое ощущение, честно говоря.
— Баня греется, кровати будут готовы в течение четверти часа, — отрапортовала чёртова трубка. Да, видимо, и вправду день был удачным — всё срасталось. Билет разве лотерейный купить?
— Спасибо большое, — чувствуя себя редким кретином, особенно рядом со ржавшим Головиным, сообщил я.
— Не за что. Этот номера на связи в любое время и в любом мессенджере, мы ждём указаний, — сквозь слышимую улыбку ответила она.
— А спать когда? — продолжал нещадно тупить я. Тёма уже слёзы утирал, едва не повиснув на старшем брате.