Жемчужина Зорро
Шрифт:
Она не знала, сколько времени прошло. И не заметила того момента, когда он оторвался от ее губ и наклонил голову, чтобы осыпать ее шею и плечи десятками или сотнями обжигающих поцелуев.
Сколько чуткости было в его прикосновениях, сколько ласки, сколько нежности. Как они могли сочетаться с его силой, его строгим голосом, его уничтожающим взглядом?
– Рикардо! Изабелла! – донесся издалека чей-то знакомый голос.
Девушка вздрогнула от неожиданности и открыла глаза.
– Зорро! Керолайн!
Неужели она не ослышалась? Изабелла в ошеломлении
– Где вы? – раздалось совсем рядом.
Послышался глухой звук удара подков о мягкую землю. Сильные руки отпустили вздрагивающую фигурку, и девушка поспешила отдалиться и сделать несколько шагов в сторону просвета между деревьями.
– Мы же не ошиблись? – послышалась озабоченная интонация.
На поляну выехали губернатор и дон Ластиньо. Изабелла от неожиданности замерла на месте.
– Изабелла! – воскликнул дон Ластиньо, останавливая свою лошадь.
– Отец, что вы тут делаете? – донеслось сзади.
Девушка с напряжением во всем теле обернулась: к месту недавнего пикника быстро подходили Рикардо и Керолайн. Дон Ластиньо и дон Алехандро молча переглянулись.
– Что-то случилось? – со странным предчувствием произнесла Изабелла.
Губернатор посмотрел ей за спину – туда, где стоял Зорро, – потом медленно спешился и достал из потайного кармана небольшой конверт.
– Мы привезли письмо, – произнес он. – Из Великобритании.
Глава 5
"Любимая моя доченька, моя маленькая королева. Мне очень многого стоило решиться написать тебе. Я знаю, что был неправ, ибо мне следовало сделать это раньше, но даже у монархов порой не хватает смелости.
Прошло всего несколько часов с того момента, как я проводил тебя в твой далекий и столь непростой путь, а я уже сижу в своем кабинете и пишу тебе эти строки.
Все время твоей подготовки к путешествию я думал, что мне снится странный сон и рано или поздно он прервется, однако, увидев тебя на борту уходящего корабля, я понял, что подобный исход был единственно верным…
Я знаю, что к тому времени, как дойдет мое письмо, ты уже должна быть в Калифорнии на протяжении нескольких дней. И также я знаю, что эти дни должны стать для тебя началом совершенно другой жизни.
Я изорвал, по-моему, сотню листов, пытаясь выразить свои мысли и чувства, и в конечном счете пришел к тому, что мне следует изъясниться со всей прямотой, как бы тяжело это ни было для нас обоих, ведь ты не заслуживаешь ни единой секунды мучений в размышлениях о том, что есть правда, а что – ложь, поэтому я вынужден сообщать тебе столь важные и серьезные вещи в первую же минуту.
Дон Ластиньо – твой настоящий отец. И твоя родина – Калифорния.
Мне страшно даже вообразить, с какими чувствами ты читаешь мои слова, и каждый миг хочется все прекратить, но лишь одно не дает мне сделать этого – ты уже должна была обо всем узнать. Я обещал себе быть по возможности кратким и не давать воли эмоциям и отвлеченным мыслям, поэтому я вынужден продолжать
Тринадцать лет назад ты впервые ступила на землю Туманного Альбиона. Твоя мать – сеньора Камелия – непостижимым образом сумела сбежать вместе с тобой от разбойников, несколько месяцев назад совершивших набег на ваше поселение на другом конце света. Я был тогда на прогулке в нижних лесах с сэром Ричардом, когда вдруг увидел между деревьев странные тени. Мы решили выяснить, что это значило, и через пару минут обнаружили тебя в сопровождении пожилой женщины.
Я заинтересовался тем, откуда у одинокой старушки была такая маленькая девочка, и вскоре мы вчетвером уже сидели в ее хижине. Маргарет – так звали ту пожилую женщину – рассказала, что тебя ей передала твоя мать несколько дней назад. Сеньора Камелия была очень взволнована и умоляла ее спрятать тебя. Они не понимали друг друга, поскольку говорили на разных языках, и в их распоряжении были лишь жесты и эмоции, но судьба распорядилась так, что слов в ту минуту им было не нужно. Маргарет схватила тебя и отнесла в дом, а когда вернулась, сеньоры Камелии уже не было. Она убежала подальше от того места, увлекая за собой группу преследователей, которая была послана вам вдогонку. И больше та старушка ее не видела.
Не успела Маргарет закончить ее короткое повествование, как я уже знал, что мне делать. У нас с твоей… теперь уже приемной матерью, королевой Шарлоттой, около четырех лет назад родилась девочка. Мы назвали ее Викторией и никому не хотели сообщать ее имя до тех пор, пока не перевезем во дворец. Но она родилась очень слабой и не дожила даже до твоего возраста, покинув нас за несколько месяцев до этих событий. Все ее детство она провела в деревне, вдалеке от городского шума и суеты, где к ней были приставлены самые лучшие врачи. Тем не менее они в конечном итоге оказались бессильны…
Шарлотта осталась в деревне и за это время ни разу не показывалась при дворе. Она была в таком тяжелом состоянии, что при ней невозможно было даже упоминать о случившемся, поэтому во избежание лишних разговоров, которые каким-либо образом могли достигнуть ее слуха, мы решили некоторое время никому об этом не говорить. Посвященных было всего несколько человек, включая сэра Ричарда.
Мы понимали, что скрывать происшедшее с каждым днем становилось все сложнее, но Шарлотта все еще не могла смириться с утратой. Ей исполнилось сорок три года, и она уже знала, что Виктория была для нее последним ребенком, поэтому она ждала ее больше всех остальных своих детей.
День проходил за днем, но мы ничего не могли изменить. Наше ожидание стало в конце концов похожим на надежду на чудо. И оно пришло. В твоем лице.
У меня не было никаких сомнений: как только я увидел такого прелестного ангелочка, я уже знал, что двор будет от тебя без ума.
Старушка согласилась. Она понимала, что жизнь во дворце даст тебе все: состояние, связи, безопасность, блестящее образование, воспитание и манеры, ведь по тебе было видно, что ты дитя благородного происхождения.