Жених на замену
Шрифт:
Я голодная и немного уставшая после бессонной ночи и насыщенного утра на стройке. Препираться нет ни сил ни желания. Кажется Хардман тоже слегка скис в своем стремлении мне досадить.
Хозяин встречает нас лично. Хотелось бы думать, что это из-за моей знаменитой фамилии, но облизывают тут явно Хардмана. Жмут руки, приветливо здороваются и уводят нас в отдельный кабинет, «чтобы никто не мешал».
— Я хочу сесть в общем зале. — тут же заявляю я. Отдельный кабинет с Хардманом в таком заведении?
— Но мисс, там шумно и… публика будет на вас, столь приятную и юную особу, беззастенчиво глазеть.
Сдаюсь и иду куда велено. Глазеть конечно будут, но отнюдь не потому что я «приятная особа». На меня постоянно глазеют и шепчутся: та самая, она больна, она умирает, это которая от оборотня, она даже не Валле по крови…
Кабинет очень даже мил, светло, уютно, по углам стоят три стола, два из которых уже заняты. Рада, что не буду находиться с этим ужасным волком совсем наедине и немного расслабляюсь. Нам предложен уединенный стол у окна.
Пока я снимаю перчатки, Хардман плюхается за стол и начинает листать меню. О том чтобы пододвинуть мне стул он, конечно, и не подумал. Впрочем, с каких пор меня это волнует. Держится подальше и хорошо. Усаживаюсь сама, беру меню.
Хозяин не уходит, что-то рекомендует. Хардман заказывает шесть блюд. Теперь-то понимаю почему он такой желанный гость! Скромно беру суп.
— И все? — фыркает Хардман.
— Мне достаточно.
— Картофель и фирменный гуляш для леди.
— Всенепременно. — строчит в блокноте хозяин и уходит.
Меня раздражает попытка распоряжаться моей диетой, но я сдерживаюсь. Пусть подавится своим гуляшом.
Больше всего хочется сидеть и с вызывающим видом молчать этому корыстному типу в лицо, что я и делаю.
Он привычно хмурит свою бровь и цокает языком:
— Итак, мисс Валле, время узнать друг друга поближе.
Убираю руки со стола очень показательным жестом. Не узнаешь ты меня поближе, ворюга магических тайн.
— Эм… — Хардман неловко трет сильную шею. — Какой ваш любимый поэт?
Сказать что это неожиданно не сказать ничего.
— Алаис Стентон, — отвечаю даже без насмешки, искренне удивленная таким вопросом.
— А. — Хардман поджимает губы с несколько смущенным видом. — А любимая поэма?
— Тысячелетие боли.
— О… — Он кивает как болванчик у которого вот-вот кончится завод, медленно так задумчиво. — Наверное… интересно.
— Вы не знакомы?
— Нет.
— Это довольно непопулярная поэма, — не то чтобы я хочу прийти на выручку этому негодяю, но это правда. — А ваш любимый поэт?
— Я стихов не читаю. — безапелляционно заявляет он. Ну еще бы! Когда ему приобщаться к прекрасному, любовниц ведь нужно развлекать.
— Тогда зачем вы заговорили об этом?
— Вы-то явно читаете.
— О, да. Разумеется. М… Сколько партнерш вы обычно меняете за одну ночь? — выдаю с невозмутимым видом.
Хардман поднимает брови, но тут к нам подходит хозяин и ставит поднос. На нем две покрытые инеем стопки, наполненные бордовой настойкой.
— Наша фирменная сливянка.
Хардман поднимает стопку, я разумеется и не думаю пить.
— Попробуйте, мисс, она совсем не крепкая и очень вкусная. За счет заведения. — улыбается хозяин.
Теперь отказать невежливо, покорно беру стопку. Мы чокаемся, отпиваю пол глотка. Хардман осушает до дна.
Хозяин уходит и мы снова остаемся наедине.
— Вы интересуетесь моими партнершами с какой-то конкретной целью? — он раздражен и мне это очень нравится. — Потому что тогда лучше спросить напрямую, чем юлить.
— Нет конечно. Просто хочу поговорить с вами о том, что вас интересует.
— Судя по вашему тону, я сейчас должен с пеной у рта кинуться доказывать, что меня вовсе не интересует секс, я правильно понимаю?
— Просто хотела сразу пояснить, что я, как и весь город, наслышана о ваших интересах, мистер Хардман. Углубляться в подробности вашего хобби не нужно.
— Хм… Но на ваш вопрос я отвечу, мисс Валле. Не вежливо ведь не отвечать на вопросы, не так ли? Я участвовал в паре оргий в Белом замке, гнездо здешнего сира, слышали о нем?
Очень стараюсь не покраснеть. Почему это я краснею, когда он так бесстыже изобличает свою порочность?! Не смей краснеть Вел! А ну, не смей, черт тебя дери!
— Во время этих мероприятий партнеров считать не принято, да и некогда, но зато я сразу понял, что командная игра не для меня. Поэтому сейчас я ограничиваюсь одной, двумя волчицами за ночь.
Он… он делает это с волчицами каждую ночь? К-каждую ночь он… Пытаюсь как обычно почувствовать презрение и отвращение, но в голову лезет его голая грудь, сильные руки и образы, в которых эти сильные руки обнимают, сжимают, прижимают к постели…
Ну вот, начинается. Хочется реветь от досады. Будь я человеком, наверное плеснула бы ему в лицо что-нибудь и ушла. Но я не человек, и во мне сидит такой же голодный зверь как у него. Голодный до свободы, до побед, до удовольствия… Очень-очень голодный.
6.1
— Извините что задала такой вопрос. Он был груб и неуместен. Прошу меня простить, — расправляю салфетку на коленях не смея поднять на него глаза. Если подумать, Хардман спросил меня про поэзию, а я его… Что за бес меня за язык потянул спросить такое?!