Жеребята
Шрифт:
– Прости, Игэа, - Иэ подошел к нему, встав с подушек, - это моя вина. Я не смог отговорить Аирэи, когда он решил отослать Сашиа в загородное имение Зарэо.
– Прости, учитель Иэ, что я повысил голос, - смущенно заговорил врач.- Каэрэ достаточно много страдал, и я возмущен, что из-за очередной блажи Аирэи он переносил излишние страдания уже в доме друзей.
– Я не знал, что ты был против помощи Тэлиай, Игэа, я бы сам ухаживал все время за ним. Прости меня, Каэрэ, - он склонился над раненым, слегка коснулся
– Ли-Игэа, - сказал, помедлив, Каэрэ, - все было не так плохо. Тэлиай - добрая женщина... просто у меня нет сил, чтобы заживить свои раны.
Он не увидел, как Аэй вытерла слезы краем своего разноцветного головного платка.
– Хорошо, - сказал Игэа решительно, пока Аэй осторожно и умело снимала повязки с ран Каэрэ.
– Во-первых, выбрось из головы, что нет обратной дороги. Ее нет только для покойников. Ясно? Ты одной ногой был в могиле - но вернулся. Теперь, слава Табунщику, я тебя забрал из рук мудрого ли-шо-шутиика Миоци и не позволю ухаживать за тобою ключницам. Это должно помочь.
– Во-вторых...- он внимательно осматривал глубокие раны на груди и плечах Каэрэ, - не думаю, что они неисцельны...Ты очень истощен, - добавил он.- И тело твое и душа приняли страданий сверх меры... Ты по-прежнему не можешь спать?
– Нет, - ответил Каэрэ еле слышно, - не могу. Эти сны...- на его лице появилась тень невыразимого страдания.
Иэ вдруг ласково погладил его по голове - как Огаэ.
– Тэлиай сидела рядом с ним ночами, держа его за руку. Так он мог спать хоть немного, - осторожно сказал эзэт.
– Я погорячился, ругая ее. Уверен, что и ты сидел, - отвечал ему Игэа.
– И я, и Аирэи. Он не позволял только Сашиа. Понятно, что рабов мы не посвящали в это дело.
– Хорошо...- медленно проговорил Игэа, раздумывая, потом громко приказал:
– Принесите носилки с подушками!
– Зачем?
– забеспокоился Каэрэ.
Снаружи комнаты, за занавесью, произошло шевеление - рабы заторопились выполнить приказ.
– Утреннее солнце для тебя теперь - лучшее лекарство, - сказал ему Игэа.
+++
– Игэа вылечит тебя, - сказал уверенно Иэ после того, как двое дюжих рабов со всей осторожностью принесли "мкэ Каэрэ" на берег реки. Здесь была граница имения.
Каэрэ невесело усмехнулся. Он чувствовал, как мало жизни оставалось в его жилах. Он протянул руку, сорвал травинку, сминая ее в пальцах. Запах зелени на мгновение заглушил запах подземелья Уурта, въевшийся в его ноздри.
– Ты не хочешь лечь прямо на траву?
– заботливо спросил Иэ.- Пo мне, так на этих носилках лежать совсем неудобно.
Каэрэ кивнул и благодарно посмотрел на него.
– Что же ты молчал, пока я не спросил?
– укорил его старик.
– Кому же знать, чего тебе хочется, как
Он помог ему выбраться из носилок и улечься на теплой земле, на сильные, тугие стебли травы. Лучи раннего солнца играли среди кружева листвы старых деревьев. Понемногу стало припекать, и Иэ протянул Каэрэ флягу с водой.
Каэрэ вздрогнул, словно что-то вспомнив.
– Ты никак не можешь позабыть тюрьму?
– спросил Иэ с состраданием.
– Миоци... Миоци напоил меня из своей фляги...там, - вдруг сбивчиво заговорил Каэрэ и так же неожиданно смолк, привстал, и продолжил: - А потом он схватил за руку палача, когда тот хотел выжечь мне глаза, - он вздрогнул всем телом и, обессилев, снова вытянулся на земле.- Зачем все это?
– сказал он тихо.- Я так устал. Я хочу умереть.
– Нет, нет, - старик сел поближе к нему, скрестив ноги.
– Ты побывал в страшном месте, откуда не возвращаются живыми, это правда, но не надо желать смерти прийти поскорее - она все равно придет за тобою в свое время.
– В страшном месте - ты имеешь в виду - в тюрьме?- отвечал с горькой улыбкой Каэрэ.
– Для меня теперь нет ничего страшнее собственных снов, Иэ - там мешаются явь с ее страхами и приходят иные, худшие, страхи, незнакомые, невиданные, из страны черного солнца...
– Я не про тюрьму - про печь Уурта, сынок...
– произнес Иэ.
– Печь Уурта?
– переспросил Каэрэ.
– Да. Аирэи...то есть Миоци вынес тебя оттуда, на себе. Он спас тебе жизнь и сам чуть не погиб. Если бы Сашиа не сказала бы мне, и я бы вовремя не подоспел бы...
– Сашиа... Она давно у него живет?
– спросил Каэрэ обреченно.
– С тех пор, как Аирэи забрал ее из имения - на следующий день после того, как тебя увез в Тэ-ан Уэлиш... Несколько недель прошло.
– Недель?
– удивился Каэрэ.
– Да...ты же несколько дней провел в забытьи, потом приходил в себя ненадолго - мог пить воду и проглатывать несколько ложек похлебки... Ты действительно одной ногой стоял в могиле - Игэа сказал правду. Он тебя выходил, он был рядом с тобой день и ночь.
– Ли-Игэа...Несколько недель...
– пробормотал Каэрэ.- Значит, скоро осень?
– неожиданно спросил он.
– Скоро!
– улыбнулся Иэ.- Но еще тепло. Так что каждое утро будешь лежать на солнышке, пока не похолодает. Понимаешь, в Тэ-ане мы боялись выносить тебя в сад - мы тебя прятали от лишних глаз и ушей.
– Выносить... Меня так и будут "выносить" - всю жизнь,- стиснул Каэрэ шест носилок.
– Ладно тебе, Каэрэ!
– добродушно сказал Иэ, но глаза его были печальны.
– Еще не так давно мы не думали, что ты проснешься, и мы услышим твой голос. Сашиа сидела у твоего изголовья и звала тебя по имени, когда Миоци не мог этого слышать... Не говори ему, - спохватился он.