Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах
Шрифт:
Однажды в Ялте, в городском саду, Маяковский выступал на открытой сцене. Рядом шумело море. Вдруг поднялся сильный ветер, срывая листья с деревьев, закружил их по эстраде и разметал бумажки на столе.
— Представление идёт в пышных декорациях, — торжественно сказал Маяковский. — А вы говорите — билеты дорогие!» [1.36]
Сегодня в фондах Государственного музея В. В. Маяковского (ГММ) находится около 20 000 записок от слушателей, сохранённых поэтом в своём архиве.
Вот только некоторые из них (их оригинальная орфография сохранена):
Одна
Товарищ Маяковский
Так понятны и интересны ваши стихи тогда, когда их слушаешь из ваших уст. Но если начнёшь читать их сам то можно поломать голову… Мы хотим слушать эти стихи от вас то и пишите для нас для нашего понимания..
Вольдемар! Я люблю вас.
Маяковский
Сегодня тут только я да вы. Забыты серое мимолётное мгновения? Моя душа закована в дни. Листом истлевшим…Тов. Маяковский
Скажите какие же заслуги Есенина что он стал на страницах
истории русской литературы
т. Маяковский
Как вы смотрите на женщин и что вы ей посвятили
в своих произведениях
Кто ваша жена и как вы к ней относитесь
Милый Володечка! О!
Если бы знал, как я тебя люблю. Я вижу тебя во сне, и наслаждаюсь
твоим очаровательным образом.
Влюблённая.
Верно ли, что Хлебников гениальный поэт, а вы, Маяковский, перед ним мразь?
Маяковский! Ответь
Почему ваши произведения продаются по очень дорогой цене
тов. Маяковский
знай что большинство молодняка и особенно рабочая молодежь у кого больше развито классовое чутье всегда понимало и будет понимать ваше творчество. Ваши стихи о спецодежде больше воспринимаются, чем те, кто пишет о фильтикосовых чулках и изячных модниц.
На всё насмешка пустоплётов.
В. В.
Мне кажется, что Вы не совсем поэт массы, а скорее индивидуалист, т. Как читаешь Ваши произведения и видишь: я Маяковский, Я, Я, и Я.
К чему всё это?
В. В.
Когда у человека на душе пустота, то для него есть два пути: или молчать, или кричать. Почему вы выбрали второй путь?
Маяковский ответил: «Автор этой записки забыл,
В некоторых мемуарах отмечалась удивительная реакция слушателей на то, как сам Владимир Владимирович читал стихи:
— «в зале воцарилась атмосфера необычайной взволнованности» (П. Лавут);
— «он читал с каким-то особым волнением и подъёмом, иногда заглядывая в маленькую записную книжку, которую держал в руке. В зале стояла абсолютная тишина» (А. Бромберг);
— «когда я слушала поэму, мне стало страшно» (Л. Маяковская);
— «когда он кончил читать, все встали и стоя аплодировали» (Н. Брюханенко);
— «потрясение было так велико, что я просто не соображаю, что делаю: я кричу, топаю ногами. Незнакомая девушка рядом вдруг целует меня в щёку» (В. Катанян).
Поэт даже планировал написать «универсальный» ответ для авторов типичных вопросов, но даже если бы он и был написал, то вряд ли он сильно отличался бы от содержания рубрики «Вас не понимают рабочие и крестьяне» из первого номера «Нового Лефа» (1928). Маяковский писал: «Я ещё не видал, чтобы кто-нибудь хвастался так: „Какой я умный — арифметику не понимаю, французский не понимаю, грамматику не понимаю“. Но весёлый клич: „Я не понимаю футуристов“ несётся пятнадцать лет, затихает и снова гремит возбуждённо и радостно. На этом кличе люди строили себе карьеру, делали сборы, становились вождями целых течений». [1.295]
Журнала «ЛЕФ» № 2, 1923 г.
Такая форма открытого общения с публикой была невероятно популярна. Трибуны для ораторов стояли везде: в консерватории, в Колонном зале (бывшем Благородном собрании), в Политехническом музее, в большинстве театров, в том числе театре Зимина, в дни, когда там нет спектаклей, в кафе «Стойло пегаса» (оно принадлежало на паях Сергею Есенину и Анатолию Мариенгофу) и других, порой самых неожиданных местах.
Помимо штатных выступающих из числа профессиональных пропагандистов, в числе любимцев публики значились Валерий Брюсов, Константин Бальмонт, Андрей Белый, Вадим Шершеневич (это тот, который «я, товарищи, поэт гениальный» и «штаны украл»), Сергей Есенин и сам Владимир Маяковский.
Политехнический Взяли музей. Взяли! И там — С барабана эстрады Грянули глотки Лихих бунтарей, Сами своим Выступлениям рады, Бросили лапы Борьбы якорей. Шум. Крик. Свист. Смех. Кто — против. Кто — за Но для нас Этот свист — Успех. Взбудораженный гам — Бирюза. Драться — так драться! Оратор таковский, Здоровенный Кулак подымая, Тигром рявкал: — Я — Маяковский… [1.92]