Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира

де Кок Анри

Кроме этого, она никуда не выходила, проводя целые дни в беседке, находившейся в маленьком садике, принадлежавшем хозяину того дома, в которым она нанимала квартиру.

Однажды утром она плакала: у нее для продажи оставалась последняя драгоценность – перстень, подаренный ей Фаринели. Вдруг в нескольких шагах от себя она услыхала смех…

Почти тотчас же хорошенькая маленькая девочка вскочила к ней на колена, крича:

– Здравствуйте, тетенька!

А вслед за этой девочкой показались Анита и Даниэло.

Они узнали о печальном положении их сестры и явились сказать ей:

– Тебе мы обязаны нашим счастьем… раздели его с нами.

Габриэлли обняла

Даниэло, Аниту и племянницу. И последовала за ними во Флоренцию. Она умерла, любимая и счастливая до конца, 15 апреля 1796 года.

* * *

Графиня Лихтенау

Портрет Вильгельмины Экке, графини Лихтенау. Анна Доротея Тербуш, 1776 г.

Многие полагают, что в Германии только и есть, что целомудренные блондинки, как Маргарита Гёте, неспособные грешить, если только дьявол не завладеет их душой. Эти люди ошибаются. Германия вовсе не имеет монополии на добродетель.

Доказательством этому может служить Прусская графиня Лихтенау, которая была чем-то вроде Германской Дюбарри, поставившая вверх дном весь двор в Потсдаме, барышничая сердцем и поглощая флорины Фридриха Вильгельма II. Фридрих Великий удостаивал ее своим гневом, Наполеон – состраданием.

Странное стечение обстоятельств! Во время своей юности Фридрих Великий навлек на себя гонения своего отца, Фридриха I, за то, что выказывал особенную наклонность к музыке и литературе. В старости Фридрих Великий, в свою очередь, преследовал не сына, потому что у него не было детей, а племянника, который любил котильон. Отец питал глубокую антипатию ко всему, что напоминало литературу, Фридрих Великий точно также питал не меньше отвращение к женщинам.

Он любил славу, любил ученых, философов, поэтов, но не любил женщин… Прусский король не был совершенством. Он также любил детей, и по этому поводу мы расскажем прелестный анекдот.

Фридрих позволял принцу, который был еще совсем ребенком, во всякое время входить в кабинет. Однажды, когда он работал, маленький принц играл около него в волан. Волан упал на стол короля, он бросил его ребенку и продолжал писать. Ребенок снова начал играть, и волан опять упал на стол; король снова отбросил его и строго взглянул на играющего, который обещал, что этого больше не будет. Но, наконец, в третий раз волан падает на самую бумагу, на которой писал его величество. В этот раз, он берет игрушку и прячет ее в карман. Маленький принц просит прощения и обратно свой волан; ему отказывают; он пристает, его не слушают. Устав просить, ребенок с гордостью приближается к королю, подпирается фертом и говорить угрожающим тоном: «я спрашиваю у вашего величества, угодно ли вам отдать мой волан? да или нет?» Фридрих разражается смехом, вынимает из кармана волан, отдает ее маленькому принцу, и, обнимая его, говорит: «Ты храбрый мальчик! У тебя не отнимут Силезии».

Этот принц, ребенком злоупотреблявший терпением Фридриха Великого, был тот Фридрих Вильгельм II, который, став мужчиной, подавал дяде столько причин быть недовольным по поводу своей связи с Августиной Лихтенау, или с Августиной Герке, потому что только когда принц стал королем, его любовница получила титул графини.

У Фридриха Великого был начальником капеллы некто Элия Генке, вдовец с тремя дочерьми, Лизаветой, Шарлотой и Августиной. Первые две были хороши собой, последняя обещала быть восхитительной.

Любой другой на месте Элии Генке помешался бы. Но доказано, что из всех артистов музыканты всего менее беспокоятся о том, что волнует обычного смертного. Для музыканта ничего, кроме музыки, на свете не существует. Вы скажете, что Элия Генке хоть на время должен был покидать свое искусство, чтобы иметь от жены трех дочерей? Без сомнения, и музыкант тоже человек… И когда была жива его жена, Элия Генке был не только добрым мужем, но и внимательным отцом. Но как только жена умерла, Генке совершенно забыл о семействе. Он стал заниматься одними только симфониями. Из этого вышло то, что дочери, оставленные самим себе, делали что хотели, т. е. не делали ничего хорошего.

Вторая, Шарлота вышла замуж за своего двоюродного дядю. Что касается старшей и младшей, Елизаветы и Августины, они пошли, быть может, по более веселой дороге, но зато менее почтенной.

Это было в 1770 году; Фридриху Вильгельму было двадцать шесть лет; он был красив, он был принцем, у него было пылкое сердце, он должен был пользоваться успехом в любовных похождениях. Так нет же! Боязнь не понравиться дяде парализовала у придворных дам желание быть приятными племяннику. Фридрих Вильгельм искал любви не достойной его сана, у субреток, которых он прижимал где-нибудь в углу, у мастеричек, которых он тайком водил ужинать в гостиницу Золотого Солнца в Берлине.

Однако уверяют, что, рискуя прогневить его величество, а еще более мужа, графиня Ольдендорф была благосклонна к принцу. Но графине уже было сорок лет, она была ряба, как уполовник, и толста, как три гренадера вместе. Когда ему говорили об этой победе, Фридрих Вильгельм краснел до ушей и клялся, что графиню Ольдендорф оклеветали!!.. Но скорее клеветали на него, подозревая его в искании счастья на груди этой живой богини…

И вот, однажды, летним утром, когда он прогуливался в садах Сан-Суси, любимом жилище своего дяди, вдруг при повороте в одну аллею Фридрих Вильгельм встретился с молодой девушкой, при виде которой, как будто в ответ на занимавшую его мысль, он вскрикнул от удовольствия. Восклицание это обозначало:

«Вот то, что мне нужно. Я нашел, что искал».

Эта молодая красавица была Лизавета, старшая из сестер Генке.

В это время ей было девятнадцать лет. Принц давно знал ее, но никогда до этого времени не замечал ее красоты. Он подошел к ней, сказал ей несколько комплиментов и предложил ей руку.

Целый час они прогуливались по тенистым дорожкам, нарвали целый букет цветов, и Фридрих Вильгельм взял на себя всю ответственность за это преступление, ибо король запретил рвать цветы в его садах. Смеясь, они отправились взглянуть на то место, где возвышалась могила собак его Величества… Короче сказать, они начали любовную интригу, которая, сокрытая от всех, вскоре приняла невероятные размеры. Из этого мы можем заключить, что Фридрих Вильгельм вскоре стал счастливым любовником Лизаветы Генке. Каждую ночь он отправлялся к ней и уходил только с наступлением утра.

И угадайте, кто покровительствовал этой любви? Младшая сестра Лизаветы, Августа, еще дитя лет пятнадцати. Да, именно Августа, ночью, в назначенный час, отправлялась ждать Фридриха Вильгельма, чтобы провести его к Лизавете, и Августа же отворяла ему на рассвете потайную дверь… Было бы трудно, чтобы в подобной школе ребенок не сделал быстрых успехов. У нее были способности; она воспользовалась уроками. Прошло шесть месяцев, с начала связи племянника короля со старшей дочерью начальника капеллы. Удовлетворенная обладанием, страсть принца начала биться только одним крылышком.