Жрец Хаоса. Книга III
Шрифт:
Вот уж не думал, что собственные потребности случайно сыграют на руку ещё и союзникам.
Однако же ленточку с накопителем Юмэ так и не получила. Предполагаю, что в контексте недавних столкновений между Российской и Японской империями это выглядело бы вполне уместно. Если бы принц выказал подобное внимание бывшим врагам, его бы не поняли свои же.
Тем временем я кивнул бабушке и попросил привлечь именно патриарха Каюмовых. Бабушка, хотела было проследовать за мной, но я указал представителю рода Каюмовых на неприметную дверцу, за которой у нас с принцем
Теперь необходимо было перехватить самого принца и как можно с меньшим количеством людей исчезнуть, чтобы провести обследование Его Императорского Высочества. Бабушка порвалась было отправиться с нами, однако я покачал головой:
— Большая процессия будет лишь привлекать внимание.
Но не успел я добраться до выхода из бального зала, как меня перехватил обер-камергер императрицы Штерн Василий Петрович.
— Княжич, что это вы устроили во время танца наследника престола с японской принцессой?
Объясняться с обер-камергером было некогда, потому я даже не возражал, а соглашался со всеми замечаниями.
— Ничего такого, что не было бы согласовано с принцем.
— Вы понимаете, что подобное выделение особ из недружественной страны может быть чревато?
Я опустил взгляд, чтобы обер-камергер не смог прочитать мои мысли.
— Насколько мне известно, девушка не получила из рук принца знака внимания. Однако иллюзия, использованная во время их танца, прибавила эффектности и позволила запомнить его многим.
— Вот именно! — возмутился Штерн. — Танцу следовало пройти максимально незаметным.
Я провёл взглядом по ехидно улыбающемуся Солнцеву. Тот праздновал победу, салютуя мне бокалом игристого вина.
«Так вот кто меня подставил перед обер-камергером… Ну ладно, с тобой я ещё поквитаюсь».
— В мои служебные обязанности входит выполнять все просьбы, требования и указания Его Императорского Высочества, — продолжал я нести полуправду.
— Вы считаете возможным указывать мне, что мне делать и как руководить своим штатом доверенных лиц?
Андрей Алексеевич появился из толпы за спиной у обер-камергера, заставив того вздрогнуть от неожиданности. При этом взгляд принца метал уже не молнии, а огненные протуберанцы. Если бы взглядом можно было сжечь, обер-камергер императрицы уже давно валялся бы горсткой пепла.
— Передайте моей матушке, что если она боится столь пристального внимания к японцам, княжич может организовать подобные выступления на каждый следующий танец, который я планирую исполнить.
Я сделал страшные глаза, пытаясь предупредить принца, что явно не хочу этим заниматься, но уловил смешинку в его взгляде.
Зато обер-камергер всё же успокоился.
Вот уж точно — я не хотел придумывать три тысячи иллюзий. Может, и не три, но порядка полусотни ещё бы пришлось. Не скажу, что у меня не хватит фантазии, но это явно не то, чем я хотел бы заниматься на балу. Развлекать публику вместо циркового артиста… Нет уж, увольте.
— Я передам ваши слова императрице, Ваше Императорское Высочество, — поклонился камергер и растворился
Я же кивнул принцу и указал на выход. Пора проверить гипотезу Войда.
Глава 18
Пока мы ждали Каюмова, я взирал на нервничающего принца. Времени оставалось всё меньше, а раздражение в нём копилось и копилось, грозя обернуться огненным взрывом. Однако же у меня зародилась весьма любопытная мысль. Если и Войд, и горг внутри меня имели зачатки самосознания, они явно имели гораздо больший запас знаний в некоторых сферах, чем я…
Войд отозвался насмешливым хмыканьем, но я пока решил оставить его без внимания.
Две эти сущности периодически помогали мне по просьбе в критические моменты, либо защищали самовольно, но неплохо было бы точно знать границы их сил. Хотя границы — вещи относительные, они всегда сдвигаются. А посему уточнить некоторые возможности, как минимум Войда, нужно было.
— Войд, скажи, а как для себя съедобность той или иной энергии: кто для тебя вкусный, а кто несъедобный? Предполагаю, что дело в градации по виду магии и рангу владельца?
— Примерно, — согласилась моя пустотная сущность.
— Тогда подскажи, гипотетически, если я тебе скажу некую возможность в той или иной магии, ты сможешь… определить своим сенсором, осилит ли маг указанный мной конструкт?
Секунд пять Войд молчал, прежде чем ответил:
— Мне даже самому интересно проверить, смогу или нет. Хорошо. А какой именно конструкт ты предполагаешь для проверки возможности? И что за магия?
— Магия крови. Проверить нужно патриарха рода Каюмовых. Нам нужно понять, сможет ли Каюмов напрямую влиять на кровь в моём теле, к примеру, заставить её покинуть тело, загустеть либо кристаллизоваться.
Войд расхохотался:
— Да кто же ему позволит-то причинить нам вред?
— Отлично. То есть ты — единственное, что защищает нас от подобных возможностей Каюмова?
— Ну… — замялся Войд, — скорее всего, нет. Это всё бахвальство и хвастовство, чтобы ты меня больше любил и ценил. А по сути, для того чтобы выполнять то, о чём ты говоришь, нужно иметь даже не уровень архимага по местным меркам. Это нужно иметь божественное благословение, как минимум. А это значит, что Каюмов должен был бы стать жрецом.
— Очень интересно… — то есть в местной магической иерархии существует ещё один ранг владения магией, а я о нём ни сном ни духом. — А что предполагает жречество?
О жрецах я вовсе ещё ничего не знал. Тем более что вся религиозная система мира, принявшего мою душу, для меня была не очень понятна. Все постоянно поминали богов, кто-то служил им, как та же Юмэ, но какова вообще сила взаимодействия между жрецами и богами, мне было пока абсолютно непонятно. Были ли это богослужения? Существовали ли храмы? Пока в столице я видел лишь храм Ордена Святой Длани. Что же касается остальных… непонятно, поклонялись ли определённым зверям-тотемам, либо это были человеческие сущности. В общем, абсолютно не задумываясь на эту тему, я понял, что упустил огромный пласт информации.