Зима близко
Шрифт:
— А ты, конечно, не пошёл?
— Ну… Любопытно же. Я выглянул аккуратно. Смотрю — стоят на берегу, она и тот господин. В пальто столичном, в шляпе.
— Шляпа высокая? Вот такая? — я, как сумел, изобразил цилиндр.
— Ага!
— О чём они разговаривали?
— Да я не разобрал почти, далеко стоял. Вроде как господин обещал, что она вот-вот хозяйкой станет над всеми окрестными тварями. Она радовалась. А когда прощались, он сказал: пойду, мол, дальше. Каждого колдуна, каждую ведьму в губернии против него оберну! Он у меня пожалеет, что на свет родился.
— Ого, —
— Да есть один… — Я в задумчивости почесал кончик носа. — Только как-то я не очень понимаю его гениальную мысль. Из-за врождённой тупизны, наверное.
— А что там понимать? — удивился парень. — Убить он хотел… Тебя, видимо, раз знаешь, о ком речь.
Хм. Надо же, сообразительный.
— Что убить хотел — это понятно. Вопрос в тонкостях реализации. Натравить волкодлаков на деревню, которую я отродясь в глаза не видел — такой себе способ меня убить. Я тут вообще случайно оказался.
— Не случайно, — вздохнул пожилой охотник, входя в помещение. — Кабы не ты, сюда бы никто из наших не пришёл. Глава отмахнулся бы. Какие уж волкодлаки в такое-то время. Ну, один ещё может подняться сдуру. Но чтоб стая, да так нагло, целую деревню… А про тебя все знают, что ты — завсегда готов вступиться. Рано или поздно дошёл бы до тебя слух.
— Эм… То есть, половину деревни вырезали только для того, чтобы, возможно, привлечь моё внимание?
— Да нет, — отмахнулся парень. — Это она из мести. Всё хотела, чтобы я на Даринке женился. Чтоб не только колдовская власть была, а ещё и мирская. Даринка — девка хорошая, и на меня заглядывалась. Да только я и ей, и отцу её всё рассказал. Отец умный мужик, выдал Даринку за другого. Вот ведьма и взбеленилась.
— То есть, изначально волкодлаков готовили для другой цели? — уточнил я. — А потом ведьма просто психанула и устроила самодеятельность?
— Наверное… — Парень уже вообще ни в чём не был уверен.
Тут к нам присоединился Алексей. Который внезапно из всех нас оказался самым сообразительным.
— А деревня-то это — чья? — спросил он парня.
— Известно, чья. Графа Давыдова.
— Упс, — сказал я. — Внезапно.
А ведь когда ещё Тихоныч говорил: «Поехали, Владимир Всеволодович, деревни ваши объедем». Но ограничились мы тогда одним испитым Обрадово. Конечно, заехали удачно, тоже ведьму выпилили, плюс — излечили народ от зелёного змия. Ну а потом дела меня затянули как-то незаметно, и я переложил на Тихоныча заботу о хозяйственных вопросах целиком. Вот в результате и не знаю даже, какие деревни мне принадлежат и как они выглядят.
Вообще, по идее, это для аристократа — скорее правило, чем исключение. Ну кому надо вживую по своим деревням мотаться? Разве что Косте Левину какому-нибудь, а нормальные люди сидят в городе и проматывают деньги, заработанные непосильным крестьянским трудом.
Я же был не просто аристократом, а ещё и охотником. К тому же охотником невероятно активным и отзывчивым. Поэтому, с точки зрения Министра, был просто обязан знать все свои деревни и тщательно о них заботиться. Ну, вот, чуть фейл не вышел. Слишком хорошо обо мне подумали, блин…
— Вот не
На меня смотрели, как на инопланетянина. Причём, все. Ну да, тут же ни Захара, ни Земляны, ни даже Егора — непривыкшие к моему лексическому запасу люди. Хватит их шокировать. Да и вообще, пора закругляться.
— Валим отсюда, — решил я.
Глава 18
— А я? — дёрнулся сын ведьмы.
— А что — ты? Ты свободен, иди, куда хочешь, делай, что хочешь. Хочешь, вот, мельницей владей на правах наследника. Дело, думаю, знаешь, справишься как-нибудь. Насколько я понимаю, мельник — профессия хлебная во всех смыслах, голодным не останешься. Только вот одна личная просьба: с тварями не хороводься. Что бы тебе ни пели, уж будь уверен — закончится всё так же, как сегодня. И последним, что ты увидишь, будут мои глаза. И блеск моего клинка.
От пафоса, переполнившего последние предложения, у меня самого аж дыхание перехватило. А парень впечатлился, смотрел с уважением. Надеюсь, запомнит. Не хотелось бы ещё раз с ним встречаться при других обстоятельствах.
— Если впредь что тут будет твориться, сразу меня ищите. У меня свой оплот в Поречье — Орден Истинного Меча. Спросите — покажут. Впрочем, Орден молодой, могут и не показать… Ну, тогда трактир Фёдора, «Маша и Медведь» — там меня тоже хозяин хорошо знает, Разберётся, как отыскать.
— Так ты — граф Давыдов?! — вытаращил глаза парень.
— Нет, блин, граф Толстой. «Войну и мир» писать приехал… Да я, я Давыдов! Что ж вы так шарахаетесь каждый раз?.. Всё, ребят. Уходим.
Ушли мы, впрочем, не сразу. Сперва я обошёл мельницу и на одном неприметном месте секретно вырезал свой «якорь». Коли уж деревня — моя, надо иметь контакты.
Потом я нашёл якорь главы Ордена Скрещенных Костей и тщательно его уничтожил. Ибо нехрен. Мои угодья. Пусть не по охотничьим понятиям, а по дворянским. Если будут претензии — пусть приходит, решим все вопросы. А то развелось, понимаешь, умников! Как на ведьму идти, так он в кусты. А как всякую мелочь по чужим деревням шугать — так тут мы первые.
Когда вернулись в Оплот, Алексей чуть не подпрыгивал от нетерпения.
— Ты меня прямо сейчас в Орден примешь?
— Нет, позже. Это ж пень нужен. А пень у меня дома. — Я зевнул. — Вообще, конечно, надо бы его сюда передислоцировать, тут нужнее. Дела оперативнее делаться будут… Но устал я Алёша, устал. Да и день к закату клонится. Надо основательно продрыхнуться. Потом с чувством позавтракать. И, наконец, душевно взяться за дела.
Алексей кивнул понимаючи.
— Бывай, — похлопал я его по плечу. — Держи тут моё знамя повыше, пока меня нет. А меня, Алёша, нет. До утра — так точно.