Злобный леший, выйди вон!
Шрифт:
– Нет, - сказала Сияна. – Я уже написала давеча ему письмо, с просьбой вернуть мужиков на их прежние места, с тем условием, что вы их не тронете, но он отказал. Даже за возврат золота.
– Прямо так и отказал?
Она достала еще одно письмо. Долго его читать не пришлось, там было только одно слово: «Нет».
– Вот и все, - сказал наместник Троицкой и упал на сундук, стоящий позади.
– Нет, не все. Есть один путь забрать у него крестьян.
– Какой? – в один голос спросили наместники.
– Того самого
Наместник молча переглянулись. Все увидели в глазах друг друга нежелание ввязываться в кровавое предприятие.
– Как-то это неверно, - сказал наместник из Полпути. – Он ведь за все уплатил, а мы с ножом придем к нему в дом.
– Неверно будет оказаться перед князем, без десяти крепких мужиков. К тому же, мы ведь не будем нападать, это только для устрашения.
– Погоди, Сияна, а тебе с чего вообще все это надо, если у тебя мужиков хватает? Чего ты с нами возишься тут?
– Ты чего, пусть помогает, коли хочет, - прошептали ему на ухо.
– Нет! Просто так ничего не бывает. Она с этого что-то поиметь хочет, а может даже нас, я только пока не понял как.
– Вы можете не верить в доброту моих помыслов, но это так. Я хочу помочь вам выпутаться из положения, в которые вы попали из-за одного недобросовестного наместника, сыгравшего на ваших слабостях.
– Чушь!
– Я сказала все, что хотела, а потому, если кроме оскорблений вы мне ничего не можете сказать, я удалюсь, и буду ждать от вас вестей, - сказала Сияна, изящно склонила голову и, шурша шубой, вышла прочь.
Наместники остались одни. Немое смятение застыло на их лицах. Некоторые из них помнили Сияну, как вечно скромную и мнительную особу, у которой от малейшего испуга кровь шла носом.
– Похоже, смерть любимого мужа ее так изменила.
– Я бы ставил на молнию, все-таки я своими глазами видел.
– Просто без мужской ласки баба совсем одурела. Ух, я бы ее!
Больше не сказав ни слова, наместники разошлись по экипажам, и вернулись в деревни. На следующий же день они получили письма от князя с указом собрать десять крепких мужиков, как и говорила Сияна. Она же получила к вечеру помимо такого же письма еще четыре, в котором каждый из наместников выразил готовность собрать мечников и явиться к Бокучару за беглыми крестьянами.
Часть III - Глава 30
Прохор стоял у берега Поганки. Он часто гулял в одиночестве вдоль берега. Холодные ветра не изменили его привычки. Неожиданно, широкая черная тень пронеслась над головой и захлопала позади. Он схватился за рукоять кинжала, что прятал
– Никогда я не привыкну к этому, - сказал он.
– Человек ко всему привыкнет, Прохор. Леший смог привыкнуть к тому, что мы убиваем зверей ради пищи и шкур, неужели ты не привыкнешь к моему внешнему виду? – спросил Олег и похлопал Прохора по плечу.
– Не знаю. Куда теперь летал?
– Новоприбывший мужик, Еремей, сказал мне, где раздобыл шубу Мокроуса. В безымянном кабаке у дороги, где тот останавливался. Вот и летаю который день над окрестными дорогами, в надежде найти его, но напрасно. Лишь еще несколько крестьян двигались в нашу сторону. Ты чего?
– А?
– Ты словно меня не слышишь. Что ты там такое увидел в воде?
– Нет, ничего.
Олег догадался по взгляду Прохора, что тот и рад бы рассказать, да не может начать сам, а потому Олег спросил:
– Что-то случилось, чего я не знаю?
– Олег, тебя не было добрых семь лет, конечно ты многого не знаешь. Например, что мечники Бокучара ни одну девку попортили, или что Мокроус распорядился сжечь хлев в котором тогда жил…
– Прохор, – остановил его Олег. – Я вижу, ты пытаешься скрыть что-то иное.
Прохор отвернулся в сторону реки.
– Что-то, - продолжил Олег, - в чем ты видишь свою вину.
Прохор присел на корточки и окунул пальцы в рыхлый снег.
– Да, Олег. И не только свою, но и твою тоже.
Олег поднял брови от удивления.
– Помилуй братец, в чем же я виноват? В том, что сбежал в лес, вместо того, чтобы попасть в лапы Бокучара?
– Да хоть и в этом. Будь ты тогда здесь мы бы смогли… может… вдвоем…
– Это из-за Бажена, да? Я заметил, что его нет в деревне, но все не решался спросить.
Прохор сжал ком снега в руках и швырнул его в реку, когда услышал это имя.
– Я думал, на нас проклятье, понимаешь? Я так думал до тех самых пор, пока не встретил тебя в поле. Тогда, семь лет назад, ты пропал. Сказали, что тебя съели волки, но я был уверен, что тебя забрал тот старик-людоед. Через год Бажен утонул в реке. Одежду его нашли на берегу. Вот там, на камне. Он даже сложил ее, понимаешь? – Прохор нервно засмеялся.
– Любил он порядок. Я думал, что я должен погибнуть вслед за вами. Я думал, нас прокляли, - повторил он и снова сел у воды.
Олег стоял молча и смотрел в серую пелену реки.
– Каждый день, я просыпался и гадал, что же случится со мной. Понимаешь? Каждый шорох у околицы, каждый наклон камыша, каждое движение колоса вызывало во мне страх. Я боялся всего!
– Перестань, Прохор, - сказал Олег. – Отбрось детские страхи. Проклятия – это очень редкая вещь, и чтобы его наложил его на трех мальчишек, это надо было очень крупно насолить какому-нибудь колдуну.
– Теперь я понимаю, но что же делать со всеми годами страха, которые не давали мне жить?